– Сам уже понял!
Посовещавшись с Григорием, решили бить врага его же оружием. Спустили одну из двух имеющихся у нас шлюпок, куда сели те, кто мог грести, взяв судно на буксир, стали тянуть его к островам. Людей на шлюпке набралось всего восемь человек, но и противнику не легче, их судно значительно больше и тяжелее, матросы быстро выдохнутся. Пот тек с нас ручьем, похмелье быстро покидало тяжело работающих матросов. Грести в полную силу на шлюпке, буксируя шхуну, – нелегкая работа. Медленно мы приближались к проливу между двух островов, намереваясь встать именно там, чтобы оставить за собой свободу маневра. Фу, наконец-то дотянули. Я оглянулся назад – бригантина медленно тащилась за нами, сильно отставая. Теперь надо было подождать, с какой стороны острова покажется их судно. Вода у островов была мутная, купец бросил за борт грузило с веревкой, на которой узлами были отмечены сажени. Вытащил, довольно ухмыльнулся:
– Под днищем у нас всего сажень, здесь бригантина уже вряд ли пройдет, скорее всего станет перед островами, станет палить из пушек, наше дело – шлюпкой утащить шхуну в сторону, прикрываясь островом, как щитом.
Вот в проливе показались шлюпки, буксирующие за собой бригантину. С носа судна свесился матрос, промерял глубину, вот он дал отмашку, на шлюпках перестали грести, гребцы в изнеможении побросали весла. Были видны их мокрые от пота голые спины. С бригантины прокричали, шлюпки пошли к корме. Так, сообразил я, сейчас будут разворачивать бригантину боком, чтобы открыть огонь.
– Григорий! Уводить за остров шхуну надо быстрее!
Но тот уже распоряжался. Гребцы, немного отдохнувшие во время остановки, налегли на весла, и мы отошли метров на двести, вплотную прижавшись к острову, килем почти касаясь дна. Громыхнули пушки бригантины, ядра пошлепались довольно далеко от нас. Капитан стрелял вслепую, но кто знает, что он выкинет дальше. Капитан оказался настойчивым, через некоторое время из-за острова показалась шлюпка. Увидев нас, они сразу остановились и стали семафорить на бригантину. Стояли они вне досягаемости наших пушечек. Раздался залп пушек бригантины. Ядра легли далеко, но значительно ближе, чем в первый раз. Так дело не пойдет. Я быстро сбегал в каюту за своим штуцером, бил он раза в полтора-два дальше наших пушечек, зарядил, оперся стволом на борт и стал ждать. Не ожидая подвоха, один из матросов встал в шлюпке в полный рост, тут я его и снял первым же выстрелом. Команда на судне восторженно взревела. Перезарядился, стал выжидать. Вот еще один матрос поднялся, – лежа в шлюпке, ведь семафорить не будешь. Выстрел, еще один упал. В шлюпке притаились. Если первый выстрел можно было считать случайностью, то второй привел их в замешательство. Пушки бригантины громыхнули еще раз. Ядра легли рядом, а одно зацепило борт, аж щепки полетели. Григорий побежал на нос, но гребцы в шлюпке, видя и сами результаты стрельбы с бригантины, налегли на весла, пытаясь увести нас от обстрела. Напоследок, пока шлюпка противника была еще видна, я выстрелил по неосторожно высунувшемуся матросу. Но вот шхуна отошла с прежнего места, чтобы нас обстрелять, теперь уже вряд ли хватило бы дальнобойности, да и шлюпке противника высунуться я бы не дал.
– Григорий, может, шлюпкой протянем шхуну вокруг острова, зайдем к ним с кормы, попробуем обстрелять из пушек, ежели повезет, повредим руль или мачту, иначе они от нас не отцепятся.
– Давай попробуем, сам вижу, что выхода нет, тем более уже все пьяницы на ногах.
