— Вы проверяли эту информацию с лодкой? — спросила Метте.
— Да. Ее украли ночью за день до убийства. Лодка принадлежала одному из дачников.
— Кому?
— Не помню.
— Может, Еве Ханссон?
— Возможно.
Вдруг Стилтон встал и начал бродить туда-сюда. «Замечательно», — подумала Метте. Она вспомнила, что многие в управлении называли его белым медведем. Как только включался мыслительный процесс, Том начинал бродить. Как сейчас.
— Одним из наркоманов в домике мог быть этот Сверкер, брат Евы Ханссон, — сказал он.
— Сколько их было в доме?
— Двое.
— А на берегу присутствовали трое, — напомнила Оливия. — По словам Уве Гардмана.
Все умолкли. Метте сжимала ладони. Тишину нарушал звонкий хруст. Стилтон замер. Оливия смотрела то на одного, то на другого. В итоге сформулировала гипотезу Метте:
— Таким образом, возможно, на берегу были Ева Ханссон, ее брат и его приятель-наркоман.
Все задумались.
Двое из них знали, что им еще очень далеко даже до намека на возможность доказать только что произнесенное Метте. Оливия же, студентка полицейской академии, считала, что все почти доказано.
— Где находятся материалы по Нордкостеру? — спросил Стилтон.
— Думаю, в Гётеборге, — ответила Метте.
— Ты не могла бы позвонить и попросить их посмотреть по допросам, как звали того наркомана? И чью лодку они украли?
— Конечно, но это займет время.
— Возможно, проще будет узнать у Бетти Нурдеман, — сказала Оливия.
— Каким образом?
— Она утверждала, что вела журнал посетителей гостевой деревни. Что-то вроде реестра, как я поняла. Может, он сохранился? Они кажутся довольно аккуратными, Нурдеманы.
— Позвони и проверь, — сказала Метте.
— Сейчас?
В то же мгновение Оливия покосилась на Стилтона. «Полицейские работают всегда». Но будить пожилую женщину у моря в такое время?
— Или хочешь, чтобы я позвонила?
— Я позвоню.
Оливия вытащила мобильник и набрала Бетти Нурдеман.
— Здравствуйте, это Оливия Рённинг.
— Детективный турист? — уточнила Бетти.
— Ах да, точно. Я очень извиняюсь за такой поздний звонок, но мы…
— Ты думала, я сплю?
— Да, времени уже много…
— Мы боремся на руках.
— Правда?.. А кто?
— Члены клуба.
— Ого. Ясно. Один короткий вопрос. Вы рассказывали, что в одном из ваших домиков жили наркоманы в то лето, когда произошло убийство, помните?
— Думаешь, у меня склероз?
— Совсем нет. Помните, как их звали?
— Нет, все-таки до такой степени склероз уже дошел.
— Но вы же вели журнал; по-моему, вы говорили о нем.
— Да.
— А не могли бы вы…
— Секундочку.
В трубке стало тихо, довольно надолго. Оливия слышала смех и голоса. Она заметила, как Метте со Стилтоном на нее смотрят. Девушка попыталась показать, что там идет борьба на руках. Метте и Стилтон и бровью не пошевелили.
— Привет от Акселя, — вдруг сказала Бетти в трубку.
— Спасибо.
— Альф Стейн.
— Альф Стейн? Он был одним из…
— Он арендовал домик, один из наркоманов.
— Так вы не знаете, как звали второго?
— Нет.
— Помните имя Сверкер Ханссон?
— Нет.
— Не знаете, была ли у кого-то из наркоманов сестра, жившая на острове?
— Нет.
— Ладно, спасибо огромное. Акселю тоже привет! Оливия убрала телефон. Стилтон взглянул на нее:
— Аксель?
— Нурдеман.
— Альф Стейн? — спросила Метте. — Его так звали?
— Да, — подтвердила Оливия.
Метте посмотрела на Стилтона:
— Ты его допрашивал?
— Возможно. Может быть. Звучит знакомо…
— Оʼкей, я позвоню в Гётеборг, пусть они проверят. А теперь у меня есть другие дела.
— Например?
— Полицейская работа, которая, кроме всего прочего, включает в себя твою бывшую жену в ГКЛ. Спокойной ночи.
Метте достала мобильник.
Оливия ехала на машине светлой летней ночью. Стилтон сидел рядом и молчал. Они возвращались из управления и думали каждый о своем.
Оливия размышляла о необычной ситуации в кабинете Метте. Действующий и бывший комиссары полиции — и она, студентка полицейской академии, которой позволили сидеть и обсуждать расследование убийства в таком ключе. Но Оливия чувствовала, что была полезна. Она помогла с некоторыми вещами. По ее мнению.
Стилтон думал об Аделите Ривере — беременной женщине на берегу. Он аккуратно провел рукой по старой панели инструментов «мустанга».
— Это старый автомобиль Арне, так?
— Да, он достался мне в наследство.
— Красивый.
Оливия не отреагировала.
— Что с ним было не так?
— Забудь.
Она научилась отвечать той же монетой.
Оба замолчали.
Утреннее солнце заливало светом желтую виллу в Бромме, лучи беспощадно разоблачали невымытые окна спальни. «Займусь ими, когда вернусь», — подумала Ева Карлсен и застегнула чемодан. Ей предложили сделать репортаж в Бразилии, посвященный успешной программе реабилитации трудных подростков. Предложение пришлось очень кстати. Ей нужно было сменить обстановку. Нападение в доме не прошло для нее незамеченным. Еще весь этот шум вокруг убийства Нильса… Ева нуждалась в отдыхе от всего этого. Она собиралась через полчаса забрать визу и отправиться на такси в аэропорт.
Карлсен отнесла чемодан вниз, надела куртку и открыла дверь.
— Ева Карлсен?
К деревянным ступеням подходила Лиза Хедквист, за ней шел Буссе Тюрен.
* * *
Новость о задержании двух человек — убийц бездомной в фургоне — нашла свое место в прессе. Наравне с домыслами вокруг самоубийства Бертиля Магнуссона и странным событием, случившимся с Эриком Гранденом.
Связь Грандена с сенсационным признанием в Заире в 1984 году спровоцировала бешеную активность журналистов. Все хотели с ним поговорить. В конце концов его нашел фотограф, заехавший не туда у моста Шеппсбрун. Из-за этого ему пришлось разворачиваться, и он решил припарковаться внизу у пристани. Там сидел Гранден, политический вундеркинд. За статуей Густава Третьего. Со сложенной бритвой в руке и с полностью отсутствующим взглядом. Когда фотограф попытался окликнуть его, он не спускал глаз с воды.