– Ваше превосходительство! – Стефан подпрыгнул и взмахнул связанными руками. – Я здесь! Ваше превосходительство, это я, Стефан Мирча! Тот самый, что спас вас с уланами, когда вы прятались в кустах! Спасите и вы меня, ваше превосходительство! Я отслужу вам верой и правдой!
Генерал Казимир бросил взгляд на отбивавшегося от гвардейцев арестанта и отвернулся. Он торопливо взял под руку удивлённого аншефа, и, продолжая улыбаться, закончил прерванную шутку, чтобы тут же начать новую.
– Это же я, Мирча! – выкрикнул Стефан севшим голосом, почувствовав, как под ногами качнулась земля. – Ваше превосходительство, генерал Казимир, пощадите!
Удар прикладом в спину сбил Стефана с ног, и он повис на верёвках, придерживаемый Марко и соседними арестантами.
– Я не хочу к Берте! – зарыдал он, дёргаясь, и норовя повалиться на землю. – Пощадите, ваше превосходительство! Я отслужу!
Теперь гвардеец приставил ему между лопаток штык, и Стефан затих, почувствовав, как острая сталь проколола кожу.
– Я не хочу…. – прошептал он едва слышно и, послушно поднявшись, пошёл, оглядываясь назад на возвышавшийся генеральский кивер.
Затем колонну повели дальше, к центру площади, и трибуна с аббатом и генералом скрылась с глаз. Теперь они могли видеть Берту с расстояния трёх метров, и Смородин почувствовал, как от её средневекового вида повеяло забравшимся в сердце холодом. Деревянный помост источал резкий запах свежей смолы спиленных накануне сосен. Треугольное лезвие играло солнечными зайчиками, а рядом, проверяя растяжки, готовился палач Димитрий. Бредущий за Смородиным арестант упал в обморок, и его тут же окатили из приготовленного для таких случаев ведра с ледяной водой. Но затем в толпе ротозеев прокатился ропот, потому как колонну не остановили перед Бертой, а повели дальше, к входу в одну из крепостных башен. Арестанты удивлённо переглянулись, всё ещё не веря в небольшую отсрочку. каменная винтовая лестница вывела их на круглую площадку, окружённую зубьями из красного кирпича. Кроме разомкнувшихся вдоль стен гвардейцев, здесь их ждал всего один человек в красной, как полотнище кумача, военной форме.
– Кто это? – толкнул в бок Марко Смородин.
– Не знаю. Кто-то из воздухоплавателей.
– Воздухоплавателей? – переспросил Миша, решив, что ослышался. Он бы, скорее, такую форму причислил к пожарникам.
– А чего ты удивляешься? – откликнулся уже пришедший в себя Стефан.
– Почему красная, а не голубая или синяя?
– Причем здесь синий цвет? – теперь удивляться настал черёд Стефана. – У аэронавтов форма цвета огня, потому что горят они хорошо и далеко видно. Видать и вправду ты на передовой никогда не был. А там такое зрелище не редкость. Я его не знаю, но по эполетам – из генералов-аэронавтов.
Смородин остановился у края башни и выглянул через узкую бойницу. Далеко внизу раскинулся зелёный ковёр, скрывавший невысокие то ли холмы, то ли горы. Лес тянулся повсюду, куда только доставал глаз. А вдали, на горизонте, выглядывали белые шапки горных перевалов. Аббатство строили на самом высоком холме, отчего оно возвышалось над соснами, будто маяк для заблудших путников. Неприступные стены, соединяющие ещё более высокие башни, тянулись из леса в небо, позволяя видеть далеко вокруг.
У одной из бойниц стояла пушка, направленная на едва различимую нить дороги. Смородин уже успел свыкнуться, принимая, как необходимые правила пока ещё непонятной для него игры и необычную одежду окружающих, и странное оружие гвардейцев, скорее похожее на старомодные винтовки прошлого века, и даже то, что происходящее вокруг больше походило на театрализованное представление, чем на реальность, и всё это уже не так приводило его в ужас, как раньше. Он ждал, что ещё пройдёт совсем немного времени, и всему найдется объяснение. Нужно только набраться терпения. Но вид пушки всколыхнул в голове новый виток смятения. Бронзовый ствол сиял начищенным металлом, деревянные колёса чернели коваными спицами, а рядом аккуратной горкой лежали чугунные ядра.
– Где я? – очередной раз послал он вопрос, адресованный в никуда, голосом, полным отчаяния и страха.
Наконец все арестанты оказались наверху и молча ждали своей участи. Гвардейцы, выставив вперёд штыки, образовали внутренний круг, отжимая их к стенам и тоже молчали, ожидая приказов. В центре круга стоял, покачиваясь с носка на каблук, красный генерал. Он прошёлся брезгливым взглядом по оборванной одежде арестантов, и, похлопывая по ладони в лайковой перчатке тростью, ждал, когда наступит абсолютная тишина. Прислушавшись к едва различимому шороху ветра в бойницах, он удовлетворённо кивнул и, ничего не говоря, направился к стене, ползущей к следующей башне. Запрыгнув на узкую перемычку, соединяющую бойницу с гладкой вершиной крепостной стены, он обернулся и крикнул:
– Того, кто повторит, я буду ждать на той стороне!
Затем, не раздумывая и не обращая внимания на прокатившиеся внизу на площади испуганные крики, он уверенно, будто перед ним тянулся мощёный тротуар, ступил на узкие кирпичи и, поигрывая тростью, пошёл по гребню стены. Добравшись до середины, остановился и, оглянувшись, проверил: – появились ли желающие повторить его поступок?
Желающих не было.
Красный генеральский силуэт двинулся дальше, миновал узкий гребень и вскоре замер в ожидании на соседней башне.
– Зачем это нужно? – теперь Смородин со Стефаном стояли плечом к плечу, и Миша мог говорить, не выкрикивая через головы.
– Издевается. Знает, что пройти по стене невозможно, вот и бравирует.
– Но он же прошёл!
– Кто его знает, как он это сделал? Может, у него шипы в подошвах.
Смородин стоял рядом с выходом на стену и хорошо видел и её вершину, и внешнюю поверхность с идеально подогнанными друг к другу кирпичами. Внизу стена казалась широкой, не менее двух метров. Но кверху сужалась до узкой гладкой тропинки, не превышающей тридцати сантиметров. И высота её впечатляла. С одной стороны маячила площадь с гильотиной, уменьшившейся до размеров обувной коробки, а с другой зияла пропасть с вековыми соснами у подножия.
– Шипы здесь не помогут. Но сильного ветра нет – пройти можно. Главное, не бояться. Ты мне объясни, что он хотел этим сказать? Может, там спасение?
– Нет… – с сомнением качнул головой Стефан. – Хотят потешить толпу. От Берты уже пресытились, вот и выдумывают новые развлечения. Но от меня не дождутся. Уж лучше пусть голову рубят.
– А вдруг и вправду, там пощада! – встрял в разговор Марко. – Я слышал, что как-то уже так было. Но там давали револьвер с ополовиненным барабаном. Стефан, я думаю, нужно рискнуть.
– Да ты с ума сошёл! У меня от одного взгляда вниз ноги подкашиваются.
– А ты не смотри, – ободряюще улыбнулся Миша, хотя его бледное лицо красноречиво говорило, что ему тоже не по себе. – Представь, что высота стены не больше метра.
Но неожиданно их спор прервал возглас напротив.