В руке указывающая держала факел, пульсирующий нестерпимым, болезненным, белым светом, озаряя им Шой-ри-Тэйран и дубы, помнящие времена, когда под ними гуляли Тион и Арила.
Она увидела всю картину, ощутила сладкий ручей крови, текущий из Лавиани, человека с мечом Мильвио и поняла, что успела.
На несколько секунд Шрев застыл, не веря своим глазам. Это было просто невероятно. Лишь люди, которых он нанял, развеяли его сомнения. С разорванными шеями и лицами, они, вне всякого сомнения, были мертвы. И… в то же время живы. Благодаря девчонке, которая украла его статуэтку.
Один мертвый остался рядом с ней, четверо других проигнорировали лежавшего на земле треттинца и отступившую в сторону Лавиани. Они бросились на него, и Шреву пришлось признать, что для покойников те крайне проворны.
Вновь трата таланта. Он ускорился, избегая клацающих челюстей, отрубил голову одного, воткнул бастард в другого.
Меч намертво застрял в плоти, которая стала разрастаться, не желая возвращать оружие, и дальше сойка дрался голыми руками. Он ломал им черепа и руки, но они все равно тянулись к нему.
Еще один краб исчез, и его способность – скоротечное пламя плеснуло во все стороны, потекло по земле и стволам деревьев, охватывая ожившие трупы. Там, где оно подступило близко к девчонке, из белого становилось ярко-алым.
Лавиани, воспользовавшись оказией, швырнула в него метательные ножи. Один за другим. Пришлось сжигать еще одну татуировку.
Пропустив их через себя, оставив горящих мертвых, Шрев кинулся к той, кто отдавал приказы. На пути встала Лавиани, схватила его, бросила через себя, используя последний талант, кидая далеко в сторону. Как можно дальше от девушки.
Шрев ударился о землю плечом, проехал, оставляя за собой глубокую борозду. Встал, уже не скрывая ярости, раздражения и желания убить их всех.
Медленно. Мучительно. Так, чтобы они визжали и молили Шестерых о милости.
Деревья, трава и листья горели.
Мильвио, лежавший в двадцати шагах от пламени, пришел в себя, оперся на руки, потряс головой, точно волк. Пытаясь понять, что случилось и почему он оказался на земле.
И… отчего до сих пор жив?
Земля кружилась как проклятая. Качалась, словно палуба того дурацкого суденышка, везущего ее в Нимад. Вверх и вниз. Влево и вправо. Того и гляди, встанет дыбом, огреет по голове.
После броска Шрева сойка не могла больше стоять, ползла. Ее единственным желанием было вскочить, броситься к оставшейся в одиночестве указывающей. Но Шрев ее опережал.
А затем почувствовала знакомую ненависть и с облегчением упала, пробормотав, теряя сознание:
– Шаутт тебя забери, мальчик! Почему так долго?
Последний из мертвых встал на пути, и Шрев раздавил ему голову голыми руками.
А после он ощутил это.
Невероятную, затопляющую всю его душу ненависть.
Ненависть к незнакомцу, который перешел мост и загородил собою Шерон.
Тэо испытывал те же чувства, как и перед своими выступлениями. Спокойствие. Радость. Предвкушение.
Он знал, что следует делать. Несмотря на все, что говорил ему Мильвио. Риск стать пустым или умереть не остановил его. И, когда человек с искаженным от бешенства лицом шагнул к нему, Тэо проткнул себе левую ладонь острой дубовой веткой.
Та сторона изменила таких, как он. Асторэ, вырвавшиеся из ее плена, не могли касаться новой магии безвозмездно. Их платой были собственные раны и кровь. Лишь это выпускало силу, что жила в них, связанная меткой той стороны.
Он успел узнать это в купели. Успел понять прежде, чем ушел.
Белое пламя, бушевавшее в лесу, сменило свой цвет и стало синим.
Сила, в которой он купался, вырвалась наружу. Точно бык, вздымая землю, ударила в человека, желавшего убить его друзей.
Сорвала с его головы лицо, словно то было обычной маской, и опрокинула в канал. В бездонную, черную воду.
После все затопил уже привычный лиловый цвет, и Пружина даже не понял, кто его подхватил. Он чувствовал ту сторону. Она была везде и нигде. Совсем рядом, стоило лишь приложить усилие и поднять завесу, чтобы вновь касаться столь легкой и притягательной магии.
Касаться жизни.
И умереть ради этого.
Он плохо помнил, что было потом.
Тэо слышал голос Шерон, шептавшей ему, что все будет хорошо.
Когда эйв скрылся в подземелье, увозя на себе акробата, проход в старом дубе затянулся, и существа, жившие на нем, громко зачирикали, высказывая свою радость.
Начинался рассвет.
Тусклый свет проникал сквозь кроны, рассеивался, и туман, вытекающий из-под корней, казался Шерон пуховой периной.
Мир словно замер перед пробуждением.
Девушка смотрела на дерево, где скрылся Тэо, которого, возможно, она больше никогда не увидит.
Лавиани сидела неподалеку, зубами затягивая узел на повязке. Вид у нее был ничуть не лучше, чем у тех мертвых, что недавно бродили по великому лесу.
– Если мальчик думает, что так легко от меня избавится, пускай не надеется. Я с места не сдвинусь, пока он не вернется.
Мильвио сел рядом с ней, и Шерон легла, положив голову ему на колени.
Лес просыпался, туман медленно скрывал в своих объятиях троих друзей. У них был не слишком большой выбор.
Им оставалось лишь ждать.
А вместе с ними ждал и весь мир.
Добра. Зла.
Или новой эпохи.
Москва
Июнь 2014 – сентябрь 2015
Эпохи
Первая эпоха – Эпоха Безвременья
Вторая эпоха – Эпоха Рождения
Третья эпоха – Эпоха Света
Четвертая эпоха – Эпоха Процветания
Пятая эпоха – Эпоха Забвения
Названия месяцев
Месяц Ворона – первый месяц зимы.
Месяц Мантикоры – второй месяц зимы.
Месяц Снегиря – третий месяц зимы.
Месяц Креста – первый месяц весны.
Месяц Единорога – второй месяц весны.
Месяц Соловья – третий месяц весны.
Месяц Щита – первый месяц лета.
Месяц Тени – второй месяц лета.
Месяц Дракона – третий месяц лета.
Месяц Журавля – первый месяц осени.
Месяц Меча – второй месяц осени.
Месяц Василиска – третий месяц осени.