Моисеенко кивнул Димке на виднеющееся вдали скопление закопченных малоэтажных домов, среди которых там-сям сиротливо торчали остовы разбитых многоэтажек. За городом виднелась заснеженная горная гряда, и даже с этого расстояния было понятно, что разбитый город стоит у самой воды. Капитан перехватил Димкин тревожный взгляд и напомнил:
– Это морское побережье. Мутов в Исландии на берегу не бывает. А здесь – тем более. Зары очень агрессивны и бросаются на них, едва завидев. Даже когда начинается дождь, мутанты появляются здесь не сразу. Поблизости их нет, а тем, что прибегают издалека, нужно время на дорогу.
– Можно подъехать ближе? – Информация об агрессивности местных заров как-то не вязалась у Димки с обещанием Моисеенко, будто они не станут нападать и разбегутся. – Чтобы время на сближение не терять? Если зары бросятся толпой, БМП смогут нас прикрыть.
– Топать на своих двоих не придется, – заверил Димку Моисеенко. – Заедем прямо в город. Он не такой уж маленький, это не деревня, но зары на массовое сопротивление не решатся, я же объяснял. За двадцать пять лет мы их выдрессировали. За любую попытку атаковать представителя Конфедерации мы проводим бомбардировку их домов, и те, кто выживают после неё, остаются в дырявых руинах под дождем. Так что волноваться не о чем, просто будьте осторожны. Всё, начинаем операцию! До города километр, его нужно преодолеть быстро, чтобы не разбудить заров, а то попрячутся. Мы специально не вызываем вертолет, чтобы не выдать себя. Они привыкли, что мы приходим в июле, и сейчас нас не ждут. Спят по своим хибарам, расслабленные. По машинам!
Весь отряд занял места на броне, и колонна помчалась к городу. Боевые машины разошлись по разным улицам и двинулись каждая к своей цели. Сразу видно, что механики-водители здесь не впервые и хорошо знают, куда нужно добраться. Пока БМП шли по пустынным улицам, Димка разглядывал окрестности. Вблизи было несложно заметить, что некогда городишко выглядел довольно нарядно: разноцветные дома и крыши, мало одинаковых зданий, всякие ажурные красивости. Но теперь от всего этого остались только развалины, густо покрытые застарелой копотью многочисленных пожаров. Теперь Димка верил, что у местных заров есть стимул уважать солдат Конфедерации: руины домов и кое-как уцелевшие здания хранили следы сильных взрывов, устроить которые могло только высокотехнологичное оружие старого времени. Он вспомнил, как вдребезги разлетелся пароход, по которому вертолет выпустил всего две ракеты. В лохмотья! А ведь многие здешние дома поменьше того парохода будут.
– Малинин! – зашипела гарнитура рации голосом Моисеенко. – Дом справа от нас! Приступайте!
БМП остановилась посреди улицы, по обеим сторонам которой тянулись руины сильно разрушенных зданий, и лишь одна закопченная четырехэтажка более-менее сохранилась. Димка приказал начать зачистку, и его взвод устремился к зданию. Дом не пароход, тут у Димки опыта предостаточно! Он оставил у единственного полуразрушенного подъезда двоих солдат, ещё двоих с другой стороны здания, сторожить окна, завел остальных в подъезд и приступил к зачистке по всем правилам. Одноподъездная четырехэтажка – это не московская высотка в две сотни квартир. Никто не уйдет!
Полчаса взвод тщательно прочесывал помещение за помещением, но так никого не нашел. Здание оказалось пустым, о чем Димка доложил капитану Моисеенко. Тот велел немедленно грузиться на броню, и БМП направилась дальше, громыхая по не подающим признаков жизни улицам. Спустя пятнадцать минут, ушедших большей частью на объезд заваленных обломками рухнувших зданий дорог, боевая машина вышла к зданию, оцепленному престарелыми морпехами. Их БМП стояла рядом с открытыми люками десантного отделения, через которые было видно нескольких спящих внутри стариков.
– Нормально, – оценил Абдулла. – Они не стали зачищать дом, а ждали нас. Мы теперь на правах молодых, будем впахивать везде, где только можно впахивать! Клянусь Аллахом, остальные БМП стоят возле других домов и точно так же ни фига не делают!
– Отставить разговоры! – грозно одернул его Димка. – Кому должен засчитаться трудовой минимум, им или нам? Радоваться надо, что нам доверяют важную операцию!
Абдулла немедленно признал свою неправоту, и солдаты покинули броню. На мгновение Димке показалось, что его бойцы обмениваются друг с другом странными взглядами, и он пристально оглядел всех. Но ничего подозрительного не обнаружил, и велел приступать к зачистке второго дома. На этот раз зары обнаружились. Штук десять местных дикарей, косматых и одетых кто во что, забились по углам на самом верхнем этаже, ещё столько же сидели в подвале, оказавшемся неожиданно просторным. Увидев перед собой солдат Конфедерации, они безропотно побросали примитивное оружие и послушно поплелись к выходу. Димка решил, что несмотря на подобную лояльность, оставлять за спиной такое количество заров небезопасно, и потому приказал своим солдатам вывести на улицу всех пленных. Зары перепуганной толпой поплелись к выходу, растягиваясь по коридорам и лестницам, и вдруг все одновременно бросились бежать в разные стороны. Никто даже опомниться не успел, как дикари повыпрыгивали в окна третьего этажа, к которым оказались заранее приторочены канаты. С улицы раздались крики морпехов, сообщающих друг другу о побеге пленных, потом загремели выстрелы и брань в эфире.
– Малинин! – зло шипел в рацию Моисеенко. – Куда вы там смотрите, вашу мать?!
– За ними! – закричал Димка бросившимся к окнам солдатам. – Догнать! Быстро!
Но догонять уже было некого. Зары скрылись в окрестных развалинах мгновенно, и ещё успели вызвать обрушение проходов за собой, что сделало преследование невозможным. Но и на этом не закончилось. Пока пленные с верхнего этажа сигали в окна, и престарелые морпехи пытались отловить кого-то из них, их внимание рассеялось, и те зары, которых вывели из подвала, воспользовались ситуацией и тоже бросились врассыпную. Двоих из них удалось подстрелить резиновой пулей, но, как назло, одному попали в затылок, и он издох, а второму угодили в почку так, что он потерял сознание от болевого шока. И пока привести его в чувство не удалось. И почему-то все престарелые считали, что зачистка провалилась исключительно по вине Димки и его отряда. Даже полковник Левински, которому Димка доложил все подробности.
Полковник, как всегда, был сдержан, но прямо выразил недовольство Димкиным проколом. Хотя в чем Димкина вина, если это морпехи стояли в оцеплении вокруг дома, и зары запросто пробежали сквозь них? Но с начальством не спорят, Димка признал вину и получил приказ выдвигаться к следующему зданию. Тут выяснилось, что Абдулла был прав. Третий дом, стоящий на улице неподалеку, также был оцеплен морпехами, и они также не торопились его зачищать. Вместо этого все дожидались прибытия Димкиного взвода, и в ответ на недовольное бурчание Маги капитан Моисеенко выразился более чем прямо и с нескрываемым раздражением:
– А что тебя удивляет? У нас самому молодому морпеху пятьдесят семь, в то время как самому старому зару двадцать семь, по-твоему, мы должны с ними наперегонки носиться? Считаешь, что не лучше поручить это вам, молодым и сильным? Мы за эти годы набегались! И ещё бы побегали, нам конкуренты не нужны, да только возраст уже не тот! Так что отрабатывайте оказанное доверие!