– Но все же своей смертью, – заметила Кордеро. – И не сварен заживо в Бостоне.
– Тут об этом ничего не сказано, – ответил Гарвуд, убирая смартфон в карман. – Но какая-то связь с тем, что сейчас нам предстоит увидеть, все же должна быть.
– Ну тогда пошли.
Почуяв запах горелой шины, Гарвуд глубоко вздохнул и последовал за Кордеро в подъезд.
В квартире во всех комнатах стоял смрад, хотя пожарные выломали окна.
Они направились прямо в гостиную, где произошли главные события.
В прихожей их ждал напарник, надменно поджав губы. Свежий, выбритый, аккуратно причесанный, туфли начищены до блеска. Наверное, хорошо выспался ночью.
– Насчет того, что следующая акция убийцы будет в Форт-Хилле, наш всезнайка, похоже, ошибся, – произнес он вместо приветствия.
– Сэл, пожалуйста, не надо, – сказала Кордеро.
– Я это к тому, что он считает себя всегда и во всем правым.
Гарвуд глянул на него мельком, не задерживая взгляда, но этого было достаточно, чтобы напарник отвел глаза.
Они вошли в гостиную.
– Ну что? – спросила Кордеро.
– Сейчас посмотрим, – сказал он, подходя к инструментальному ящику. – Ты ощущаешь какой-то посторонний запах?
– Да. А что это такое?
Он задумался:
– Хвоя.
– Это, наверное, «Пайн-Сол», моющая жидкость для полов с запахом хвои.
– Нет, – ответил Гарвуд, заметив у инструментального ящика несколько перьев. – Это сосновый деготь.
– И… – начала она и замолкла, заглянув в ящик и увидев, что там осталось от человека.
Гарвуд стоял рядом. Несколько секунд они молчали.
Затем он произнес:
– Сосновым дегтем в колониях пропитывали деревянные части парусных судов. А также веревки и канаты. Для сохранности. Но у него было и другое назначение. Когда человека хотели предельно унизить, его обмазывали дегтем и вываливали в перьях.
Детектив Кордеро повидала всякое, обезображенным трупом ее не удивишь, но с подобным она сталкивалась впервые. На это невозможно было смотреть.
– Убийца не вымазал его дегтем, он его в нем сварил, – сказала она. – Потрогай, ящик еще теплый.
Гарвуд поверил ей на слово и к ящику прикасаться не стал. А вот надпись красным на внутренней стороне крышки его заинтересовала. Под традиционными черепом, костями и короной значилось: «Тиранам свойственно играть словами. Путать их значения». А ниже знакомое сокращение S.O.L.
– Что означает эта фраза?
Гарвуд не понимал исторического контекста, но смутно догадывался, зачем написал ее здесь убийца. Билл Уайз упоминал о том, что деятели Федерального резерва часто умышленно усложняют риторику, чтобы запудрить мозги обывателю.
– Это сказал Сэм Адамс, – произнес появившийся в гостиной напарник и прочитал, глядя на экран смартфона: «Из письма к Джону Питтсу. Двадцать первое января 1776 года».
Ей не хотелось усугублять конфликт между ними, и она сменила тему.
– Надо поскорее идентифицировать погибшего.
Гарвуд уже знал, кто он такой, но решил расказать об этом только ей.
– В данный момент о нем ничего не известно, – опять подал голос напарник. – Посмотрим, что скажут медэксперты. Если не удастся идентифицировать по зубам, то придется делать реконструкцию лица по черепу.
Гарвуд посмотрел на Кордеро:
– Пойдем заглянем в ванную. Посмотрим, что там.
Напарник продолжил:
– В ванной работают эксперты по расследованию поджогов. Поговорите с ними.
Гарвуд остановился на пороге ванной комнаты:
– Ну что у вас тут, ребята?
– А вы кто? – бросил один из экспертов.
– Тот самый, который в пальто, – ответил Гарвуд, понимая, что грубость – единственное, что уважает этот парень. – А теперь рассказывай.
Его коллега показал пластиковый пакет с вещдоками.
– Здесь обгоревший таймер и зажигалка. Преступник положил их на шину, соединив определенным образом, предварительно облив ее бензином или керосином. Его цель была напустить дым, но не устраивать пожар.
– Вы думаете, удастся узнать, откуда эти вещи?
– Маловероятно. Подобные устройства можно купить где угодно.
Гарвуд кивнул Кордеро, приглашая ее выйти на улицу.
– Я понимаю, что хорошо подышать свежим воздухом, – сказала она, выходя следом за ним на тротуар. – Но ты позвал меня не только за этим.
– Ты права, не только за этим, – ответил он. – Дело в том, что я знаю, кто погиб в этом ужасном ящике.
– В самом деле?
– Да. Это Питер Уэйлен из Чикаго. У меня есть описание его внешности. Рост метр пятьдесят три. У другого заложника, Реннера, рост чуть больше двух метров. В этот ящик он никак не мог поместиться. Разве что только разрезанный пополам. Передай медэксперту, чтобы он обратил внимание на шрамы на коленях у жертвы, когда его очистят от дегтя и перьев. Уэйлен был горнолыжник. Повредил оба колена в те времена, когда хирургия была еще не такая продвинутая. После операции у него остались заметные шрамы.
– Хорошо. Я сообщу.
Гарвуд вздохнул:
– Итак, их осталось только двое.
Кордеро кивнула:
– Ты думаешь, убийца собрался расправиться с ними в Бостоне?
– Понятия не имею.
– Уэйлен похищен в Чикаго?
– Да.
– Но они привезли его сюда. Может, и остальных тоже?
Хороший вопрос. Пока было известно лишь, что всех пятерых кандидатов на пост председателя Федерального резерва похитили в одну ночь. Значит, работали пять групп. Потом Питера Уэйлена из Чикаго доставили в Бостон.
Кордеро прервала молчание:
– Пойдем пить кофе.
– И что потом? – спросил он.
– Будем думать, где убийца держит оставшихся двоих заложников, если они здесь, и как помешать ему их убить.
Вашингтон,
округ Колумбия
– Пожалуйста, не пораньте его, – попросил Уайз, наблюдая, как они возятся с Самюэлом.
Боб Макги удивленно поднял голову:
– Простите, вы случайно не тот самый великий гуманист Махатма Ганди? Но если даже и так, то позвольте вам напомнить, что этот парень явился к вам не для того, чтобы вести философские беседы. Он пришел вас убить. Но не сразу, а перед этим собирался пытать. Так что ваша озабоченность тем, не слишком ли давят ему наручники, крайне неуместна.