Белецкий вернулся через несколько минут, поставил поднос на стол и, переставляя тарелки с подноса на стол, принялся рассказывать.
– Вообще-то это ткань для парусов. Если точнее, то для парусов малотоннажных яхт спортивного и прогулочного типа. Ее называют «дакрон». Это один из сортов полиэстера. Придумали полотно в 50-х годах прошлого века взамен… других материалов, использовавшихся тогда при изготовлении парусов. Самая часто встречающаяся в наше время парусная ткань. Запатентована была в США фирмой «ДюПон».
– Значит, ткань из США? – вытирая губы, уточнил Гуров.
– Из Германии. Они все создаются из синтетического полиэфирного волокна на основе полиэстера, для производства во всех случаях используются продукты переработки нефти. Существует, как мне сказали наши эксперты, около двух десятков торговых названий дакрона, в зависимости от страны производителя. В США – дакрон, в России – лавсан, в Великобритании еще как-то там, я не запомнил. Во Франции свое название, в Японии тоже. А это немецкая ткань – мелинекс. Производится в Гамбурге.
– Гамбург! – многозначительно поднял указательный палец Стас. – А поделись-ка, Лев Иванович, информацией от эксперта-ювелира. Сан Саныч заслужил.
– Да, – кивнул Гуров. – Тут у нас совпадение некоторое напрашивается. Но я думаю, что рано делать по этому поводу выводы. Кольцо с пальца второго погибшего мы показали специалистам. Так вот, на безымянном пальце левой руки убитого было не обручальное кольцо, а так называемое помолвочное.
– Помолвочное? – непонимающе посмотрел на сыщиков Белецкий. – Он что, «голубой» был? Ведь на помолвку дарят кольца женщинам? Вроде бы… Нет?
– Ты, Сан Саныч, насмотрелся американских фильмов, – усмехнулся Лев. – Это же исконно восточная традиция, а северная Германия особенно сильно унаследовала некоторые культурные традиции славян. Так вот, в Европе традиционно при помолвке не жених невесте дарит кольцо, а родители дарят молодым кольца. И надевают их на безымянный палец левой руки. После свадьбы снимают, и обручальное кольцо надевают уже на правую руку. Эксперт сказал, что это лютеранское кольцо, скорее всего, с севера Германии, например, из Гамбурга, где большинство верующих лютеране и где крупнейшая лютеранская деноминация – Евангелическо-Лютеранская церковь.
– Что… – Белецкий даже есть перестал, – будем делать запрос в Гамбург?
– Ну, не сейчас, – по-отечески похлопал его по плечу Крячко. – Ты кушай, кушай. Время еще есть.
– Странно, что второе тело никто не опознал, – продолжил Гуров, откинувшись на спинку стула. – Никто этого человека с Павлом никогда не видел. А умерли они вместе. Почему, что там произошло? И при чем тут ткань для яхтных парусов?
– Ну, хоть есть теперь, от чего плясать, – заметил Стас. – Парусная ткань, произведенная в Гамбурге, яхты, яхт-клубы…
– Это понятно. Но что же их все-таки связывает? Павла и этого незнакомца, предположительно немца из Гамбурга? Что-то же их должно связывать, а приятели и любовница их вместе никогда не видели. Почему они скрывали знакомство? И самый главный вопрос: а были ли они вообще знакомы?
– Если бы мы на улице нашли два трупа, – задумчиво проговорил Крячко, – я бы еще сомневался в том, что при жизни эти два человека были знакомы. А тут слишком все переплетено, слишком все сложно. Тут я с тобой, Лев, согласен на все сто процентов. Есть между ними связь! И во всем тут есть связь. Просто этот новый клубок надо методично распутывать.
Клуб водного туризма «Круиз» в Копотне Гурову понравился. Тихое зеленое местечко просто располагало к отдыху. Причем к ленивому отдыху. Да, тут стояли пришвартованные яхты, катера. Пара десятков белых парусов красовались на водной глади, а по берегу среди столиков открытого кафе, прокатного пункта и просто под тентами сидели, лежали, прогуливались загорелые тела. Тут были и шорты, и яркие купальники, парео самых разных оттенков, самых разнообразных типов и видов головные уборы.
Сыщиков сюда пригласил лейтенант Маркин. Его школьный друг слыл одним из заядлых яхтсменов. Маркин уверял, что тот о яхтах, парусах и клубах знает все, а в «Круизе» он был якобы одним из учредителей. Все это Гуров услышал от лейтенанта по телефону, и вот теперь они с Крячко топтались у водной станции, потели в костюмах на солнце под насмешливыми взглядами полуголых девиц.
– Я сейчас дойду до кондиции, – пообещал Крячко, хищно улыбнувшись какой-то девице в ответ на ее игривую усмешку. – Разденусь до… и брошусь в воду.
– Терпи, – посоветовал Гуров. – Физические муки одухотворяют. Уязвление плоти – есть возвеличивание духа.
– Сам придумал? – уныло спросил Стас.
– Вычитал где-то. И приберег для сегодняшнего дня. А вон и наш Маркин топает. Слушай, Стас, может, я с лейтенантом к его другу один пойду?
– Вот и я хотел предложить, – с готовностью принялся стягивать с себя пиджак Крячко. – Пройдусь-ка я по территории, осмотрюсь, с людьми пообщаюсь.
Высокий мускулистый парень, к которому лейтенант подвел Гурова, назвался Серегой. Никаким учредителем клуба он, конечно же, не был. Зато был заядлым яхтсменом-любителем. В гонках не участвовал, призов не брал, а занимался этим делом исключительно ради удовольствия. Был, правда, один нюанс. Серега ухаживал за дочерью хозяина яхт-клуба, считался ее женихом и имел практически неограниченный доступ к материальным ресурсам заведения. И по этой причине, о которой знали все, ему участвовать, а тем более побеждать в соревнованиях было не совсем корректно.
Да и ленив был Серега для таких вещей. Он любил просто идти под парусом, плавно и неторопливо переходить с галса на галс, слушать шелест воды за бортом. Ну и, конечно же, выставить напоказ свое старательно и любовно «накачанное» тело. А вообще-то о яхтах и оснащении этих судов самого разного типа Серега знал много. А еще он был парнем простым и различными комплексами не страдал. Поэтому, когда Гуров осведомился, кто распускает слухи, что Серега чуть ли не глава или хозяин клуба, он с довольным видом усмехнулся и заявил:
– Да приколы все это! Маркин купился же, и другие покупаются, а мне прикольно!
Серега провел школьного друга и полковника под навес кафе. Девушка в переднике тут же принесла высокие стаканы с соком и поставила их на стол. Видимо, тут вкусы Сереги знали достаточно хорошо.
И Гуров принялся расспрашивать яхтсмена о судах, парусах, вообще о жизни любителей этого вида спорта или вида отдыха, это уж, кто и как к яхтам относится. Серега отвечал охотно, со знанием дела, то и дело приветственно поднимая руку, когда мимо проходил кто-то из его многочисленных знакомых. Гуров узнал много интересного для себя. Например, что заниматься этим видом спорта обходится гораздо дороже, чем иметь машину. Такелаж изнашивается, металл тускнеет, дерево гниет. И, несмотря на то что применяется на современных яхтах и катерах нержавеющая сталь и иные сплавы, пластики и другие синтетические материалы, все равно найдется чему потускнеть, начать ржаветь, гнить или трескаться.
Оказывается, давно уже существует целая индустрия ремонта и ухода за современными судами. Сотрудники этих фирм могут сами вытащить твое суденышко из воды, отвезти в мастерскую, где осмотрят и подлатают днище, если ты его где-то повредил. Там заново отполируют металлические детали, заново сошьют чехлы на сиденья, поменяют обшивку салона, мягкие наполнители. В таких мастерских могут запросто из старого баркаса «сварганить» вполне современное суденышко для отдыха, с кухней, санузлом, душем, каютами. И все по высшему разряду.