– С черными волосами и кривым носом, – повторила Вещунья Мудрая вслед за девочкой и легохонько засмеялась. – Весьма четкое определение Бога Асила, Творца энжеев и одноглазых ориков. Эти племена, каковые днесь я назвала, также как и лопасты и некие иные, проживающие в разных местах планеты являются первыми жителями Земли… Они призваны подготовить бытие планеты к возможному обитанию тут человека, ибо обладают на то особыми способностями, здоровьем и вообще созданы именно для этой цели. Однако, они не имеют такового тесного общения с Зиждителями как гомозули, духи иль белоглазые альвы, поелику занимают ступень более низкую в нравственном отношении, чем мы. Не так давно, по земным меркам, правда еще до появления на Земле людей, на энжеев напала весьма прескверная хворь. С последствиями каковой, тебе, мое чудо в свое время увы! пришлось столкнуться. – Царица на чуть-чуть стихла, по любовно огладила тыльной стороной пясти кожу щек юницы, и все также мягко продолжила, – с этой хворью энжеи не могли справится. Посему и обратились к Небожителям с просьбой прислать помощь… Помощь оказал Зиждитель Огнь, он на тот момент был в Млечном Пути, и повелел мне и моим ближайшим сподвижницам прибыть на Землю и спасти от вымирания это племя. С тех пор и Зиждитель Огнь, и Зиждитель Седми, чьими творениями мы являемся, также почитаемыми энжеями, как и Бог Асил.
– Я бы очень хотела увидеть берег моря, – молвила Влада, точно досель рассказанное ей и не больно было интересно. – И что это вообще такое море… и как так можно не иметь края.
– Может позже Небожители позволят узреть тебе море, – дюже уклончиво ответила Вещунья Мудрая и теперь сызнова приобняла отроковицу за плечи. – Но завтра, если Знахарка Прозорливая сочтет твое состояние приемлемым, мы отправимся в Лесные Поляны.
Владелина порывисто дернула плечами, стараясь сбросить оттуда удерживающие ее руки царицы, и скривив свои полные губы, вельми негодующим тоном отозвалась:
– Я, конечно, выполню, что велят мне Боги… Но девять дней в пути… быть может стоило мне все же дать отлежаться.
– Да, да, ты права, тебе надобно отлежаться сегодня, чтоб назавтра были силы, – торопко протянула царица, и еще крепче обхватив юницу за плечи, бережно потянула на себя.
– У!.. да я не о сейчас говорю, – в голосе Владелины и вовсе послышалось едва сдерживаемое раздражение.
Одначе Вещунья Мудрая того, вроде не примечая, столь настойчиво повлекла ее за собой, что девушка не стала спорить, осознавая бесполезность собственных просьб. Она токмо низко свесила голову, и поплелась вслед за царицей вверх по лестнице, а позадь двух женщин также неотступно и недовольно побрели Братосил и Рагоза, доколь несущие обязанности свиты главы Лесных Полян.
Утром в комнату Влады, уже пробудившейся и с удовольствием разглядывающей свой дар, пояс одэгэ, вошла не только Вещунья Мудрая, но и ее старшая сподвижница Знахарка Прозорливая. Это была почти на голову выше царицы альвинка с не менее белой кожей и слегка угловатыми чертами лица. Такой же удлинено-яйцевидной была форма ее головы увенчанная пшеничными волосами стянутыми, точно улитка на макушке. В белых очах Знахарки Прозорливой очень редко вспыхивали кружащиеся бледно-желтые круги, от взгляда на каковые у юницы закружилась голова.
– Поднимись, пожалуйста, – молвила она каким-то трескучим, низким голосом, подобно затрещавшим ветвям дерева, объятым огнем.
Девочка, опустив пояс на ложе, немедля поднялась. Вещунья Мудрая заботливо подкатала рукав рубахи, развязала лоскут ручника и сняла с уже покрытой плотной коркой раны обмякший, зеленый лист, да слегка развернула отроковицу так, чтобы солнечный свет хорошо осветил ее. Знахарка Прозорливая дюже нежно, подушечками пальцев, прошлась как по ране, так и по красноватой коже вкруг нее. Посем ощупала руку до низу, огладив каждый перст юницы.
– В целом все хорошо, оррар Вещунья Мудрая, – наконец, озвучила свой осмотр сподвижница, поколь проводя по припухлым пальчикам Владелины и между тем оглядывая не только саму руку, но и ее лицо. – Только нездоровая отечность в конечности, а так… в общем девочка выглядит хорошо.
– Я пыталась снять отечность, но пока мне это не удалось, – пояснила царица, не менее чем ее старшая сподвижница внимательно рассматривая не только перста, но и лицо Влады, словно ища чего-то там. – Кажется, все последствия ранения переместились в кончики пальчиков.
– Хорошо бы так оррар Вещунья Мудрая. Чтобы последствия переместились лишь в пальчики… а не задели внутренние органы, – весьма участливо произнесла Знахарка Прозорливая, и, взяв у царицы свежий лоптастый, зеленый лист да ручники принялась перевязывать руку. – Однако, по прибытию стоит девочку осмотреть не только Купальнице Купавой, но и Ворожее Чарующей, и Ведунье Важной. Я на том настаиваю. А по поводу пальчиков попробуем как я и предлагала витравие наших пожней.
– Значит, ты считаешь, что Владушка может ехать? – вопросила Вещунья Мудрая, и, уставившись на старшую сподвижницу, напряженно замерла, та неспешно кивнула в ответ. – Тогда отправимся не мешкая. Я вздохну спокойно лишь, когда девочка окажется в поселение.
– А я… Я очень не хочу ехать! Может, кто-то спросит, чего я хочу? – обидчиво вскликнула отроковица и порывисто дернула руку, желая вырвать ее из длинных и весьма подвижных в фалангах, пальцев Знахарки Прозорливой. Впрочем альвинка, видимо, того ожидая, сумела удержать руку девочки. – Почему я должна возвращаться в Лесные Поляны, когда мальчики остаются в Выжгарте? – вопросила Влада.
– Я тебе уже говорила, – не обращая внимания на явственно звучащий гнев, откликнулась царица, и, подняв с ложа дареный пояс, опоясала им стан юницы. – Объясняла все, – также ровно дополнила она.
– Это несправедливо… Я ни чем не провинилась, и меня наказали возвращением, – все также раздосадовано отметила Владелина, и так как, несмотря на ее протесты, старшая сподвижница перевязала ей руку и опустила рукав, дернувшись вправо, присела на ложе. – Все это несправедливо… – Вновь протянула отроковица, теперь уже не желая подчиняться не только беспокоящимся подле альвам, не обращающим внимание на ее речь, но уже и самим Небожителям. – Несправедливо Вещунья Мудрая! – дюже звонко кликнула девочка, вложив в величание царицы, переживаемое ею волнение.
– Подымись, пожалуйста, – все также низко застрекотав, попросила Знахарка Прозорливая, доставая из своей сумы золотистое полотнище свернутой материи.
Владелина сердито зыркнула в ее белое и вопреки угловатости черт, столь красивое лицо с изогнутым в середке малой горбинкой носом да слегка удлиненным кончиком, тонкими, мягко очерченными губами, где на округлой левой мочке уха, словно расплескивая сияние, поместился в полноготка треугольный камушек, и туго задышала. Теперь уже демонстрируя свое не желание выполнять не только волю Богов, но и просьбу сподвижницы. Судя по всему, испытываемое девушкой негодование пронеслось покатой волной по комнате и белоглазые альвы его почувствовали, поелику сразу тревожно переглянулись. Вещунья Мудрая допрежь складывающая в сумы вещи, торопливо подступив к девочке, обхватила вздрагивающие ее плечи, и, опустившись на присядки напротив, затрепетавшим голосом, в коем единожды слышалось волнение и мягкость, произнесла: