— Ну, готовься к перемене широты, босс, — сказал Сток, — потому что твоя тощая задница может запросто здесь отмерзнуть!

Алекс предполагал, что будет прохладно, но от леденящего воздуха у него прямо-таки перехватило дыхание. Декабрь в Вашингтоне обычно был сырым и прохладным, но нынче стоял настоящий мороз. Под обгоревшим летным костюмом у него были лишь шорты и футболка с надписью «Королевский флот», а на ногах — шлепанцы. Незадача, подумал он.

— Ну, рассказывай, босс, как прошел полет?

— В начале потрясло немного, ну а так все в порядке. Потом расскажу подробнее.

— Сейчас поедем прямо в Госдепартамент, — сказал Сток. — Конч позвонила на сотовый, говорит, это срочно. Сказала, чтобы я немедленно тащил твою задницу туда.

Сток открыл двери черного «Хаммера» и сел за баранку.

Хок сел на пассажирское сиденье. Он съежился от холода.

— Ну ладно, департамент так департамент, — сказал он. Его слова превратились в белые облачка пара. — Поехали уже.

— Да, пора, — Стокли вырулил с парковки.

— У меня есть шансы немного согреться, Сток?

— Померзни чуток, брат, — ответил Сток.

— Я уже замерз, как ледышка, могу тебя уверить, — проклацал зубами Алекс.

— Что у тебя с рукой? — спросил Сток, заметив повязку.

— Порезался, когда брился, — сказал Хок.

Стокли посмотрел на него, ничего не сказав. Как брякнет что-нибудь, подумал он. Любит пошутить, только шутки какие-то дикие.

— Бодро выглядишь, — сказал Хок, устроившись поудобнее на сиденье, когда навстречу заструился теплый воздух. — Судя по всему, держишь себя в форме. Новый дом уже обставил?

— Да, там столько напичкано всякой высокотехнологичной ерунды! Черт, столько мониторов, что и на каждый монитор есть свой монитор, наверное! Знаешь, как они называют этот дом? «Оукс».

— Так он называется уже двести лет.

— Ну, я думаю, стоит сменить название. Будем называть его «Мониторы». Там их куда больше, чем дубов.

— Это идея.

— Ну, каковы твои планы? Померзнешь ночь здесь или вернешься на Багамы?

— Сегодня побуду здесь, — ответил Хок. — Первая ночь в новом доме. Надеюсь, Пелхэм послал за цветами? Вики, возможно, присоединится вечером ко мне.

— Вики? Ты все еще возишься с этой цыпочкой? Ну ты даешь!

— Что ты имеешь в виду? — спросил Алекс у Стока, когда тот свернул к подземной стоянке. У шлагбаума машину остановил охранник, посмотрел документы Хока и, улыбнувшись, махнул рукой.

— Я имею в виду, что ты ничего не смыслишь в женщинах. — Сток припарковал «Хаммер» и заглушил двигатель. — Например, наверху тебя ждет замечательнейшая женщина, которая влюблена в тебя по уши. А ты все гоняешься за какой-то Вики.

— Ну и что?

— А что Конч?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, может быть, ты и в этом направлении еще работаешь, если понимаешь, о чем я.

— Я так не поступаю, Сток, — ответил Алекс, потянувшись к дверной ручке. — Это не по-джентльменски.

— Не по-джентльменски? Точно, ты ведь настоящий джентльмен!

— Идешь со мной?

— Нет, меня в это здание как-то не тянет. Все эти учтивые белые люди с галстуками в горошек и все такое. Они пугают меня, будто привидения.

— Ну, а я собираюсь встретиться с парочкой учтивых привидений, я ведь здесь как раз за этим, — сказал Хок, улыбнувшись. — Постараюсь пробыть в их компании не дольше часа. Можешь пока сходить куда-нибудь, перекусить.

21

Привидения, вот и я.

Хок все еще улыбался, вспоминая, как Стока озадачило слово «привидения». Подъехал лифт. Он протянул именную табличку двум серьезного вида пехотинцам, стоящим у рамки металлоискателя, и прошел в лифт.

Доехав до верхнего этажа — самого сердца царства привидений, — Хок обменялся приветствием еще с двумя морпехами, поднеся ладонь к виску. На лицах охранников отразилось удивление. Хок глянул на свой гардероб и вспомнил, в чем дело. Эти моряки, судя по всему, не привыкли к посетителям в шлепанцах.

— Ах да. Только что прилетел с Багам, — сказал Алекс одному из моряков, открывая дверь в приемную. — Секретарь сказала, чтобы я ехал к ней немедленно, прямиком из аэропорта. Не было времени переодеться, видите ли.

Двойные двери красного дерева отворились внутрь, и Хок вошел в кабинет Государственного секретаря.

— Здравствуй, красавчик. Bienvenidos! [12] — обрадовалась секретарь, протягивая навстречу ему свои изящные руки. Она была высокой и элегантно одетой. Должно быть, заказывала одежду в Париже, подумал Хок. Ее блестящие волосы иссиня-черными прядями ниспадали на плечи.

Консуэло де лос Рейес в должности госсекретаря всего несколько месяцев. Алекс обнял старую подругу и вдохнул аромат знакомых духов.

— Новый секретарь собственной персоной. Выглядишь потрясающе, Конч, — сказал Алекс.

— А ты выглядишь просто смешно, Хок.

— Докладываю о своем прибытии, сэр! — с улыбкой отрапортовал Хок, быстро поднеся руку к виску. — Прямиком из аэропорта. Мне сообщили, что вы распорядились «немедленно доставить мою задницу сюда».

— Прошу прощения за ужасный французский. Все еще не могу избавиться от своего бюрократического жаргона.

— Не стоит этого делать, я полагаю.

Конч улыбнулась:

— Вот как. Ты что, прилетел сюда в этом наряде?

— Моряки на входе, должно быть, подумали, что это последний писк моды.

Она потерла подбородок, тщательно осматривая его, и сказала:

— Я бы назвала этот стиль Haute Margaritaville. Мило. Совершенно не к случаю, но довольно мило.

Секретарь была большой поклонницей американского певца Джимми Баффета. Она настолько приучила Алекса к его песням, что теперь Хок постоянно включал их на своей яхте и в самолетах. Приглушенный голос его нового любимчика и сейчас был слышен в кабинете. Он исполнял песню «Beach House on the Moon».

— Окажи мне маленькую услугу, Конч?

— Какую?

— Включи музыку чуть-чуть погромче!

— Ни в коем случае, — прошептала она. — Прошу тебя, я знаю, это трудно сделать, но попытайся вести себя профессионально. Ведь я — государственный секретарь, Алекс.

Хок улыбнулся.

— Ах, правда! Я и забыл!

— Ну-ну. И еще — когда увидишь своего дружка президента, скажи ему, чтобы перестал хватать меня за задницу в Овальном кабинете, хорошо?