– На моей службе нет выходных! – буркнул Балаганский. – Пойди сделай кофе!
Он позвонил дежурному по штабу, отдал необходимую команду, потом заглянул на кухню, но там и не пахло ни кофе, ни Инессой. Георгий вернулся в спальню. Она, как ни в чем не бывало, валялась в постели, принимая соблазнительные позы и щедро демонстрируя выбритую промежность.
– А кофе?
– А кофе муж подаст в постель своей любимой женушке, – промурлыкала она, улыбаясь.
– Я ухожу, – мрачно ответил главком, не обращая внимания на прелести супруги.
– Куда? Сегодня же суббота…
– Ну и что? Ты же слышала – дела!
– А я, значит, опять буду скучать, – обиженно сказала Инесса, отворачиваясь.
Сердце генерала дрогнуло, и верх, в очередной раз, взял любящий муж.
– Не дуйся. – Он подошел к постели и поцеловал Инессу в теплое плечо. – Завтра куда-нибудь сходим!
Без четверти десять чёрный «Мерседес» главкома РВСН въехал на территорию объекта «А-4» – этим кодом когда-то обозначалась секретная дача Минобороны, и хотя объект давно был рассекречен, старое название сохранилось. Машина подъехала к крытой парковке. Водитель генерала Балаганского знал – здесь принято занимать свободные места слева направо, в порядке прибытия. Они оказались третьими, после «BMW 750» генерала Короткова – начальника Департамента материально-технического обеспечения Министерства обороны, а между своими Евгеньича, и «Мерседеса» начальника УФСБ генерала Полибина. В двух сотнях метров от парковки на вертолётной площадке стояла «Кашка» – небольшой вертолёт Ка-26 с эмблемами МЧС на белом, опоясанном оранжево-голубой лентой борту.
Балаганский вошел в разгрузочный корпус. В большом зале два плотных мужичка с мокрыми волосами и красными лицами, обёрнутые простынями и похожие друг на друга как братья, сидели в кожаных креслах за накрытым столом. Перед ними в глубокой вазе краснели большие раки, на подносе отливали серебряной чешуей вяленые рыбцы. Они ели раков и пили пиво.
– О, кого я вижу! – трубным голосом закричал один. – Привет ракетным войскам! Что-то, Петрович, тебя давненько не было?
– Привет доблестным эмчеэсникам! – в тон ответил Георгий. – Некогда нам пиво пить, надо за ракетами следить! Кто еще здесь?
– Полибин с Евгеньичем в бильярд режутся. Валидыч вот-вот подъедет…
Через открытую дверь из биллиардной доносился костяной стук шаров. Балаганский разделся, нырнул в бассейн с прозрачной, чуть голубоватой холодной водой, быстро проплыл взад-вперед, потом погрелся в бурлящей джакузи, осмотрел инфракрасную сауну, с виду похожую на обычную кабинку для двух человек, с прозрачной дверью, и присоединился к эмчеэсникам. Валидыч – грузный генерал полиции подъехал через десять минут, Полибин с Евгеньичем, закончив партию, тоже вышли к столу. Потом неожиданно подоспел маленький, худенький, с лысой, как биллиардный шар, головой замначштаба сухопутных войск Голиков, который совсем не был похож на генерала.
– Ну что, за встречу? – потер ладони Полибин.
– Давайте вначале попаримся! – предложил Евгеньич – сухопарый, подвижный, с лысиной на макушке. – Для здоровья полезнее!
Вопреки распространённому о тыловиках мнению, Евгеньич был абсолютным трезвенником, занимался спортом и просто излучал здоровье. За столом он обычно пил чай, заваренный на травах, этим и объяснял, почему выглядит гораздо моложе своих пятидесяти восьми.
– Ну, давай, – согласился Полибин.
Он являлся полной противоположностью Евгеньичу – грушевидное лицо повторяло грушевидную фигуру (или наоборот), даже на вид можно было определить, что он страдает избыточным весом и одышкой, а перечень диагнозов в медицинской карте занимает не одну страницу. При этом генерал никогда не отказывал себе в удовольствии выпить бутылочку-полторы хорошего коньяка. А уж в качестве спиртных напитков он разбирался не хуже, чем Евгеньич в чаях и ароматизаторах для бани.
– Масло лаванды, кедра, мелиссы, мяты, шалфея, – любовно рассказывал Евгеньич, лёжа на верхней полке парной. – Это расслабляющие, успокаивающие запахи. А тонизирующие – бергамот, грейпфрут, имбирь, лайм. Но нужно ещё уметь подобрать концентрацию.
– Да, Евгеньич, пар у тебя на славу получился, – похвалил грузный и лысый Валидыч, покрытый множеством мелких нагретых капелек воды, концентрировавшейся из пара.
Напарившись, генералы вышли из парилки, расселись вокруг стола на диване и в мягкие кожаные кресла. Закутанные по пояс в простыни, с простецкими красными лицами, они были похожи на самых обычных мужиков, не отягощенных властными полномочиями и государственной ответственностью. Вместо петлиц с золотыми дубовыми листьями некоторых украшали оторвавшиеся от веников листы, но располагались они совсем не в тех местах, где положено. И вели голые мужики себя соответственно: смеялись, рассказывали анекдоты, шутили. Кто-то пил водку, кто-то коньяк, кто-то пиво. Евгеньич, как всегда, прихлебывал чай.
– Ааа! – раздался дикий крик: задержавшийся в парилке Валидыч прыгнул в холодный бассейн, подняв фонтаны брызг, которые долетели до стола.
Больше всего досталось Голикову, он брезгливо отряхивался.
– Фрр, – полицейский вынырнул, выплёвывая воду.
– Валидыч, ты прям как американский «морской котик»! – крикнул Евгеньич.
– Я морской лев! – гордо возразил тот.
– Видали мы зверей почище львов, и то от них летели клочья! – продекламировал Голиков.
Все весело засмеялись.
– Отличные раки, – похвалил Балаганский, отрывая и высасывая очередную клешню. – Крупные все, как на подбор.
– Это МЧС нас выручает, – сказал Евгеньич.
Эмчеэсники с довольным видом переглянулись.
– Работа у нас такая – выручать, – улыбнулся один из них.
– Донской рак, – деловито сказал другой. – Раньше такого во Францию экспортировали. Только теперь мало его осталось.
– Раки – это хорошо, – брюзгливо сказал Голиков, который их не ел. – А вот почему в армии на одного генерала приходится тысяча сто военнослужащих, а в МЧС – сто пятьдесят девять?
– Потому что задачи у нас сложнее!
Из бассейна, отдуваясь, вылез Валидыч и, расставив руки, пошел на Голикова.
– Что ты там про львов говорил? А ну, давай бороться! Посмотрим, от кого клочья полетят!
– Ты хоть простыней прикройся, – невозмутимо ответил Голиков. – А бороться я отказываюсь – задавишь! У меня не мускулы роль играют, а голова. Мои мускулы – это армии и дивизии. Знаете, что территория противника не считается освобожденной, пока на нее не ступил сапог солдата?
– Прям-таки, – возразил Балаганский, отпивая пиво. – Пока вы там своими котелками бренчать будете, ракетные войска уже свою задачу выполнят, и вам заходить на вражескую территорию даже не понадобится. Тем более, и для здоровья это не полезно!