— Не смейте меня трогать! — Я вскочила прежде, чем лорд оттон Грэйд попытался поднять меня на руки.
И не в силах оставаться, придерживаясь за стенку, я настолько быстро, насколько могла, доковыляла до дверей своих покоев, вошла, с грохотом закрыла створку и провернула ключ три раза, до упора, отсекая себя от присутствия ненавистного мне последнего представителя династии Грэйд.
И только оказавшись в одиночестве, позволила себе, упав на ковер, тихо заплакать, признавая свое полное поражение.
Спустя какое-то время услышала шум льющейся воды…
Судорожно всхлипывая, прислушалась и поняла, что звук доносится из открытой двери, ведущей… Не сразу поверила в это! Но вспомнив расположение комнат, осознала, что из моей гостиной дверь в стене ведет напрямую в покои герцога! Из его ванной, двери в которую как раз не существовало, по причине того что Грэйд ее выломал, и доносился звук! Приподнявшись, я потрясенно смотрела на дверной проем и…
— Я мог бы и иначе, — герцог в одних брюках и рубашке и совершенно без сапог бесшумно вошел в мою гостиную, — но полагаю, демонстрации моей силы на сегодня достаточно.
Сглотнув, сухо предупредила:
— Я запру эту дверь и выброшу ключ.
Устало покачав головой, черный маг демонстративно протянул руку в сторону входной двери, ведущей в коридор. Без всякого проворота ключа дверь бесшумно открылась. Затем так же тихо закрылась, и его светлость спросил:
— Еще угрозы имеются?
Тяжело дыша, осторожно отодвинулась в глубь гостиной, глядя на герцога и стремительно продумывая все пути отступления, потому что холодная решимость в черных глазах его светлости мне не понравилась вовсе.
— Вы пытаетесь убежать от меня? — насмешливо поинтересовался лорд оттон Грэйд. — Забавно, Ари, я считал вас умнее.
О, Пресвятой, прошу тебя… пожалуйста, только не это, не сейчас, не так, не…
— Понимаю, вы в состоянии аффекта, — спокойно произнес герцог. — Что ж, можете кричать и сопротивляться, если вам от этого будет легче. Но платье я посоветовал бы снять самостоятельно, впрочем, — на тонких губах появилась жестокая усмешка, — оно мне в любом случае не понравилось.
И не говоря более ни слова, лорд оттон Грэйд бесшумно приблизился ко мне, наклонился, взял за руку и — вместо ожидаемого мной рывка, — осторожно потянул на себя. Осторожно, пристально глядя мне в глаза и демонстрируя готовность в любой миг, при малейшей попытке сопротивления, перейти к куда более жестким и, несомненно, привычным ему действиям.
Но именно эта демонстративная бережность и позволила мне тихо выдохнуть:
— Прошу вас… нет.
Рывок!
В следующий миг я оказалась стоящей рядом с герцогом, который властно удерживал меня одной рукой, в то время как вторая с треском рвала пуговицы на платье. Но я больше не просила и не сопротивлялась, зажмурив глаза и сжав кулаки, я дрожала от страха и от отвращения, но просить — не буду. Не буду!
Герцог молча стянул платье с моих плеч, затем высвободил каждую руку и ткань моего первого взрослого наряда соскользнула к ногам. Лорд оттон Грэйд опустился вслед за ним и невзирая на мое полнейшее нежелание ему помочь, снял мою обувь. Затем сухие, обжигающе горячие ладони коснулись чулок, поднялись выше, приподнимая подол сорочки, распустили узел удерживающих лент и, едва касаясь кожи, стянули чулки вниз. Я закусила губы до крови.
Лорд оттон Грэйд поднялся. Несколько секунд ничего не происходило, и я уже собиралась открыть зажмуренные глаза, когда оказалась подхвачена герцогом. А затем, находясь в полном праве на подобные действия, его светлость понес меня в свои покои, как обычно совершенно игнорируя любые желания, кроме собственных.
Мне хотелось умереть. Просто умереть. Прямо сейчас, в этот самый миг перестать существовать раз и…
— Скажешь, если вода покажется прохладной, — тихо приказал герцог.
И не раздеваясь, как был в рубашке и брюках, опустился вместе со мной на руках прямо в воду. Вздрогнув, я распахнула глаза, испуганно глядя на лорда Грэйда.
— Топить не буду, — почему-то произнес он.
Вода сомкнулась, захлестывая до груди. Герцог же, более не говоря ни слова, усадил меня к себе на ноги и крепко сжал, предотвращая даже попытку вырваться. Я застыла, напряженная, противясь тому, что его светлость столь бесцеремонно прижал к своей груди и… и в ужасе ждала продолжения.
Но ничего не происходило.
Минута тянулась за минутой, время словно и вовсе остановилось, а лорд оттон Грэйд продолжал удерживать меня без всякой на то причины! Не предпринимая никаких действий. Не говоря ни слова. Лишь все так же крепко сжимая.
А затем тихо, словно сам с собой, герцог заговорил:
— Я не умею просить прощения. Ты и не простишь.
Пальцы его левой руки соскользнули на мою правую ладонь, поднялись выше, касаясь черных им же оставленных отметин. Я попыталась высвободить запястье, но герцог удержал, затем, преодолевая мое сопротивление, поднес к губам. Легкий поцелуй, почти неощутимый, и одно из пятен исчезло. Закрыв глаза, лорд оттон Грэйд так же молча и не позволяя мне вырваться прикоснулся ко второму черному пятнышку, на этот раз откровенно целуя кожу. Озноб прошелся по спине от этого прикосновения.
— Замерзла? Включить горячую воду? — взглянув на меня, вопросил его светлость.
— Отпустите… — дрогнувшим голосом попросила я.
Лорд оттон Грэйд улыбнулся и, пристально глядя мне в глаза, прижался губами к следующей отметине.
— Прекратите это, — нервно потребовала я.
Герцог отодвинул мою руку от своего лица, внимательно осмотрел запястье и спокойно возразил:
— Нет, еще один остался.
Но поцелуй на этот раз был быстрым, едва ощутимым, после чего, откинувшись на бортик ванны, лорд оттон Грэйд, вновь невзирая на мое сопротивление, привлек к себе, прижав мою голову к своему плечу и замер, удерживая.
Некоторое время я молчала, но не выдержав, зло поинтересовалась:
— И как долго вы, невзирая на мое сопротивление, будете удерживать меня в столь… неоднозначном положении?
Ладонь герцога успокаивающе погладила мои волосы, после чего его светлость совершенно спокойно ответил:
— Пока не расслабишься.
О, Пресвятой!
— Я не собираюсь… — начала было я.
Но лорд оттон Грэйд перебил насмешливым:
— Ты так думаешь, Ари? Напрасно. Твои мышцы дрожат от перенапряжения, еще немного, и сил к этому совершенно бесполезному сопротивлению уже не останется. Это физиология, Ариэлла, и на нее никоим образом не влияет тот факт, что я давно лишился твоего уважения, а с сегодняшнего дня стал тебе омерзителен.
Потрясенная услышанным, я затаила дыхание. Герцог же продолжил: