Генерал Агеев, закрывая совещание, предупредил: следующий сбор в 14 часов в Министерстве обороны.
О том совещании в интервью «Известиям» командующий ВДВ, а потом министр обороны России генерал армии П. С. Грачев, вспоминает так:
«20 августа между четырнадцатью и пятнадцатью часами в кабинете заместителя МО СССР по экстремальным ситуациям генерала Ачалова состоялось совещание. Там были генералы Варенников, Калинин, Карпухин, много гражданских, которых я не знал. Обстановка была напряженной… Говорили: правительство России выступило против ГКЧП, переговоры с ними ни к чему не привели… Надо сделать так, чтобы признание состоялось. Была поставлена задача: оцепить здание парламента. Мне было сказано: десантников разместить в районе американского посольства, МВД размещалось на Кутузовском проспекте, а спецподразделение «Альфа» — на набережной. План был такой: МВД оттесняет людей от здания парламента, а в проход входит «Альфа» и штурмует здание».
Далее приводится весьма любопытный вопрос корреспондента:
«— Как вел себя во время совещания генерал Карпухин?
— Активности с его стороны не было, — ответил Грачев. — На мой взгляд, он был даже пассивен и подавлен. Ночью перед штурмом парламента позвонил мне. До штурма оставалось два часа. И говорит: «Звоню своему начальству, но никто не отвечает». «Где находишься?» — спросил я его. «В двух километрах от здания парламента России. Оценил обстановку и принял решение… — Карпухин помолчал, я тоже его не торопил. Потом он сказал: — Участвовать в штурме не буду». «Спасибо, — сказал я, — моих тоже уже нет на территории Москвы. И я больше шагу не сделаю…»
Итак, за два часа до времени «Ч» 21 августа командир «Альфы» принял решение: в штурме не участвовать. Между совещанием у Ачалова и звонком Грачеву прошло почти двенадцать часов. Возможно, самых драматичных часов в жизни «Альфы».
Человеку, далекому от армии или спецслужб, трудно представить, что такое приказ. В ту пору в уставах не существовало понятия «преступный приказ», но существовали сами приказы. Отказ же от выполнения даже такого приказа — воинское преступление.
Да, защитники Белого дома, люди сугубо гражданские, собравшиеся отстоять любой ценой своего Президента и правительство, проявили мужество. Но у каждого из них был выбор — остаться или уйти. У людей с погонами в августе 1991 года такого выбора не было. Выполни приказ, пойди на штурм — преступник, откажись выполнить — тоже преступник. Представим на минутку: «гэкачеписты» продержались не три дня, а три недели. Трудно сказать, в каком положении оказались бы Шапошников и Грачев, а также десятки других офицеров армии и КГБ, не поддержавших путч. Возможно, им остался бы единственный выбор: или погибнуть от руки палача, или застрелиться.
Говорю об этом не для того, чтобы просто возвратиться к страшным минутам тех дней, но дабы понял читатель состояние души командира «Альфы» генерала Карпухина.
Сразу после августовских событий много писали о том, что «головорезы Крючкова», без сомнения, готовы были пойти на штурм и потопить в крови зарождающуюся российскую демократию. И только непонятное чудо спасло Белый дом.
Потом же стали появляться публикации противоположного толка: мол, «Альфа», когда ей был дан приказ о штурме, категорически отказалась идти. Называются фамилии тех, кто поднял «бунт на корабле», приводятся слова, на едином выдохе произнесенные сотрудниками подразделения: «Мы туда не пойдем!» — и якобы ответ «бунтарей», офицеров Михаила Головатова и Сергея Гончарова: «А мы вас туда и не поведем!»
Совсем как в художественном фильме «Человек из команды «Альфа», когда несколько десятков одетых в камуфляж парней смеются над приказом, а потом «сплачиваются» вокруг авторитетного подполковника и дают отпор консерватору-генералу. Дивизия, окружившая их, берет под козырек, отдавая высокие почести героям.
Если бы все было так просто! Все было значительно сложнее и, я бы сказал, трагичнее.
Действительно, никогда прежде ни один из сотрудников спецподразделения не мог даже в кошмарном сне представить, будто он не выполнил приказ. Появились такие люди не сразу, не ранним утром 19-го, а потом, в те трагические часы между 15.00 20 августа и 01.00 ночи 21 августа.
Что же произошло за это время в подразделении?
Если бы кто-то следил за базой «Альфы» в тот период, он, конечно, ничего бы не заметил. Из ворот не выходила военная техника, никуда не спешили вооруженные, закованные в современные латы бронежилетов бойцы. Разве что радиоэлектронная аппаратура группы «пахала» с полной нагрузкой.
Шла напряженная работа — подразделение собирало подробную информацию обо всем, что творится в Москве, оценивало ситуацию.
Ситуация же была крайне запутанной.
Сотрудники изучали заявления и документы ГКЧП и указы Президента России, видели трясущиеся руки Янаева на преcсконференции, видели и Ельцина, выступающего с танка. Оперативные работники, действующие в Белом доме, докладывали о скоплении людей у стен здания парламента России, строительстве баррикад, прибытии грузовика с оружием.
Возникали вопросы, на которые, увы, не было ответов. Карпухин простоял со своими ребятами четыре часа у ворот ельцинской дачи, но приказ арестовать Президента так и не поступил. Теперь же, когда Ельцин и Белый дом стали символами демократии, их заставляли идти на штурм. Зачем? Позже напишут, что перед «Альфой» стояла главная проблема — как войти в Белый дом. Сложность была как раз в другом — как выйти оттуда. Ведь за спиной остались бы десятки трупов.
Разные были мнения. Но никто не кричал с воодушевлением: «Мы туда не пойдем!» Как, впрочем, не кричали и обратное. «Альфа» делала выбор между жизнью и смертью не только каждого из бойцов, но всего подразделения как такового.
Возьми они Белый дом — как бы назывался этот акт? Антитеррористический? Но в парламенте России находились не террористы, а законно избранный Президент и депутаты. Хотя и те, кто посылал их на кровавую бойню, — тоже законно назначенные министры. И председатель КГБ Крючков не был самозванцем, вполне законно сидел в своем кресле.
Кому в «Альфе» оказалось сложнее в те роковые двенадцать часов? Всем было нелегко, но командиру — особенно. Командир — всему голова. Кто знает, какие угрозы и проклятия сыпались на эту голову?
Долго еще можно искать правых и виноватых, рассуждать о нравственных позициях той или другой стороны, но факт остается фактом: «Альфа» на штурм не пошла. Спасла ли она демократию или наоборот — партократию, нарядившуюся в новую, демократическую тогу? Сложно сказать. Важно иное. «Альфа» спасла просто жизни людей, вне их званий и должностей.
Произошло это не случайно, и в этом нет никакого чуда. Подразделение антитеррора всегда защищало людей. Защитило оно их и на сей раз. Не подняв против них оружие, несмотря ни на какие приказы. Это еще один веский аргумент в споре с теми, кто считает сотрудников группы «А» «головорезами» и «убийцами».
…После путча Карпухину позвонил начальник Первого главного управления генерал-лейтенант Шебаршин: