— Кровавое воскресенье?
— Что? Ах, да… Поймите, должно пройти время. Попробуйте пока выполнить мои рекомендации, а там посмотрим.
— Какие рекомендации? — навострил ухо Самоваров.
— Вас устроит девятое? Ну, и отлично, Катя вас запишет. А рекомендации простые!
Алла Леонидовна, обнаружив ещё несколько морщинок, прежде не замеченных Самоваровым, и показав густой ряд белоснежных зубов, повторила:
— Простые, как жизнь. Вы постараетесь, во-первых, не чувствовать себя несчастным и виноватым. Ищите виноватых вокруг себя — и в прошлом. В следующий раз мы об этом поговорим.
Самоваров согласно покачал головой.
Алла Леонидовна продолжила:
— Во-вторых, постарайтесь расслабиться. Вам нужно выпустить себя на волю, не противиться своим желаниям. Ваша латентная гомосексуальность требует выхода. Попробуйте сблизиться с привлекающим вас мужчиной. Не бойтесь физических контактов, если они сложатся. Вы проверите себя. Надо понять, жили ли вы не так, как хотели, или же вас преследуют навязанные извне стереотипы. В-третьих…
— А нельзя попить чего-нибудь, чтоб спать получше? — перебил её Самоваров.
— Конечно! — сказала Алла Леонидовна, серебрясь сединой, оправой очков и блеском неправдоподобно молодых глаз. — Стакан тёплого молока на ночь обязателен.
— А может, какие-нибудь таблетки? Или витаминчики поколоть? — напирал с надеждой Самоваров.
— Пока не вижу в этом необходимости. Сейчас тяжёлое время — холода, ожидается эпидемия гриппа. Поэтому ешьте цитрусовые. И как можно больше чеснока и лука!
Самоваров расстроился. Хорошенькое дело! Получить за три сотни совет переспать с мужиком к девятому января и накушаться чесноку! И это всё?
Минута прошла в молчании. Взгляд Аллы Леонидовны, недавно такой проникновенный, сделался твёрдым, прохладным, приглашающим к выходу. Но Самоваров не мог уйти просто так. Он покосился на бородатый портрет, утвердился в кресле и спросил:
— Алла Леонидовна, вы это всё мне всерьёз говорили?
— Вполне. Чеснок помимо витаминов и фитонцидов содержит жизненно важный микроэлемент селен, который необходим для…
— Я не о чесноке! С ним всё ясно. Я про сны, про кастрюли, бананы и дерьмо в беседке. Про это тоже серьёзно?
Алла Леонидовна мелькнула бликами очков и сдержанно улыбнулась:
— Как я понимаю, у вас серьёзные проблемы. В этой ситуации доверие к специалистам необходимо.
— Там, конечно, Фрейд у вас на стенке, — кивнул Самоваров в сторону седой бороды. — Это он учит задавать глупые вопросы?
— Глупые, как вы выражаетесь, вопросы помогли миллионам людей ужиться с жестокостью и странностью нашего мира. Только со стороны кажется, что всё это глупо. Нет! Это первооснова личности. Сексуальность, пробуждение сексуальности, воплощение сексуальности…
— Понятно. Судя по всему, в детстве у вашего папы Фрейда штанишки были очень тесные в шагу. Отсюда он вывел закон, что его тесные штанишки носили все поголовно.
Теперь Алла Леонидовна не улыбнулась — она захохотала, зазвенела мелким колокольчиком, не только зубы показав, но и женственно розовое нёбо. Очки она сняла. Без них её глаза стали крупнее и ярче. Самоваров окончательно запутался в вопросе, сколько ей на самом деле лет.
