- Но мужчин для своих утех мы всегда выбираем сами? А вы явно не в моём вкусе!
- Но я не особо то заметил чрезмерное ваше внимание к тому несчастному, который говорил с вами вначале! Или за этим столом вообще нет подходящей кандидатуры? Весьма странно, как для не переборчивых Садалиний! Вам не кажется?
- И среди нас встречаются исключения! - похоже, Патрисия уже еле сдерживалась от гнева и с жестокой брезгливостью отбросила мои руки от своего сладкого тела. - Но в любом случае только мы можем начинать ласки или давать разрешения на простое прикосновение к нашим телам!
- Странно! Но вначале вы ведь не возражали против моих прикосновений! - при этих словах я постарался придать себе вид самый обиженный и растерянный. - Чем же я так не угодил очаровательной Садалинии?
- Да всем! Хоть бы даже своей невнимательностью. Может, я голодна? Или пить хочу?
- Извините! - граф Шалонер во все глаза наблюдавший за нашей перепалкой, попытался остановить уже приподнимающуюся танцовщицу. - Это явно моя вина!
Но договорить ему не удалось. Как раз в этот момент официанты замелькали вокруг нас. Убрали несколько тарелок с общего стола, поменяли нам приборы и водрузили перед нами огромное блюдо. Тут же раздался торжественный голос главного распорядителя. Но говорил он тихо, для узкого круга:
- Ваш заказ подан! Рыбное дерево с плодами кугурди! Приятного аппетита!
Встающая принцесса замерла, а потом снова уселась мне на колени. И эдак осторожно спросила у виконтессы:
- А что это за пища?
Вот я и влип! И она ещё притворятся удивлённой и незнающей! Как всё-таки плохо, когда твоя любимая всё о тебе знает. Да ещё и чуть ли не все с тобой пробовала. Удивить её бесполезно. Помимо этого она ещё и воспользоваться может своим знанием. Мне же во вред! Как в данном случае. Вот только очень плохо, что о рыбном дереве на Оилтоне вообще знали единицы. Если бы хоть не Амалия! Она то не вовлекалась в нашу тайную игру. Поэтому затараторила весело и непосредственно:
- О! Это какое-то очень редкое блюдо, компоненты которого выращивают только на далёкой планете Лаишар. Я с графом ещё никогда такого не пробовали, но барон Артур утверждал, что мы не пожалеем. Такого вкусного удовольствия редко где можно найти во всей Галактике.
- Барон Артур?! - мне показалось, что по телу принцессы прошло некое электричество. Она тут же повернулась ко мне, отстранилась и заглянула, кажется, в самую душу: - Барон! А расскажите ка: где это вы уже пробовали это самое "дерево"?!
Самодовольная улыбка скрывала мои неимоверные мыслительные потуги скрыть лихорадочный поиск ответа на поставленный вопрос. Ну надо же так попасться! Но ведь я не предполагал, делая заказ, что моя любимая в момент его доставки будет сидеть на моих коленях. И я почувствовал, что надо говорить только правду. Ну, или почти правду.
- Длинная история! Но вы помните, я вам рассказывал о своём знакомстве с Тантоитаном Парадорским?
Обращался я в первую очередь к графу и виконтессе, но заметил, что и принцесса чуть ли не кивнула головой вместе с ними. Но глаза её смотрели так холодно и расчётливо, что ошибиться в датах мне было не позволительно. Ведь я с ней пробовал рыбное дерево за год до моего беспамятства и соответственно не мог рассказать молодому баронету о подобном деликатесе при личной встрече. Но ведь мог Тантоитан поддерживать тайные контакты с бароном Зелом Аристронгом в то же самое время? Мог! Вот этим я и воспользовался.
- Так вот, именно он года два назад при разговоре с моим отцом похвастался, что попробовал пищу достойную богов. И рассказал где, что и откуда. А мой отец решил меня побаловать разносолами. Вот таким образом мне и удалось несколько раз поблаженствовать в моей отделённой от всего мира крепости.
- Ваш отец - весьма заботливый человек…! - с отрешённой задумчивостью проговорила принцесса. А граф Шалонер постарался, как можно быстрей перевести разговор в другое русло:
- Наши тарелки уже полны и запах просто изумительный! Начинаем пробовать! Разве только нужны особые напитки для такого угощения…
- …Сухое розовое вино, - все в той же задумчивости проговорила венценосная танцовщица, но тут же спохватилась и виновато улыбнулась: - Мне так кажется!
- Совершенно верно! - раздался голос вездесущего распорядителя, и в наши фужеры полилась розовая жидкость.
Интересно, она специально проговорилась, или действительно сильно задумалась? Как бы там ни было, она всё-таки встала с моих колен и уселась на предоставленный стул. Кушать в маске конечно очень неудобно, но она решила не отказываться от такого угощения. Левой рукой фальшивая танцовщица приподнимала маску и заодно прятала открывающийся подбородок, а правой подносила вилкой ко рту кусочки рыбного дерева и пряные дольки плода кугурди.
Видя такое действо, я не сдержался от небольшой шпильки в её адрес:
- Маску можете и снять! Здесь все свои. И люди очень порядочные. Никто вам особым вниманием надоедать не будет.
Садалиния спокойно прожевала пищу, проглотила и лишь затем соизволила мне ответить:
- Я сразу заметила вашу порядочность! И "свойские ручки" тоже обошли меня тщательным вниманием.
- Но ведь после того, как вы доказали свою неповторимую исключительность, мои руки готовы служить только для вашей защиты! Да и вообще: в таком месте и на такой празднике женщины и мужчины должны вести себя проще и податливее. Честно говоря, я бы предпочёл, что бы и вы оказались такой же ветреной сегодня, как ваши остальные подруги Садалинии.
И глазами указал на возвратившихся как раз за стол двух других танцовщиц. Которые тут же забыв о своих прежних симпатиях, принялись заигрывать с новыми мужчинами.
Даже сквозь маску я отчётливо увидел знакомую и презрительную ухмылку на личике любимой. Но гнев на развязного барона так и не выплеснулся. Лишь на некоторое время, она демонстративно замолчала, наказав меня высокомерным молчанием.
Не слишком то из-за этого расстроившись, я весело переговаривался со своими друзьями и громко комментировал последующие выступления самых разнообразных артистов. Граф Шалонер тоже старался изо всех сил заражать весельем окружающих. И уже чуть ли не под утро Садалиния в жёлтых одеждах вновь принимала участие в разговорах и даже соблаговолила станцевать со мной два танца. Как ни странно, никто из гостей не пытался пригласить "мою" Садалинию на танец. Хотя за её подружек постоянно возникали, чуть ли не потасовки.
Танцевали мы с ней конечно странно: я страстно пытался привлечь её к себе, а она время от времени не менее яростно пыталась вырваться из моей стальной хватки. А потом расслаблялась и позволяла моим рукам делать, что им заблагорассудится. От подобного я был вне себя от счастья и удовольствия. Вернее даже не удовольствия, а блаженства. В конце второго танца мне даже показалось, что Патрисия сама прильнула ко мне всем телом и еле сдерживает себя от более смелых действий. В сознании мелькнула яркая мысль: