– Почти три, но мы путешествовали на сверхскорости, поэтому мой календарь немного сбился.
– И когда вы успели получить зодайское обучение?
– Между атаками Змееносца под руководством моего наставника и Консула кавалергарда Матиаса Тэйса, – улыбнулась я ему. – Что-нибудь еще?
– Да, милое дитя, я – старый человек, немного недослышу, так что простите уж мой вопрос, но верно ли я понял, что вы потратили полчаса, рассказывая нам, как на ваш Дом напало чудовище из детских страшилок?
В зале прогремел взрыв хохота, и тонкие губы Харона изогнулись в улыбке, хотя глаза его смотрели отнюдь не дружелюбно.
– Полагаю, я сказала, что это был Змееносец.
– Моя дорогая юная леди, мы скорбим о горе, что обрушилось на ваш мир. Как это должно быть сложно для неопытного человека. Неудивительно, что вам мерещатся под кроватью чудовища.
Он подал знак студенту, который стоял рядом, направив в мою голову указательный палец, как будто собирался выстрелить из него. Однако на кончике пальца у него оказался пэйнтер – прибор, схожий по функциям с нашим волнофоном. Скорпионцы используют его для проецирования голографических чертежей, планов, проектов своих изобретений. Сейчас его пэйнтер спроецировал фильм, который показывал Дом Рака в ночь накануне Лунного Квадракта. Изображение было зернисто-серым, как будто кадры сняты через объектив удаленного телескопа. Увидев наши четыре спутника, сияющих, словно белые жемчужины, я почувствовала острую боль в груди.
– Пожалуйста, заметьте, – Харон выпустил луч света теперь уже из своего пэйнтера и указал на самый маленький спутник, Тэбу, – до ужасного происшествия ученые на этом ракианском спутнике экспериментировали с новым типом квантового термоядерного реактора. Давайте промотаем видео вперед. Следите внимательно, ваши превосходительства.
Мне понадобилось собрать всю волю в кулак, чтобы посмотреть то, что он демонстрировал дальше. Сначала мощный взрыв сбил Тэбу с курса. Затем Тэба столкнулась с Галеной, которая, в свою очередь, ударила по Ориону, и тот уже налетел на Элару. Все пространство заполонили обломки. На перемотке обломки летали вокруг Рака так быстро, что казались каменным кольцом. Некоторые, наиболее крупные обломки прорвались через атмосферу и упали в океан, вызвав цунами и массивные разрушения. Когда видеоролик закончился, по моим щекам струились слезы.
Харон повернулся к аудитории.
– А теперь я покажу то, что стало причиной взрыва.
На следующей проекции его помощника мы увидели взрыв на самом краю нашей Галактики, далеко от созвездия Рыб. Казалось, что в одно мгновение вспыхнули тысячи солнц, стремительно выбрасывая острые лучи обломков и горячего газа.
– Это массивный взрыв суперновой в Суфиановых Облаках. Его космические лучи, как свидетельствуют наши данные, вызвали критическую перегрузку в квантовом реакторе, расположенном на Тэбе. Короче говоря, взрыв реактора и дальнейшие ужасные события были вызваны несчастным случаем.
Космические лучи из Суфиановых Облаков? Неужели о том и пророчили звезды все это время? Был ли Кази прав, что меня обманывают?
Харон указал на экран:
– Дом Скорпиона следил за событиями в телескопы. Ваша предшественница, достопочтимая Мать Ориган, должно быть, проспала, раз не увидела это.
– Да как вы смеете, – процедила я сквозь зубы.
Улыбка Харона блеснула, словно острие бритвы.
– Дитя мое, никто не обвиняет вас за ваши фантазии о чудовищах. У вас посттравматический стресс. После всего, что вам пришлось пережить, могло ли быть иначе?
– А что насчет Девы? – огрызнулась я. – Кто поразил огнем их планету?
От улыбки Харона, казалось, в воздухе повисли льдинки.
– На Деве тоже экспериментировали с квантовым реактором. К сожалению, облучение суперновой идет несколько дней.
Помощник показал аудитории другое видео, на котором спутник взорвался прямо над Тетисом, опалив верхние слои атмосферы огнем.
– Этот спутник ударил в квантовый реактор Девы, – сказал Харон. – В результате выпал кислотный дождь, который и уничтожил планету. Хранитель Мойра подтвердила бы этот факт, если бы смогла говорить. К сожалению, она в коме, но у меня есть свидетельства от ее ученых, которые поклялись под присягой…
После того как он показал этот документ, я просто не знала, что сказать. Если бы я не находилась в той комнате, когда Мойра встретилась с Окусом, то, наверное, и сама бы усомнилась во всем. Кто мне поверит, если Мойра не очнется и не подтвердит мои слова?
– Так что вы видите, – произнес Харон, – эти печальные события имеют вполне рациональные объяснения. Нет здесь никакого злого умысла, это всего лишь природа и случай.
Когда Харон закончил свою презентацию, поднялся Элбор Экас.
– Мы признательны Восьмому Дому за столь подробные разъяснения. Думаю, мы услышали достаточно.
Я попыталась возразить, но Хайсен знаком остановил меня. Он прошептал что-то послу Фрею, который встал и взял спикерский жезл.
– Ваши превосходительства, этот вопрос нуждается в дальнейшей дискуссии, но час уже поздний. Я предлагаю перенести это на завтра.
Он выиграл для нас время. В аудитории поднялся недовольный ропот, и Элбор Экас спросил:
– Вы считаете, мы и в самом деле должны продолжать это дешевое представление для подростков?
Я посмотрела на Сирну и кивнула, давая ей знак сказать свое слово. Она взглянула на меня с вызовом и с очевидным недовольством поднялась и сказала:
– Ваши превосходительства, я согласна с послом Фреем. Давайте соберемся завтра.
Еще один посол поднял белую, как ивовая ветвь, руку, привлекая внимание. Это был представитель Дома Водолея посол Морсерта, так значилось на его табличке. Он встал и заговорил, хоть и не взял спикерский жезл. До этого я не замечала его. Длинные и узкие черты его лица были словно вылеплены из белого алебастра, а длинные волосы ниспадали серебристыми волнами на плечи. И в то же время он не казался старым. Я вообще не смогла бы определить его возраст. У него высокий гладкий лоб, выступающая нижняя губа, маленькие серые глаза, горящие, как два огонька. Посла Морсерту окружала странная тень, едва различимая аура, которая плавно переливалась, когда он двигался. А может он быть голограммой? Услышав его голос, я и вовсе оказалась в замешательстве. Бархатистое сопрано звучало для мужчины слишком по-женски. И в то же время его не назовешь ни женским, ни нежным. Просто он был совсем не похож на голоса, которые мне прежде доводилось слышать.
– Мне бы хотелось услышать больше об этой истории, – промурлыкал Морсерта. – Хранитель Роума, вы согласитесь встретиться с нами завтра для продолжения?
– Да, я буду здесь завтра во время дневного перерыва.
* * *