Она только вышла из душа и начала одеваться, как в дверь позвонили. Карина кое-как напялила свитер, глянула в «глазок» – да это Женька переминается на площадке! На помеле, что ли, прилетела?! Хотя она на своем «Форде» гоняет, как тот Шумахер, еще побыстрее, чем на помеле.
Растерянно открыла:
– Тебе чего? Ты же собиралась звонить…
Полозова ворвалась, как ураган:
– Слушай, тут такие новости, умереть и не встать! Я только положила трубку, поговорив с тобой, как мне позвонили из Москвы. Слышала, там хотят проводить всероссийский конкурс модельеров под патронажем правительства? Уже сейчас собирают заявки. Я, конечно, записалась. Каждый может взять одну свою модель и платья для трех номинаций. Вот это, я тебе скажу, перспективы! В позапрошлом году, ты, наверное, слышала, одна модель на таком конкурсе вышла за какого-то миллионера из Штатов, а двух наших, нижегородских девочек взял к себе Слава Зайцев! Так что готовься, я тебя назвала. Поедешь со мной.
Карина изумленно прислушивалась к собственным ощущениям. Ничего, ну ни-че-го-шеньки не затрепетало в душе при этом сногсшибательном известии! Даже самой странно, честное слово. Однако Полозова, кажется, считает ее полной дурой?
– Женя, спасибо, конечно, но я же сказала, что ухожу из агентства.
– Что-о? Даже теперь?
– Тем более.
– Тем более?.. И что это значит? Ты решила, я хочу тебя подкупить этим конкурсом, я все выдумала, да?
Карина пожала плечами, хотя не сомневалась: дело именно так и обстоит.
Полозова мгновение испытующе смотрела на нее, потом отвела глаза.
– Ты, конечно, не поверишь и правильно сделаешь, – пробормотала она, и голос ее звучал как-то странно, Карина сказала бы – неуверенно, если бы это слово было применимо к бульдозеру по имени Женька Полозова, – не поверишь, но я ничего не знала обо всем этом, ну, о мужиках. И насчет договора с Олежкой – какие глупости! Никакого договора у нас нет. И насчет денег… Конечно, за презентации платят, то есть я думала, это только за презентации… – Голос у нее совсем упал. – Например, приходит Анечка и приносит мне пятьдесят баксов – дескать, от благодарного клиента. Я спрашиваю: от какого клиента? Чаевые от «Босса», что ли? Она как раз работала в их костюмчике. Ну да, говорит она. Я пожимаю плечами и кладу баксы в карман как законный процент. А теперь выясняется, что таких случаев, как с тобой, наверное, было много, никакой «Босс» тут совершенно ни при чем, и вообще!
Карина вздохнула. Печально… печально, что Полозова считает ее, Карину Синцову, не просто дурой, а дурой клинической. Ну что за детский лепет! Девственница в борделе, да и только!
– Ладно, Женя, – дипломатично ответила Карина, – очень может быть, что ты и правда ничего не знала. Но уж Олег-то точно знал! А господин Петров – тем более. Меня там чуть не изнасиловали, ты способна это понять? Вот, смотри!
Она оттянула ворот и показала Жене то, что обнаружила сегодня во время утреннего душа. Два изрядных синяка на шее, куда впивались мокрые губы Петрова, и еще царапина, оставленная, наверное, когда Карина вырывалась из его жадных лап. Надо ли объяснять, насколько созерцание этих следов похабства «улучшило» ее настроение? Ведь если Сашка увидит…
Женя поджала губы, ничего не сказав. А что тут говорить?
– Уж не знаю, кем надо быть, чтобы такое спустить. Причем он совершенно серьезно мнит себя пупом земли! Наверное, ему все и всегда сходило с рук благодаря деньгам, вот и привык. Ну а теперь не сойдет.
– Но он же тебя все-таки не изнасиловал! – жалобно возопила Женя.
– Не изнасиловал, – кивнула Карина. – Но даже если это произошло бы, ты бы сказала: но ведь тебя не убили, не зарезали! Поэтому давай прекратим эти никчемные разговоры.
Она вошла в комнату и принялась порывисто натягивать на себя новые джинсы. Женька приперлась следом, остановилась на пороге и смотрела исподлобья, как она одевается.
– Ладно, – сказала со вздохом. – Твое дело, конечно. Только запомни: и я правда в этом деле никак не замешана. Не веришь – не верь. Ну чем я могу тебе это доказать? Разве только… до милиции подвезти.
– Ничего, я на трамвае, – отмахнулась Карина, сильно раздирая щеткой свои короткие, очень густые темно-каштановые волосы.
– Карина, ну я тебя прошу, – заискивающе пробормотала Женя. – Ну ты что, не понимаешь, в каком я сейчас состоянии?
Карина покосилась в зеркало. Вид у Полозовой был откровенно пришибленный.
«Может, и правда не знала? – закралась мыслишка. – Разевала клювик, как тот птенчик, которому мама с папой кидают червяков да гусениц, не задаваясь вопросом, что за чаевые у девчонок, как да почему? И теперь хочет загладить вину. Ну, пусть подвезет, черт с ней, ведь на трамвае столько тащиться, вдобавок дождись его сначала!»
– Ладно, поехали.
Нарядный бордовый «Форд» Полозовой довольно вызывающе смотрелся на фоне свежевывешенного белья и облезлой беседки. Одним колесом «Форд» стоял в песочнице, и Карина подумала, что, если бы не кислая осенняя сырость, когда ни одному ребенку и в голову не придет возиться в песке, Женя рисковала бы схлопотать от бдительных бабок по первое число. Вон, маячат в окнах, неодобрительно разглядывая бесцеремонную иномарку!
Карина подошла к передней дверце.
– Садись лучше сзади, – сказала Женя, выставляя пульт. – У меня привязной ремень не в порядке, еще прицепятся блюстители.
Карина доверчиво открыла заднюю дверцу, просунула голову – и замерла, увидев знакомую бритую голову, вызывающую бородку и большие очки.
– Привет, Лолита – дочь Айболита! – воскликнул Олег Римский. – Я, я, это я. Садись скорей, а то сквозняк.
– Ну, влезай, чего стала! – прошипела сзади Женя и подтолкнула Карину в спину, да так, что она клюнула носом вперед. Олег придержал ее за плечи и потянул, Карине волей-неволей пришлось сесть.
Все, что она успела, это выставить наружу ногу и не дать Полозовой закрыть дверь. Женька надавила довольно чувствительно, однако Карина стерпела: нет уж, пусть ногу сломают, но она не даст им захлопнуть дверцу и увезти себя черт знает куда… где не будет ее вчерашнего спасителя. Но какая же она дура, как же можно было так глупо попасться? Нашла кому поверить – Женьке, нашла кого пожалеть!