– Ты чего? – выпучился он.

– Тихо! – Берса нахмурился. – Наказывать тебя буду.

– Меня? – Великан попытался улыбнуться, но вместо этого просто скорчил рожу.

– Подними голову! – приказал Берса, расстегнул верхнюю пуговицу куртки и поддел Великана пальцем за подбородок. – Вот так.

– Что ты собираешься делать? – срывающимся голосом спросил Великан.

– Сейчас вспорю тебе живот, чтобы кишки до самой земли свесились. – Берса взял куртку за отвороты и с силой рванул в стороны, оголяя торс. – Потом отрежу голову.

– Шутишь? – Каратель сделался белым как мел.

– Абдула! – позвал Берса. – Ты когда-нибудь видел, чтобы я шутил?

– Нет, – спокойно ответил заместитель.

– Ты не сделаешь это! – провыл Великан.

– Почему ты так решил? – удивился Берса.

– Я гражданин Украины!

– А ты знаешь, кто я?

Великан кивнул.

– Нет, не знаешь. Я работаю на Кадырова. Слышал про такого?

– Слышал.

– Значит, знаешь, – обрадовался Берса. – Это он отправил меня и Абдулу в вашу страну, приказал убивать самых лучших!

– Э-э! – раздался удивленный возглас Абдулы.

Берса догадался, что подумал его помощник, лишенный чувства юмора, и продолжал дурачиться:

– Пока ты спал, мы убили Гниляка и всех твоих дружков, а теперь и с тобой поступим так же.

Великан неожиданно изловчился и ударил его ногой в колено.

– Молодец! – похвалил Берса. – Даже убивать жалко.

– Отпустите меня! – взмолился Великан.

– Я же говорю тебе, мы должны уничтожить потенциальных диверсантов, – напомнил Берса. – Вы были лучшими из лучших.

– Я же знаю, что это неправда.

– Думай как хочешь, – Берса пригладил бороду. – Твое право.

– Берса, или как тебя там, – заторопился Великан. – Я не собирался воевать против своего народа, а в диверсанты пошел, чтобы на первом же задании перейти на сторону колорадов… то есть ополченцев.

– Он нас колорадами называет! – восхитился Абдула, до которого наконец-то дошло, что Берса решил разыграть, а заодно и проверить своего ученика.

– Это по привычке, – заплетающимся языком сказал Великан. – Заберите меня с собой!

– Точно? – Берса не ожидал такого развития событий и посмотрел на Абдулу, который лишь развел руками. – Тебя скоро хватятся, – вынимая из ножен кинжал, проговорил глухим голосом Берса.

– Не надо! – вытаращился Великан.

– На твоем примере мы покажем, что бывает с теми, кто спит на посту пьяный.

– Нет! – Глаза Великана вылезли из орбит и стали похожими на два теннисных шара.

– Может, рот ему заткнем? – неожиданно спросил Абдула.

– Зачем? – удивился Берса. – Даже если они услышат крик, то в лес не сунутся, побоятся. – Он воткнул кончик лезвия чуть ниже пупа Великана.

Кровь тонким ручейком потекла в штаны.

– Все? – зачем-то спросил Абдула, когда Берса отбросил в сторону голову Великана.

– Разве не видишь?

– Ты весь в крови.

– Знаю! – Берса брезгливо скривился.

– Что будешь делать?

– В машине есть еще один комплект одежды и вода. Придется вернуться.

– Неужели ты знал, что этим все кончится?

– Предполагал.

Глава 21
Азеф

– Сиражин! – Вахид нагнал командира. – Куда мы идем?

– Ты проявил себя в первом бою, – сказал тот. – Дарьян абу-Осама решил сделать тебе подарок.

– Достоин ли я такой чести всего за один бой? – Вахид ломал голову, что это за подарок.

– Хорошего воина видно сразу. – Сиражин пригладил густую, отливающую синевой бороду с рыжими подпалинами и поправил автомат, висевший на плече. – Шамиль тоже будет поощрен, только позже.

Полуденное солнце раскалило город. Стены в отметинах от пуль и осколков, обвалившиеся балконы, завалы из обломков кирпича и скрученной арматуры дышали жаром. В воздухе витали запахи кострища и разлагающейся плоти. Это был центр Мосула. Когда они с Шамилем приехали в Ирак, здесь еще хозяйничали солдаты правительственных войск. За две недели моджахеды вытеснили их отсюда.

Сиражин свернул в переулок, образованный двумя заборами из необожженного кирпича. Вахид едва поспевал за ним. Они прошли еще немного и оказались перед деревянными дверьми в высокой стене. Сиражин несколько раз стукнул по ним прикладом автомата. Послышалась возня, и они открылись. Сиражин шагнул через порог. По звукам Вахид понял, что кто-то пятится задом, уступая дорогу, и вошел.

– Здравствуй, Аслан, – сказал в темноту Сиражин и встал. – Все нормально?

– Здравствуй, Сиражин, – поприветствовал кто-то тоже на чеченском. – Ночью у Фатимы разболелся живот, а так все в порядке.

Вахид знал, что проблем с языком в ИГИЛ не будет, но, когда приехал, был обескуражен. Почти половина боевиков в их отряде говорила на русском или чеченском. У него, свободно владеющего английским, и вовсе не было трудностей, поскольку около трети боевиков были выходцами из англоязычных стран.

Но еще больше его поразили европейские женщины. Вместе со своими мужьями-мусульманами сюда приехали с десяток немок, австриек и француженка. Они устали от европейских причуд, где в порядке вещей, когда мужчины живут с мужчинами или носят юбки, они бросились искать женское счастье на дикий Восток.

– Врача вызывал? – между тем спросил Сиражин.

– К утру прошло, – ответил Аслан.

Сиражин сделал шаг в сторону.

– Вот, привел Вахида. Он наш земляк.

Невысокий тщедушный бородач с загорелым лицом протянул для приветствия руку.

– Аслан меня зовут. Я из Алероя.

– Пойдем, – поторопил Сиражин. – Будет еще время поговорить.

Они вновь оказались в длинном коридоре. Пройдя через него, Сиражин открыл следующую дверь.

За ней находился просторный двор с неработающим фонтаном посередине. Под деревьями, росшими вокруг него, стояла разломанная тахта. Сюда же выходили несколько дверей и окна с цветными стеклами, за которыми были жилые комнаты. Вахид утвердился в своих предположениях. Сейчас ему представят его новую жену.

– Здесь будешь жить, – сказал Сиражин и показал рукой на арку, под которой была дверь.

– Спасибо, Сиражин, – поблагодарил Вахид, хотя чувствовал себя чем-то вроде кобеля перед случкой.

Но ничего не поделаешь, таковы правила. Боевику дают жену и предоставляют место, где он будет отдыхать между боями.