— Вы меня позабавили, — сказала она. — У меня весь день тяжелейшая работа. Улыбаться приходится много и сочувственно, а смешить никто не хочет. У вас получилось! Вы, похоже, человек с мозгами. В чём-то вы правы: у нас у всех в детстве, вообще в прошлом, были свои тесные штанишки. Иногда они дьявольски жмут. Наше дело — найти эти штанишки и снять. И человек становится счастливым! Самая сильная радость — не наслаждение, не удовольствие, а прекращение боли. Не все это признают, но все знают.
— Я знаю, — подтвердил Самоваров.
— Так что же вам не нравится? Конечно, штанишки — тайные смехотворные пороки — чаще терзают людей самолюбивых, скрытных, мнительных…
— Вроде вашего Фрейда? У них должна быть уйма свободного времени, чтобы терзаться.
— А у вас такого времени, конечно, нет? Тогда зачем вы ко мне пришли?
Самоваров понял, что зашутился и закокетничался. С Аллой Леонидовной шутить не стоило. Похорошевшая от смеха, она холодно и едко смотрела ему прямо в глаза. В своём календаре она быстро поставила вопросик против девятого января.
Самоваров колебался: придумать ещё какую-нибудь чепуху или сказать правду? Врать он не очень умел и знал, что трудно обморочить умного человека.
— Знаете, не всякого можно уговорить пойти к психологу, — начал Самоваров, на ходу соображая, как быть дальше. — Некоторые думают, здесь смирительную рубашку сразу надевают.
Алла Леонидовна согласилась:
— Да, предубеждение есть.
Самоварова вдруг озарило. Он заговорил определённее и веселее:
— Предубеждение вредное! Иногда совет нужен не тому, кто не в порядке, а тому, кто рядом. У меня вот какая проблема. Я в молодости прослужил одиннадцать месяцев в уголовном розыске. Но друзья до сих пор остались. Был у нас в райотделе один парень, Валька Чухарев…
Никакого Вальки Чухарева в природе не существовало. Вернее, он существовал, но был не работником угрозыска, а совсем наоборот. Лет пятнадцать назад грабил Валька продуктовые ларьки и старушек, торговавших редиской, семечками и самогоном. Стас Новиков, тогда ещё молоденький лейтенант, несколько раз ловил его с поличным. На судебных заседаниях Валька бурно каялся, рыдал до икоты и обещал устроиться на работу. Получал он всегда смехотворно коротенькие условные сроки, потому что ловко выдавал себя за жертву недосмотра школы, прогнившего комсомола и вообще тоталитаризма.
Валька был уверен: «Я несовершеннолетний, ничего мне не будет!» Судьи и заседатели, чаще всего женщины средних незлых лет, малолетним сочувствовали. Валька перед ними мастерски изображал ребятёнка лет пяти по уму. Он поминутно просился писать, ковырял в носу, облизывая палец, и плакался, что с рождения не знал ласки матери и вкуса конфет. Мудрено ли, что он кидался на торговок, чтоб завладеть хотя бы одной-единственной карамелькой «Плодово-ягодный букет»?
Конец Валькиным спектаклям пришёл, когда он на рынке стукнул незнакомого торговца кабачком по голове. Торговец попался восточный и сметливый. Он расценил удар кабачком как политический вызов, геноцид и всплеск имперских амбиций. Из жертвы тоталитаризма Валька вдруг сделался его чудовищным воплощением. К тому же Валька как раз побрил на лето голову, чтоб не потела, и щеголял в чёрной рубашке, которую стащил у кого-то на пляже. Вылитый русский шовинист! Вальке пришлось наконец отбыть в колонию для несовершеннолетних, заболеть там открытой формой туберкулёза и исчезнуть из виду.
Звучное, но малоизвестное Валькино имя Самоваров решил использовать в сочинённой им истории. Врать так врать! Свою историю он всё-таки не целиком выдумал — скорее, слепил из нескольких реальных. Про такое в кино пишут «по мотивам». Валькина фамилия для этой проделки как нельзя лучше подошла: подлинную милицейскую не назовёшь — человека можно подставить, а придуманную легко забыть или спутать.