Увлеченный стрельбой, я и не обратил внимания, что на палубе больше нет валяющихся пьяных тел. Шлюпка подошла к нашему борту, гребцы поменялись. Нас, прижимаясь к острову, потащили вокруг острова. Поскольку островок был невелик, за час-полтора удалось его обогнуть. Мы увидели, что с кормы бригантины стоят обе шлюпки врага, пытаясь оттянуть ее назад. То ли капитан бригантины почуял опасность, то ли придумал новую пакость. Мы заходили со стороны кормы, где пушек у противника не было. Мушкетного огня я пока не опасался, штуцеры у них вряд ли были, а мушкет хорош для близкого боя. На бригантине явно нас увидели, команда забегала, капитан кричал на шлюпки, пытаясь развернуть судно бортом к нам, чтобы можно было открыть огонь. Я бросился на нос шхуны и как можно быстрее стал стрелять из штуцера по гребцам в шлюпке, убив несколько матросов, остальные залегли в шлюпки, не высовывая носа, хотя капитан с бригантины громогласно кричал проклятия. Я тщательно прицелился по капитану, выстрелил, успел увидеть, как он схватился за руку и его тут же оттащили от борта. Мы сблизились уже на дистанцию огня. Медлить я не стал, вдруг им удастся довернуть корабль, тогда нам крышка. Из двенадцати орудий одного залпа хватит, чтобы пустить нас на дно. Прицелился, выстрелил из пушки. Маленький недолет, но изменить прицел нельзя, и так уже на пределе дальности. Кричу гребцам в шлюпку:
– Подтяните еще чуть-чуть.
Шхуна медленно двинулась вперед, мы с Онуфрием как бешеные перезаряжали пушку, кормовой воспользоваться нельзя, оставалось действовать быстро. Прицелили, выстрел. Ядро, прошелестев, шлепнулась в воду рядом с вражеской шлюпкой, опрокинув ее, опять перезаряжаем, тщательно прицеливаюсь. В парус бригантины стрелять бесполезно – ядра наши слишком малы, чтобы проделать серьезную дыру, надо попасть в руль или в мачту. Утопить не сможем, но лишим хода, а нам больше и не надо, дождемся ветра и поминай, как звали. Выстрел, на этот раз удачно, прямо в баллер руля, аж щепки полетели. Снова перезаряжаемся, выстрел. Мимо. Мачта – слишком тонкая цель. Еще раз повторяем, опять мимо, но поскольку ядро уже было на излете, прошло низко над палубой, сметая на своем пути людей и ломая оснастку. Еще раз стреляю и на этот раз удачно, правда, я целил в одну мачту, но переломилась другая, ведь стояли они почти в створе, друг за другом. Мачта сначала накренилась, затем с шумом упала в воду, обрывая ванты. Команда шхуны завопила от радости, а на бригантине раздались яростные вопли. Вот теперь мы тоже их обездвижили на какое-то время, им теперь даже ветер не поможет. Но сбрасывать со счетов бригантину не стоит – одна мачта и парус целы, и пушки наверняка заряжены, стоит нам немного отойти от их кормы в сторону, как нам могут влепить ядра в борт. Я еще пару раз выстрелил из пушки по палубе бригантины, пытаясь доставить им побольше повреждений, потом улегся на носу со штуцером. Поскольку невооруженным глазом с такого расстояния можно было отличить по одежде простого матроса от офицера, я решил немного проредить офицерские ряды, утихомирив и загнав команду в трюм. Ишь, разбегались по палубе, пытаясь под командой офицеров что-то исправить. Выстрелил четыре раза, точно ранив или убив троих, один раз промахнулся. Суета на палубе стихла. Так-то лучше будет. Я обратился к Григорию:
– Смотри, чтобы нас течением не снесло в сторону, как раз попадем под пушки бригантины. Пусть гребцы в шлюпке не спят. Поднимется ветер – поднимем паруса и отойдем подальше, но точно за кормой бригантины.
Григорий согласился. Вообще с момента захвата нас шведским фрегатом Григорий сник и переложил всю инициативу по нашему вызволению на меня. Конечно, мне было бы проще быть под началом опытного, активного капитана, чем все брать на себя. Я же не морской волк, многих морских дел не знаю и не ориентируюсь, но что получилось, то получилось.