– Плавают фэкалии, а плоты ходят, – веско промолвил Одессит, подхватил лопату и, насвистывая, пошел к утесу.
Народ явно прислушивался к нашей беседе. После того как Одессит припустил к утесу, люди, в основном кучковавшиеся по углам и разбившиеся на группки по пока неизвестным мне признакам, начали шушукаться, видимо обсуждая наш разговор, точнее, то, что смогли расслышать.
Ну и пусть их. Потом я еще раздам пряников ветеранам и погляжу, что да как. Но Павлик… Как же он так? И еще – а где Азиз?
Азиз обнаружился у моего дома, он сидел у входа, напевая какую-то песню.
– Тьфу ты, я уже призадумался, куда ты пропал, – попенял я чернокожему гиганту.
– Сторожить, – пояснил тот. – Ювелир – цэ-цэ.
Он поцокал языком, показывая, как он не доверяет моему заместителю.
– Ты давай не суди раньше времени человека, – посоветовал я ему. – Охаять, знаешь, любой может, а вот разобраться в том, что было на самом деле, – это наука. А ну, пошли со мной.
Когда мы все набились в мою маленькую комнату, то в ней стало очень тесно.
Королев сидел на стуле, потирая руку, и с очень сильной нелюбовью таращился на всех нас.
– Слушай, я не собираюсь разыгрывать перед тобой все эти спектакли вроде «Говори по-хорошему» или «Ты все нам скажешь», – заявил ему я. – На это у меня нет ни времени, ни желания. Так что у тебя есть на выбор два варианта. Первый – ты как на духу выкладываешь нам, где и как свел знакомство с твоими протеже из-за стены, а также все, что ты про них знаешь. Второй – ты нам ничего не рассказываешь, и мы отдаем тебя нашему другу Азизу, собственно, вот он.
Я показал на огромного негра, который дружелюбно улыбнулся слегка побледневшему Королеву.
– Азиз – зимбабвиец, – пояснил я. – Это у нас двадцать третий век был, а у них там, если отъехать от города верст на двадцать, то вовсю десятый продолжался. Так вот, наш Азиз прямиком оттуда, из Средневековья, к нам пожаловал, и ритуальный каннибализм для него – такая же норма, как для телеведущих – педерастия, причем для него не слишком принципиально, зажарен его обед до хрустящей корочки или, так сказать, с кровью. Поэтому если ты будешь молчать, то мы довольно быстро выясним вопрос: можно ли употреблять плоть человека, пока он еще жив, или нет. Наши умники это долго обсуждали, уж не знаю, с какой целью, но к единому мнению так и не пришли.
– Наверное, он вкусный. – Умница Азиз все понял, приблизился к Королеву и потрогал его ляжку. – Сочный. Азиз скучать по «длинный свинка».
– По кому он скучал? – уже здорово перепугался Королев.
Да что Королев – я и сам в какой-то момент засомневался в том, что это всего лишь блеф, уж очень нехорошо мой телохранитель оскалился. Плотоядно, я бы сказал.
– Так они называют человечину, – пояснил ему я. – «Длинная свинка».
– Бред какой-то, – вскочил Королев. – Не пугайте меня.
– Вы еще не поняли? – без улыбки произнес Голд. – Мы вообще не склонны кого-либо чем-либо пугать. Мы просто делаем – и все. Желаете стать обедом – воля ваша. Желаете уцелеть в этой катавасии? Есть и такая возможность.
– Что вы хотите знать? – снова присел на стул Королев. Он нам, похоже, все-таки поверил.
– Ты слышал мой вопрос. – Я подошел к нему. – Все, что знаешь ты, должны знать мы.
– Да не знаю я ничего, – вроде даже как всхлипнул Королев. – Я когда сюда, в эту крепость, попал, глянул на местную жизнь – вроде все ничего. Место приличное, народ управляемый, дети телевидения, был лидер какой-то, так и нет его, тот, что есть, – дятел бескрылый, ну и начал делать то же, что всегда.
– А именно? – уточнил я.
– Эффективно управлять. – Королев понурил плечи. – Я в одной из нефтегазовых компаний работал управленцем, а там все было просто – кто-то на буровой сидит, а кто-то пишет положения и приказы и доводит их до сведения всех остальных. Я – писал и доводил.
– А чем тебе так эти ребята приглянулись? – поинтересовался Голд.
– Он пообещали мне, что когда захватят крепость, то я буду здесь главным, – пояснил Королев. – Ну, после них, только это для меня было непринципиально, все равно нормальный расклад. Они называли это словом «капо».
– До того, как ты сюда попал, или после они тебе это обещали? – уточнил я.
– Во время. – Королев хмыкнул. – Ко мне подошел человек, он пришел сюда с одной из групп, и предложил этот вариант. Все, что требовалось от меня, – это мирный переход людей под их руку.
– Значит, у нас в лагере прямо сейчас есть инсайдер, – поморщился я. – Не скажу, что удивлен, но это неприятно.
– Вы нам его покажете? – мягко спросил у Королева Голд. – Надо, демократ вы наш, надо.
– Покажу, чего уж, – проворчал Королев. – Все равно вы из меня это выжмете. Да, собственно, чего показывать. Он дядька колоритный. Высокий такой, седой весь, держится еще так, с достоинством.
– Елки. – Я глянул на Настю. – Это ж тот самый, что уйти из замка хотел.
– Если хотел, то ушел, – сказал Королев злорадно. – Он такой тип, увертливый, сразу видно. Вроде бы с такой внешностью не быть человеку шпионом, а вот. И не подумает никто.
– Очень быстро. – Я толкнул Азиза к выходу. – Ходу, ходу. Ювелир, следи за этим, он нам еще пригодится. И чтобы пальцем его не трогал!
Мы припустили к тому дому, где Настя закрыла желавших уйти людей.
– Я там дверь хорошо подперла, лавочкой, – говорила она на ходу. – Мне Одессит помог.
Лавочка была на месте, дверь была закрыта.
– Ф-фух, – выдохнул я. Слава небесам, эти дома были без черного хода, и кроме как через дверь из них выйти было никак нельзя. – Азиз, подпорку убери.
Как только лавочка покинула свое место, дверь распахнулась от сильнейшего удара изнутри, Азиз, на что уж он был здоров, просто-таки отлетел в сторону.
Шурш! Нож просвистел в сантиметре от моей груди, седовласый старикан двигался легко, будто юноша.
– Ну зачем же так? – вкрадчиво сказал я, не отводя глаз от зазубренного лезвия. – Может, мы вас отпустить пришли?
– Рассказывайте это кому-нибудь другому, молодой человек, но не мне. – Глаза седого словно искрились льдом. Наверное, так смотрит кобра, когда атакует свою жертву. – Все-таки этот пустомеля раскололся, экая жалость. Нет, надо было сразу резать вон ту девицу, которая так изящно лязгала затвором, и уходить в отрыв, чего я рассупонился, даже не знаю. Но не думаю, что у вас получится меня схомутать, уж извините.
Азиз, глухо ворча, поднялся на ноги.
– Не лезь, – рявкнул я. – Он тебя, похоже, сможет на ленточки порезать.
– И вас тоже, – заверил меня седой и крутанул нож. Очень лихо, я бы так не смог. Этот старый хрыч умеет обращаться с оружием, без дураков. Ладно, поглядим.