– Он за тобой…
– Нет, на чердаке был. Слушай, – женщине пришла в голову неожиданная идея, и она забыла о том, что разговаривать следует шепотом, – а если на чердаке прячут?
– Вряд ли… сама посуди, зачем им вообще прятать? Они хозяева здесь…
Эта мысль, в целом совершенно здравая, миссис Арманди пришлась не по вкусу.
– Если бы нашли…
– Тебе бы точно не сказали, – отрезала докторша. И замолчала, но надолго ее не хватило, она заговорила, уже не шепотом, хотя голосом тихим, нервным, не скрывая своего недовольства. – А все из-за тебя… молчал он… тайну хранил… дохранился. Сказал бы раньше, и мы бы потихоньку… дом все равно стоял… но нет же, надо было ему…
– Я клялся…
– И что с твоей клятвы? Кому все достанется? Псам?
– Ийлэ…
– Ты сам говорил, что она ненормальная. Мне, конечно, девочку жаль… чисто по-человечески…
Нат ей не поверил.
– …но зачем ненормальной сокровище? А псы их вообще убили. И дом вот заняли. А получится, что еще и драгоценности к рукам приберут. Несправедливо это…
Доктор промолчал.
А у Ната появилось преогромное желание войти в комнату, взять этого человека за горло и хорошенько тряхнуть. Пожалуй, не будь у него приказа не трогать людей, он бы так и поступил. Но приказ был.
А Райдо, в отличие от прошлого райгрэ, Нат подчинялся. Поэтому и остался в коридоре, слушать дальше. Впрочем, больше ничего-то помимо скрипа кровати, вздохов доктора, которому явно не по вкусу пришлась нынешняя ситуация, да жалоб докторши на дрянное одеяло он не услышал.
Однако у двери просидел до рассвета…
– Молодец, – похвалил Райдо, и Нат пожал плечами: похвала была приятна, но справедливости ради следовало признать, что ничего особенного он не сделал. – Значит, все-таки драгоценности… драгоценности, друг мой, это интересно… очень интересно…
Мирра зачастила.
Она появлялась в сопровождении сестры и хмурой пожилой женщины, чье имя ускользнуло из памяти Райдо, поскольку было столь же невыразительно, как и сама компаньонка. Она кивала в ответ на приветствие и неизменно выбирала самый дальний темный угол комнаты.
Садилась, вытаскивая из складок пышной юбки деревянные спицы и клубок ниток. Вязала. Порой компаньонка замирала, вперив в Райдо взгляд круглых глаз. Но пальцы ее и тогда шевелились, перекидывая со спицы на спицу петли, и спицы эти походили на жвала диковинного насекомого, а сама женщина, в этой каменной неподвижности, внушала страх.
– Что? – поинтересовался он однажды, но ему не ответили, лишь нервно дернулись уголки жабьего безгубого рта.
– Ах, – воскликнула Мирра. – Не обращайте на нее внимания! Этель такая скучная…
Этель…
– И, честно говоря, – Мирра наклонилась близко, пожалуй, чересчур уж близко, и Райдо с трудом удержался, чтобы не поморщиться – духами она по-прежнему злоупотребляла, – я бы обошлась и без нее, но матушка категорична… все-таки и в нашей глуши некоторые правила лучше соблюдать…
– Конечно.
Трепетные ресницы, нежность во взгляде и робкий румянец.
Пальцы, которые задерживаются на рукаве чуть дольше дозволенного, и в этом видится намек… в этом и есть намек, но Райдо не желает его замечать и поднимается.
– Мне бы не хотелось причинить ущерб вашей репутации. – Девочка по-своему хороша, но не достает ей опыта и хватки столичных барышень…
К счастью.
– Вы так заботливы…
– Приходится, – проворчал Райдо, и показалось, что Этель улыбнулась, впрочем, ему было сложно истолковывать гримасы ее лица.
– Что? – Мирра взмахнула ресницами.
– Ничего. Оговорился… значит, вы полагаете, что в гостиной следует использовать вот эти обои?
Райдо развернул каталог и ткнул наугад, и на хорошеньком личике Мирры мелькнула тень…
– Нет же! – воскликнула она, раздраженно притопнув ножкой. – Эти чересчур темные, и комната будет казаться маленькой. Как вам эти? Оттенка экрю… или все-таки молочный персик?
Райдо уставился на указанные образцы, честно пытаясь постигнуть разницу.
– Или с серебрением?
– А какие были раньше?
– Бирюзовые, – не задумываясь, ответила Мирра. – Но мне они казались слишком уж яркими… конечно, у найо Луари был безупречный вкус, но…
– Вы хорошо ее знали?
Мирра насторожилась. Она не была дурой, хотя и умела казаться дурочкой, и вопрос Райдо, его интерес к прошлому, которое – тут Мирра всецело была согласна с матушкой – следовало бы оставить в прошлом, был ей весьма подозрителен.
Райдо же поднялся, предложив даме руку:
– Не откажетесь прогуляться?
Мирра, естественно, не отказалась.
– Этот дом отличается от тех, к которым я привык. В Городе Камня и Железа дома иные, более тяжелые, что ли? Массивные. Наша архитектура тяготеет к строгим линиям, формам крупным, но четким…
Про архитектуру он мог говорить долго.
Про поэзию.
Театр.
Матушка – услышь она Райдо сейчас, – несомненно, порадовалась бы…
– Но когда я увидел этот дом… он прекрасен, не правда ли?
Мирра поспешила согласиться, что дом конечно же прекрасен. Но она мало что понимает в архитектуре…
– У вас врожденный вкус…
В этом она не сомневалась, но комплимент приняла с хорошо разыгранным смущением.
– Но все-таки мне бы хотелось сохранить эту усадьбу в первозданном ее виде. – Райдо ступал медленно, раздумывая о том, как долго ему придется смывать с себя этот назойливый цветочный запах.
Почему люди так любят искусственные ароматы?
– Зачем? – поинтересовалась Мирра, которой вовсе не хотелось сохранять усадьбу в этом самом первозданном виде, напротив, она многое бы изменила и изменит, когда станет хозяйкой. А в том, что рано или поздно, но она станет, Мирра не сомневалась. Во-первых, верила матушке, а во-вторых… тот, о ком она и думать старалась с опаской, потому как вдруг да мысли ее станут известны, согласился, что идея с этим замужеством не так уж и плоха. Правда, пес не спешил предлагать руку, сердце и усадьбу, но это дело времени. А если времени не так много, то всегда найдутся способы ускорить события.
Главное, чтобы все выглядело достоверно.
– Это ведь живая история. – Райдо остановился.
Галерея выходила на холл. Пустые стены. Поблекшие фрески, и надо бы найти специалиста, который сумеет обновить их, не испортив.
– Альвы ушли, и… расскажите о них. Пожалуйста. – И, поцеловав бледную руку, Райдо добавил: – Умирающим не принято отказывать…