– Но меня-то дома не было, – напомнила она. – Я была на рынке, потом у косметолога. Два часа была у него. Важная омолаживающая процедура. Это легко проверить.
Вадик со вздохом глянул на блеклую морщинистую кожу на материном лице и шее. И чего деньги зря тратит? Ничего же не выходит. Не выходит вернуть молодость! Два часа у косметолога! Чего, интересно, за эти два часа можно сделать? И чего этот косметолог делает такого, что мать выглядит только старше?
– Четыре часа меня не было, – подсчитала мать и глянула на него с надеждой. – Как быть?
– Скажешь, что у меня давление подскочило. И я весь день проспал. Уходила, я спал. Пришла, я спал.
– А эта… – мать оглянулась на кухонную дверь. – Она тебя не видела?
– Нет. Я выехал из дома, когда она уже ушла. Поняла, мать?
– Поняла, – не совсем уверенно кивнула она. И тут же встрепенулась: – Но Игорь Валентинович, он бы мог помочь. Чтобы не врать, Вадик! Вдруг… Вдруг тебя все же кто-то видел?! Как ты выезжал из ворот. Как заезжал потом. Это ведь только навредит тебе!
– Твой Игорь Валентинович пусть идет…
Он грязно выругался, почти не обратив внимания на испуганное кудахтанье матери. Вскочил на ноги, тут же почувствовал головокружение и тошноту и снова улегся под плед.
Мать сидела, не шевелясь.
– Хорошо… – кивнула она спустя минут пять. – Я скажу все, что ты считаешь нужным. Я совру ради твоего блага. В конце концов, ты взрослый мальчик, знаешь, что делаешь. И я даже не спрашиваю, где ты был!
– И правильно делаешь, – заметил он слабым голосом из-под пледа.
– Хорошо, – согласилась она. – Но сейчас я вызову тебе «неотложку».
– Не надо, мам! – закричал он, как в далеком детстве.
Стыдно признаться, он дико боялся уколов.
– Надо. Так надо, поверь.
Мать слезла с дивана и, сильно припадая на обе ноги, с кряхтеньем дошла до телефона, набрала «Скорую». Те обещали приехать быстро, но тащились полчаса.
– Умереть за это время можно раз сто! – упрекнул их Вадик, когда доктора наконец явились.
Он трясся всем телом, когда ему ставили укол. И сильно морщился, послушно принимая лекарство из рук доктора. Но хоть в этом ему улыбнулась судьба, приславшая как раз в этот самый момент Назарова с неестественно вытаращенными глазами и Огнева, старательно свой взгляд прячущего в пол.
– Что здесь происходит? – сразу прицепился Назаров.
К слову, вошел без стука. Прямо в гостиную. Прямо в ботинках. В нелепой футболке с пятном на груди и сильно помятых штанах. Морда заросла щетиной, взгляд безумный.
– Здесь происходит приступ гипертонии, молодой человек.
Доктор – пожилой мужчина в аккуратном темно-синем врачебном костюме – неодобрительно покосился на неряшливого Назарова.
– Вы, кстати, кто такие?
– Мы, может, и не кстати, полиция, – миролюбиво пробасил Огнев, незаметно ото всех подмигивая матери Вадика.
– И что, его нельзя сейчас забрать?! – возмутился Назаров, нависая над диваном и пристально рассматривая Вадика, желая узреть в нем симулянта.
– Ну-у-у… если хотите довезти его с инсультом, чтобы он обосрал вам всю машину, то забирайте, – спокойно отреагировал доктор и принялся тут же вполголоса отдавать матери распоряжения относительно лечения. Потом снова глянул на Назарова: – Постельный режим, господа полицейские. Парню просто необходим постельный режим. Иначе беда…
– Ну а вопросы-то ему задавать можно? – скрипнул зубами Сережа.
– Задавайте, но волновать не следует, – предостерег доктор и вскоре простился.
Огнев взял стул на гнутых дубовых ножках, поставил его ближе к дивану. Глянул на Вадика жалостливо.
– Как ты? – спросил через минуту.
– Да хреново, Игорь Валентинович, – сморщился Вадик, которому резко приспичило в туалет по маленькому. – Второй день такая хреновина.
– Что, лежишь второй день? – Огнев обернулся на Назарова, укоряя взглядом.
– Да. – Вадик прикрыл глаза. Его еще и в сон потянуло.
– А мы ночью хотели к тебе нагрянуть, – проговорил Огнев, снова послав укоризненный взгляд в сторону Назарова. – Да я отговорил.
А про себя подумал, что отговорить Назарова от необдуманных действий стоило ему немалой крови. Пришлось даже голос повысить. Хмелев так вообще – слизняк – в тень отпрыгнул. Оно и понятно. До пенсии пара месяцев. А ему пришлось вызывать огонь на себя. И как оказывается, правильно сделал.
– Мне надо в туалет! – Вадик резко распахнул глаза и сбросил с себя плед. – Я щас…
Отсутствовал минут десять. Назаров даже подумал, что парень решил сбежать. Но нет, явился. Бледный, потный. Еле переступает. Доковылял до дивана, улегся, снова натянув тонкий плед до подбородка. Если и вчера он так выглядел, то его участие в похищении Саши сомнительно.
Сергей взял по примеру Огнева еще один стул, сел бок о бок с ним.
– На вопросы сможешь отвечать? – спросил он, решив не размякать от немочи Илюхина и довести дело до конца.
– Могу, – шевельнул Вадик пересохшими губами.
– Вчера была похищена Саша Беликова. Что ты слышал об этом?
– Ничего. Мать пришла сегодня и рассказала. И что Горелова ищут, фото его везде расклеено.
– Ты ничего об этом не знаешь?
– В смысле?! – Вадик широко распахнул глаза, недоуменно вывернул пересохшие губы. – Что я должен знать?!
– Куда он мог ее увезти, к примеру?
– Нет. Не знаю. Я с ним не очень-то контактировал, – и вдруг спросил у Назарова: – А зачем ему?
Огнев с Назаровым стремительно переглянулись.
Вот именно!
– Вы ведь нас всех троих проверили: и его, и меня, и Усова, – продолжил рассуждать Вадик. – И отпечатки сличали. И анализ ДНК.
– Ты-то засветился! – ядовито вставил Назаров.
– Но Горелов-то нет, – он нисколько не смутился. И спросил: – Зачем ему Саша? Он по Марии Петровне сох не первый год.
– Это которая?
– Соседка Беликовых.
– Откуда информация?
– А мне… – он завозился под пледом, не понимая, с чего это так разговорился, может, лекарства действуют. – Мне Сашина мать рассказывала. Удивлялась или ревновала, не знаю. Но все время выставится в окно и головой качает. Чего, мол, в Машке мужики находят?
– Мужики?! Много было мужиков?! – насторожился Огнев.
Про то, что Горелов крутился около Лагутиной, он знал давно. Помогал при случае на рынке и по дому. Со старшим сыном вроде дружен был. Тот будто поощрял Горелова в его ухаживаниях. Правда, сама Маша взаимностью Горелову, кажется, не отвечала. Держала мужика на коротком поводке. Но это был единственный ее воздыхатель, о котором Огнев знал.