Хотя у меня была уйма дел, которыми следовало заняться, я сильно тосковала по дому. Ступив на чужую планету, невольно задумалась о том, когда в последний раз была на Раке. От этих мыслей я не могла сосредоточиться ни на чем другом, поэтому захотелось найти на корабле что-нибудь близкое моему сердцу.
«Эквинокс» невелик, так что далеко идти мне не пришлось.
– Матиас? – Я постучалась в круглую металлическую дверь его каюты. – Мы можем поговорить?
Матиас открыл дверь и впустил меня к себе. Он был без рубашки, а в руках держал эластичную ленту для тренировок. На темных волосах блестели капельки пота, а грудь тяжело вздымалась, как после долгой пробежки. Его кожа была гладкой, а мускулы такими рельефными, что мною овладело горячее желание коснуться его тела, вытеснив тоску по дому. Пока он натягивал синюю ракианскую тунику, я смотрела в потолок.
– Могу одолжить тебе ленту, если хочешь потренироваться, – предложил он.
– Спасибо, может, позже.
Он так посмотрел на униформу Весианцев, что я пожалела, что надела ее. Я прошла дальше в каюту, такую же узкую и тесную, как и моя. Хромово-зеленые стены, спальная полка, несколько рядов с выдвижными ящиками и раскладной стол – все то же, что и у меня. Только его каюта, в отличие от моей, блистала чистотой – ни пылинки на полу.
– Кази только что поведал мне о том, что видел в звездах. Сказал, что меня обманывают. Он думает, что кто-то заставляет меня винить во всем Окуса.
– Ты ему веришь? – Матиас убрал эластичную ленту.
– Не знаю, но не похоже, чтобы он врал.
– Ну, я не доверяю ему. – Он повернулся лицом ко мне: – Как и Хайсену. Хотя согласен, что без него и его корабля мы бы не выжили.
– Да, это место прямо как безопасная гавань. – Я оперлась о стену. – Я бы только хотела узнать, как этот психоэнергетический щит работает, но Хайсен вряд ли раскроет секрет.
Матиас вынул из-за пояса маленький прибор и сделал несколько широких взмахов, будто сметал паутину.
– Что ты делаешь? – удивилась я, глядя на эти странные действия.
– Проверяю, нет ли здесь лишних глаз и ушей.
– Думаешь, Хайсен может подслушивать? – Я осмотрелась в поисках камер, но, конечно, если они и были, то их надежно спрятали. – Ну, как Ракианцам нам ведь нечего скрывать. Верно?
– Да, мы-то уж точно не шпионы, – объявил Матиас, обращаясь к стенам, и я не смогла сдержать улыбку. Несмотря на наши разногласия, его ракианская натура была мне по сердцу и напоминала о доме.
Мы услышали за дверью шум и, выйдя из каюты, обнаружили Хайсена и Кази в носовой части корабля. Те устроились перед иллюминатором и во все глаза смотрели на Солнце, чей свет заливал все вокруг ослепительным блеском.
Солнце было так близко, что, куда бы мы ни посмотрели, видели только его огненное сияние. Даже сквозь поляризованное и затемненное стекло свет казался непереносимо ярким – так, что глазам становилось больно. Поверхность Солнца искрилась и кипела, словно жидкий огонь, переливаясь оттенками фиолетового, лилового, медного, золотистого, ярко-белого. То тут, то там светящимися фонтанами вырывалась плазма, точно вокруг Солнца, как божественная корона, полыхал алый венец.
– Славься могучий Гелиос! Чрево небес, – прошептал Матиас слова зодайского хорала, и мы присоединились к нему. – Рождает звезды, дарит тепло, открывает путь от смерти к свету. Гелиос – Хранитель наших Домов и ныне и присно и во веки веков.
Я взглянула на Матиаса, Хайсена и Кази. У всех троих на лицах застыло неподдельное восхищение. Легко понять, почему имя Гелиоса лежит в основе всех священных писаний. Взять хоть Седдас у Весов, или Книгу Перемен у Близнецов, или наш Священный Канон. И даже в знаменитом восьмитомном Завете Дома Скорпиона, который по праву считается самым прогрессивным в Зодиаке, говорится о всемогущем Гелиосе. Многие считают, что Солнце – это ворота в рай, и теперь, увидев его собственными глазами с такого близкого расстояния, я поняла, почему они верят в это.
Самый юный внешне и самый старый по возрасту, Кази смотрел на Солнце с благоговением, как можно смотреть издалека на немыслимую красоту, зная, что она недоступна.
Мы простояли у носового иллюминатора целый час. Никто из нас не хотел уходить, пока Солнце не скрылось из вида. Только когда «Эквинокс» миновал его и понесся дальше, к Дому Весов, я немного успокоилась. Теперь огненный шар светил позади нас, видимый только в маленький квадратный экран заднего обзора.
Хайсен вернулся к штурвалу, а Кази снова отправился в камбуз что-нибудь съесть, объявив, что вид Солнца всегда пробуждает у него аппетит.
Матиас подошел ко мне:
– Наш курс зафиксирован. Мы будем в Доме Весов к утру.
– Я думала, наш полет продлится намного дольше, – ответила я, потирая шею.
– У корабля фотонный двигатель, поэтому мы можем лететь на сверхскорости. И благодаря петле вокруг Солнца теперь мы летим еще быстрее.
Он бросил через плечо взгляд на Хайсена и, понизив голос, добавил:
– Этому Весианцу нельзя верить. Он закодировал управление и заблокировал меня.
– Это немного странно.
– Просто он – шпион. А шпионы никому не доверяют. – Матиас стиснул челюсти. – Проблема в том, что нам надо на Деву.
– Он обещал, что мы туда полетим. Давай поговорим с ним.
Когда мы приблизились к Хайсену, он оторвал взгляд от мониторов и посмотрел на нас, не скрывая изумления:
– Могли бы догадаться, что я вас слышу.
Матиас помрачнел и нахмурился:
– Скрытая прослушка?
На лицо Хайсена наползла знакомая улыбка кентавра, а на щеках заиграли ямочки.
– Все гораздо проще. В помещении прекрасная акустика, а у меня отличный слух. Мне не нужна прослушка.
– А зачем ты закодировал панель управления? – спросила я.
– Моя госпожа, уверяю тебя, никакого злого умысла нет. Просто это мой корабль, и я здесь капитан. И я не готов постоянно давать разъяснения твоему… Консулу. – Он произнес должность Матиаса с такой интонацией, будто подразумевал совсем другое слово.
– Но ты ведь доставишь нас на Деву, как обещал? – напомнила я ему прежде, чем Матиас начал спорить.
Хайсен обошел мониторы и почти вплотную подошел ко мне. Матиас сразу напрягся, но я уловила во взгляде Хайсена задор. Он намеренно дразнил Матиаса.
– А ты не будешь меня допрашивать, как работают психоэнергетические щиты?
Я оценила его прямоту, потому ответила в том же духе:
– Конечно, буду.
Хайсен засмеялся, и так искренне, что на душе стало легко. Я буквально кожей почувствовала его тепло, словно он излучал свой жизнерадостный характер. Возможно, его красноречие – это всего лишь типичная особенность Весианцев, но после каждого нашего разговора я с нетерпением ждала следующего раза.