– А чего? – снова начал задираться «красный шарф».
– Душно здесь, а ему воздух нужен.
Вышли безропотно.
– Геля… а полное имя как?
– Гелий…
Голосок слабый, но выражение потного, бледного лица уже осмысленное.
– Ух, какое красивое имя! Ну, Гелий, ты как себя чувствуешь?
– Получше.
– С тобой такое раньше бывало?
– Нет.
Глаза вильнули в сторону.
– Геля, да ладно тебе. Здесь же только ты да я. Я же сразу поняла, что у тебя малая эпилепсия.
Он прикусил губу, пробормотал невнятно:
– Ребятам не говорите. Скажут: припадочный, мол.
– А чтобы припадков не было, надо как минимум спать нормально и питаться как следует. Пишу направление в больницу. Обследоваться надо. И еще на предмет сотрясения мозга: вон шишка какая. Для ребят будем упирать на эту шишку. А обморок, мол, от переутомления.
– Как у девчонки!
– Ты видел в жизни хоть одну девчонку, которая упала бы в обморок?!
Бледная улыбка:
– Не-а.
– И я не видела.
– «Скорая» приехала! – заглянул «красный шарф», а следом появилась женщина с неприветливым лицом, выражение которого странным образом смягчилось при виде бледного Гелия.
«Можно спорить, у нее сын такой же», – подумала Александра, невольно улыбнувшись и пытаясь утихомирить сердце, которое вновь испуганно запрыгало, когда открылась дверь.
Она совсем забыла про Ростислава. А сейчас Гелия увезут и надо будет выйти на крыльцо, возле которого он караулит. Не в окошко же бежать!
– Ну что, миленький? – по-матерински спросила докторша. – Поедем в больничку?
Гелий уныло кивнул.
– Мне надо брату сообщить. А то он волноваться будет.
– Из приемного покоя позвоним, – ласково утешила докторша. – Ты, главное, сам не волнуйся.
– Подвезите меня немножко! – вдруг осенило Александру. – Вы в какую больницу едете, в Пятую градскую?
– Конечно.
– Подвезете?
– Да пожалуйста. Нет, ты не вставай! – Это адресовалось Гелию. – Ребята! Возьмите носилки в машине.
Александра торопливо переобулась, небрежно зашвырнула туфли в угол, натянула пальто. Парни – молодцы, быстро действуют! – прибежали с мягкими носилками, осторожно переложили товарища.
– Я так и знал, что будет сотрясение, – авторитетно сказал «красный шарф». – Так башкой треснуться – это же ужас! А вы теперь чтоб жрали у меня, поняли? – Он грозно погрозил кулаком двум другим мальчишкам. – То им, блин, суп не нравится, то каша подгорела… А потом носи вас на носилках!
Докторша со «Скорой» и Александра разом поджали губы, чтобы не улыбнуться.
– Взяли! Пошли!
Александра запнулась на пороге, оглянулась. Откуда такое чувство, что она видит этот кабинетик в последний раз? Изрядно опостылевшие, крашенные бледно-голубой краской стены вдруг показались такими милыми, такими родными!
Вышла на крыльцо, поддерживая свисающую с носилок голову Гелия. Может, Ростислав ее не заметит? Может, вообще уже уехал?
Нет, вон он, черный джип с этим страшным номером. За тонированными стеклами не разглядишь, сидит кто-то в кабине или нет, но Александра поежилась: показалось, почувствовала убийственный взгляд Ростислава. Дверца приоткрыта… он здесь!
– Садитесь в кабину, если хотите, – сказала докторша. – Я с мальчиком в салоне поеду, а то фельдшерицы нет.
Ну надо же, такое впечатление, что сегодня все доктора работают без помощников!
Наконец «Скорая» тронулась. Александра помахала ребятам, отступившим на обочину, и краем глаза успела заметить, что дверца джипа захлопнулась. Неужели Ростислав двинет следом?
– Пожалуйста, – умоляюще сказала Александра, – если вам не очень трудно, поехали по Алексеевской! Я сойду около «Рекорда». Очень вас прошу!
– Нет проблем! – пожал плечами симпатичный чуваш с узкими глазами. – Это по пути. Сирену включать, Ольга Ивановна?
– Да ладно тебе ребенка пугать! – послышалось сзади.
Александра покосилась в боковое зеркало. Ничего не видно. Спросить водителя, не едет ли следом черный джип?
Прикусила губу. Господи, помоги! Какая глупость, какая глупость вся эта история… какая мерзость! Почему Ростиславу непременно нужно было переспать с Александрой, прежде чем прикончить ее? Неужели так уж возжелал ее еще там, в подвале, что не мог успокоиться? Помнится, она мечтала о каком-нибудь мужчине, который потерял бы из-за нее голову, начал преследовать своими домогательствами… Ну и получи, фашист, гранату! Вон он – преследует! На повороте она ухитрилась увидеть черный блестящий бок. Совсем рядом, гад!
– «Рекорд» по курсу. Где остановиться?
– Вон там, у входа. Спасибо, спасибо большое! Счастливо, Гелий, не голодай больше. До свидания, Ольга Ивановна!
Чуть «Скорая» притормозила, Александра выскочила прямо на дорогу – и едва успела отпрянуть, вжаться в бок автомобиля: мимо, чудом не задев ее, пронесся черный джип.
Господи! Да он что, спятил?! На глазах у всех! Тут бы ему точно не отвертеться, посадили бы как пить дать!
Это непрошеное беспокойство о судьбе собственного насильника, негодяя и подлеца, наполнило ее отвращением к себе. Нашла кого жалеть! Вон как сердчишко колотится, готово выскочить. Со страху и умереть недолго! В точности как Карина…
Согнувшись от боли при этой мысли, неловко обежала «Скорую», выскочила на тротуар – и как полоумная бросилась в объятия Влада, который со всех ног спешил к ней навстречу.
Влад стиснул ее, прижал к себе, прильнул щекой к щеке, Александра даже чувствовала, как вздрагивают его ресницы:
– Ну, слава богу! Я тут уже полчаса ошиваюсь, начал беспокоиться: вдруг этот гад откуда-то снова взялся и гоняется за вами.