Она брезгливо прищурила глаза:
— О! Неужели?
— По-моему, это очевидно, Элли. — Чансу было все труднее держать себя в руках.
— Очевидно? — переспросила она, повернулась спиной и зашагала по дороге, уводящей прочь от городка с названием Вонючий Ручей.
— Да, естественно.
— Хорошо, Чанс. Я догадываюсь, какое объяснение ты дашь мне…
Он резко взял ее за плечо и повернул лицом к себе:
— Слушай, какого черта…
— Не прикасайся ко мне!
— Я не… — Чанс опустил руку, закрыл глаза и сжал зубы. — Извини. А теперь почему бы тебе не сказать, что случилось?
— Вот почему я отправилась ранним утром на прогулку. Слишком много между нами накопилось недомолвок и вопросов без ответа.
— Тогда идем вперед и все обсудим.
По шоссе мчался грузовик. Элли выставила вперед большой палец. Чанс опустил ее руку.
— Что ты делаешь? — удивилась она.
— Забудь о попутках. Мы останемся здесь до тех пор, пока ты не объяснишь, что же происходит в твоей голове.
— У меня нет… — Она набрала побольше воздуха и выпалила: — Чем ты занимался на двадцать втором этаже? Зачем стоял прямо у двери, словно хотел что-то подслушать?
— Я как раз подслушивал!
— Боже! Зачем?
— Зачем? — Чанс вдруг подумал, что и вправду почти ничего не рассказал ей. — Ну хорошо, разреши мне объясниться. — Он нахмурился. — Нет, это будет слишком. Разреши мне проинформировать тебя.
Он постарался не забыть ни одну, даже самую мелкую подробность, рассказав о причинах, которые побудили его отправиться на поиски Уолтера Дьюри, о том, как легко он справился с замком, и о том, что успел услышать из разговора в номере.
— Так почему же я не видела оружия в руках Уилсона? — не успокаивалась Элли.
— Потому что… — Чанс напряг память. Господи, ведь все произошло так быстро! — Потому что я толкнул тебя в коридор. Когда я швырнул в Уилсона твоей сумочкой, ты, должно быть, оказалась к двери спиной.
— Ну-ну, — тон Элли не отличался дружелюбностью, — а что насчет пропавшего ожерелья?
— Ожерелья Селин?
— Ну да, у тебя же нет алиби на тот период, когда оно было украдено!
— А у меня есть в нем потребность? — удивился Чанс. — Для тебя?
Она театрально вздохнула, отвернулась и снова зашагала по дороге. Чанс пристроился справа, но ее глаза гордо смотрели вперед и чуть-чуть вверх.
— Слишком много совпадений, Чанс. Началось с того, что ты улегся спать в ванной…
— Ты забыла, почему я решил, что там будет комфортней?
Она зарделась румянцем.
— Нет, но… Из спальни я не могла услышать, как ты покинул номер. А если бы к проснулась, разве услышала бы?
— Только в том случае, если решила бы воспользоваться ванной комнатой, — уточнил он.
— Ты действовал слишком осторожно, когда покидал номер в четыре утра.
— Конечно, потому что был уверен, что ты спишь, и боялся тебя разбудить!
— Грабитель тоже не стал бы меня тревожить.
— Прекрасно, Элли! Почему бы нам не обсудить каждую личность из Атлантик-Сити, которая не захотела бы нарушить твой сон?
— Не смешно, Чанс.
— А по-моему, даже очень.
— Ты знал стоимость бриллиантов на черном рынке.
— Что?
— В первый раз, как только ты увидел их…
— Элли, я не имею понятия ни о каком черном рынке! Меня вообще не интересуют бриллианты и рынки! Но любой дурак мог видеть…
— Странное объяснение, не правда ли?
— Если вспомнить всех гостей из отеля Уилсона, дающих странные объяснения, то только на составление их списка уйдет месяца три!
— А миссис Полли-как-ее-там была права. Ты вел себя подозрительно.
— Как ты можешь утверждать это?
— Ты употреблял слова вроде «поскорее исчезнуть», «на свободе», «вне подозрений» и все такое.
— Каждый может говорить так же. — Чанс не мог вынести того, что Элли не верит ему.
— Ты постарался скрыться от полиции, когда узнал о краже. А когда мы убегали от Уилсона, которого, кстати, я так и не видела…
— О Господи!
— …ты попытался смыться из отеля, не поговорив с охраной, не дав показаний копам.
— Неужели ты серьезно? — спросил Чанс. Впрочем, в этом и так не было сомнений. — Боже мой, Элли, я не могу поверить, что ты подозреваешь меня! — Он взял ее за руку и попробовал заглянуть в глаза. — Ты и вправду не доверяешь мне?
Она резко вырвалась.
— Все, что мне известно, — это некоторые странные совпадения, Чанс. — Она поджала губы. — Ты проявлял определенный интерес к бриллиантам, достаточно много времени проводил в обществе Селин…
— Но, Элли, ты…
Она снова перебила его:
— Ты даже не можешь сказать точно, где ты был, когда произошла кража. А охранник видел, как ты слонялся по коридорам гостиницы. Ты собирался уехать из отеля утром и убежал прямо из-под носа полицейских, которые хотели лишь допросить тебя.
— Но я же…
— И давай посмотрим правде в глаза, Чанс. Тот носильщик был прав: если кто-то среди гостей Уилсона и мог украсть ожерелье, то это ты. Ловкость рук, отточенность движений, быстрота реакции, знание секретов магии, неожиданные исчезновения и появления предметов… — Она развела руками. — Одним словом, непревзойденный мастер хитрости и обмана. Кто мог сделать это лучше?
Чанс замотал головой, будто хотел стряхнуть следы неприятного сновидения.
— Почему ты думаешь, что я способен на воровство?
— Я посвятила этим размышлениям все утро, пока ты спал. Это сумасшествие, я понимаю. «Зачем ему идти на грабеж? — спрашивала я себя. — Он прекрасный актер, мастер своего жанра, у него удачная карьера. Почему он решил пойти на кражу?» Но потом я вспомнила.
— Что, Элли? — Чанс нервничал.
— Тот самый разговор на приеме в апартаментах Уилсона, что хорошее шоу стоит огромных денег. Ты никогда не говорил об их источнике, Чанс. Может быть, доходов от представлений не хватает, чтобы закупать новое оборудование? — Элли вопросительно подняла брови в ожидании ответа.
Он встретился с ее взглядом. Абсолютно нечего сказать в оправдание. Никогда еще Чансу не приходилось отстаивать свою невиновность. После прошлой ночи — «прекрати думать о прошлой ночи!» — он был готов сделать для Элли все, что бы она ни пожелала, посмотреть в глаза опасности, пойти на любой риск. А она шла, рассуждая, как пропали бриллианты, почему он не признается в воровстве, почему лжет и бог знает о чем еще.