— Вы и с ней самой тоже успели побеседовать? — Темпл была поражена. Да, Электра знала, чем ее удивить.
— О, да. Ей понравились мои серьги. Я пообещала, что сделаю ей такие же… Глинда тоже начинала свою карьеру в «Китти сити». И там же впервые стала публиковаться Саванна много лет назад. Предположительно, несколько шокирующих фотографий увидят свет, если она откажется судить конкурс. Вообще-то, все считают, что пара скандальных фоток, размещенных в правильном месте, наоборот, могли бы подтолкнуть ее забуксовавшую карьеру. Но ее… э-э-э… верхняя часть так состарилась, что она больше не рискует ее обнажать, как когда-то, и контраст мог бы шокировать публику.
— Итак, все они, Саванна, Глинда и Китти работали, более того — начинали в «Китти сити»?
— И они, и многие другие. «Китти сити» — большой клуб в большом городе.
— Вы хотите сказать, что один и тот же человек отнял у Катарины ее проценты с бизнеса, шантажировал Саванну Эшли, дал старт Глинде и предлагал вам попробовать себя на сцене?.. И этот человек…
Электра кивнула:
— Один, единственный и неповторимый. Айк Ветцель.
Аквамариновый «шевроле» промчался меж расстав-хленных ног колосса, точно мультяшный автомобильчик, такой же яркий и быстрый. Швейцар в своей рамзе-совой юбочке предупредительно распахнул водительскую дверцу, как только Темпл остановилась перед полотняной маркизой на входе. Темпл была только счастлива обменять кровный доллар на возможность избежать спуска в подземный гараж.
Она взглянула на свое отражение в зеркальных дверях «Голиафа». Сегодня ее суставы и кости не так болели и были не такими скованными, как вчера, и она даже выглядела… да, живенько. Чересчур живенько, пожалуй. Ее матроска сделала ее похожей на исполнительницу патриотических танцев, — так ей показалось, пока она наблюдала себя в зеркальной вертушке двери, ведущей в лобби отеля.
Сегодня она собиралась схватить этот город за хвост и задать ему жару, сделав пиар конкурса красивым и вкусным, как яблочный пирог. Зал для приемов снова был открыт, конкурсанты репетировали, а у нее была куча новой информации. Ее следовало проверить и раздобыть побольше свежей. На ее счастье, Электра не собиралась прекращать свою разведывательную деятельность. Хозяйка «Серкл-ритц» сказала Темпл, что будет продолжать искать факты столько, сколько потребуется, чтобы она могла заняться прессой и сгладить все острые углы. Темпл вздохнула с облегчением: ее инсайдер оставался на месте. И все же она поинтересовалась, насколько далеко Электра собирается зайти в своей стриптизерской карьере.
— Настолько, насколько позволяет закон, — гордо заявила та и отказалась от предложения Темпл подбросить ее до «Голиафа». — Я должна взять «вэмпайр» на репетицию. Музыку мы вчера подобрали.
— Какую музыку?
— Как это — какую? Музыкальное сопровождение для моего номера! — ответила Электра возмущенно. «Рожденный быть свободным» группы «Степпенфольф» (Американская рок-группа, популярная в 70-х гг. Исполняла тяжелый блюз-рок с элементами хард-рока.). Вы же не думаете, что можно заявиться на конкурс, подписаться на выступление и ничего не делать?
— Я про это как-то не подумала…
— Слава Богу, что не вы, а я здесь замаскированный оператор.
— Надо говорить «оперативник». Замаскированный оперативник.
— Какая разница! Короче, не волнуйтесь обо мне. Я приеду позже: стриптизерши спят допоздна. Не хочу провалить всю свою легенду, явившись спозаранку. Вы услышите, когда я появлюсь.
«Ну, что ты с ней поделаешь?» — подумала Темпл перед дверью в зал для приемов, вспомнив прощальные слова Электры.
Сегодня охранники не торчали под дверью, скрестив руки, расставив ноги и сверля входящих пронзительным взглядом, точно мини-колоссы. Уже лучше. Жизнь возвращается в нормальную колею. Темпл вплыла в зал, не подвергнувшись ничьим преследованиям, полная оптимизма Скарлетт О'Хары (Главная героиня романа Маргарет Митчелл «Унесенные ветром»). Сегодняшний день был не просто еще одним днем в череде других — он был подобен бумажной скульптуре оригами, элегантной и полной сюрпризов.
— Приветик, ТиБи. Опаздываем, э?..
Темпл резко затормозила при звуке этого вальяжного баритона и медленно повернулась в его сторону. Да, это был Кроуфорд Бьюкенен, оккупировавший один из стульев у стены. Он перебирал какие-то бумаги и был примерно такого же цвета, как его шелковые брюки устричного оттенка и противная желтоватая рубашка. Соломенная шляпа прикрывала седые кудри, тросточка с бронзовой рукояткой была прислонена к стулу, на котором он сидел. В целом вид был, как у пришедшего в некоторый упадок английского денди-инвалида.
— Кто тебя выпустил из больницы? — выпалила Темпл. Это получилось не слишком вежливо.
Бьюкенен торжественно погладил левую сторону груди:
— Мальчику стало лучше. Они выпустили меня с одиозными инструкциями насчет диеты и упражнений. Я решил начать мой новый режим с прогулки. Хотел посмотреть, как тут у тебя дела.
— До этой минуты шли превосходно.
Бьюкенен выудил сложенный газетный лист из кучи бумаг.
— «Превосходно» не слишком соответствует такому событию, как двойное убийство, — он помахал заглавной страницей «Лас-Вегас скуп», на которой красовалась статья на десять колонок с кричащим заголовком: «Джек-Потрошитель, убивающий стриптизерш, наносит новый удар».
— Я взялась за эту работу, потому что ты чуть не отбросил коньки, и теперь ты вонзаешь мне в спину нож, сочиняя гадкие статейки?
— Сейчас, когда я больше не работаю тут пиарщиком, мой стресс прошел, — ответил Бьюкенен. — Никакого конфликта интересов, я бы сказал. Эту статью я начал писать еще в больнице, — скромно заметил он. — Может быть, прочитаешь? Проверишь, все ли факты отражены верно.
Она выхватила страницу у него из рук и впилась глазами в первый сенсационный подзаголовок:
— «Общедоступная прелестница из стриптиза». Кроуфорд, даже ты признавал, что бедняжка Хорват не ответила на твои притязания!
— Я пытался создать перед читателем образ жертвы в то время, когда она была жива и красива! Неужели ты никогда не слышала о новой журналистике?
— «Она промелькнула мимо меня, дыша духами и туманами», — о, господи!.. К четвертому абзацу ты даже не добрался до первого убийства. А что это за последний подзаголовок: «Женщина-кошка попалась в лапы Бэтмена»? Кроуфорд, это непристойная, самовлюбленная писанина и вообще полный… полная беллетристика!
— Спасибо, — ответил он с достоинством, протягивая руку за своим сокровищем. — Постарайся не помять!
Темпл свернула газетный лист и шлепнула его поверх стопки бумаг на коленях Кроуфорда.
— Воздержись от прогулок. Воздержись от печати. И держись от меня подальше, или я натравлю на тебя ПОПС, и они сдерут с тебя и твоего продажного листка такую сумму за моральный ущерб, что мало не покажется!