— Есть, сэр, — выпалил водитель, сворачивая в тоннель.
В то время как Бишоп, молча, корил себя за то, что поднял в разговоре с майором данную тему, Клаус, бросив пистолет на панель «Носорога», приступил к реализации намеченного плана. Послав на ранее оговоренный номер условное сообщение, он задействовал членов подполья, которые были подготовлены к захвату контроля над таможенным терминалом № 2 В, расположенным в оборонном периметре Акрита.
Находясь в двух фургонах возле места назначения, двенадцать человек, вооруженных до зубов, получив условный сигнал вывалили наружу, намереваясь профессионально сделать то, чему их учили всю жизнь. Остальные члены подполья заняли огневые рубежи на определенных ранее местах, намереваясь в случае преследования «Носорога» оказать огневую поддержку убегающим. Клаус, согласно плану, должен был вывести «Носорог» через захваченный терминал и сменить транспорт в запланированной точке у известняковых пещер малого озера.
Клаус, включив рацию, громко произнес:
— Штурмовики, прием…
— Штурмовики на связи, — раздался голос пилота, сопровождаемый свистом сопел.
— Штурмовики, прекратить сопровождение. Занять точку возле телебашни и ждать дальнейших указаний… — Клаус посмотрел на часы.
— Выполняю…
«Всё, легкие имперские штурмовики сняты с хвоста, — подумал про себя Клаус, — осталось внести ещё немного путаницы…»
Проехав Арку Виктора Завоевателя, воздвигнутую Вторым Императором в честь присоединения к акритской метрополии Нанта и Корнуэла, Клаус уведомил машины сопровождения об изменении маршрута, выслав на их бортовые компьютеры новые поворотные точки. Где — то вдалеке прозвучал громкий хлопок, и взвыли сирены. «Видимо, у Франсуа сейчас горячо», — отметил про себя Клаус, приближаясь к многоуровневой развилке.
Согласно «откорректированным» координатам, сопровождающие разъехались в разные стороны, нечего не понимая в том, куда поехали все остальные участники конвоя. Рулевой Бишоп удивился, когда машины сопровождения, ехавшие впереди, пропали из виду. Еще больше он удивился тому, что следовавшие сзади тоже свернули, оставляя «Носорог» совершенно одиноким на проезжей части. Но Бишоп, наученный предыдущим разговором о том, что инициатива вредна, продолжил следовать намеченным курсом.
Поглядывая на мигающие светодиоды рации, говорившие о поступающих вызовах, Клаус заёрзал на сиденье, будто что— то высматривая.
— Вот дерьмо, — воскликнул он, уставившись в сторону бокового окна со стороны водителя, — кажется, за нами погоня…
Ничего не понимая, Бишоп повернул голову и на мгновение уставился в боковое зеркало. Это оказалось достаточно, чтобы Клаус, молниеносно схватив пистолет с панели машины, вставил его в зазор между нагрудной пластиной и шлемом. Прозвучали два выстрела, после чего Клаус ударил кулаком по панели, запустив тем самым автопилот. Отстегнув от обмякшего тела ремень безопасности, он, сняв блокиратор, открыл дверь и, крепко схватившись одной рукой за поручень, а другой за массивный руль, вытолкал тело Бишопа наружу, используя свои ноги и массу тела.
Оказавшись на месте водителя, Клаус захлопнул дверь. Пристегнувшись ремнями, схватившись за руль, он со всей силы нажал на газ, съехав на запланированный подпольем маршрут. Наблюдая на мерцающем экране приближающиеся всполохи сирен, фон Эггерт, активизировав интегратор, спокойным голосом произнёс:
— «База 1», «База 2», «База 3», приготовьтесь, у меня хвост… «Коршун», как слышно?
Тишина. Франсуа и его люди, штурмовавшие сейчас таможенный терминал, не выходили на связь. Это не входило в планы Клауса, который намеревался выскочить из этой ловушки как можно побыстрее, вдавливая педаль газа в пол. Оказавшись в секторе с оживленным движением, массивная многотонная машина успела снести пару столбов, распугивая людей, а также помять немногочисленный модельный ряд гражданского автопрома, мешавший проезду «Носорога».
— «Коршун», ответь, — произнес ровным тоном Клаус, чьё сознание тщательно выбирало варианты последующих действий.
— «Парис»… — голос Франсуа заглушали взрывы и трескотня автоматов. — «Парис», слышу тебя… У нас идет бой…
Противник получил поддержку… Несем потери… Проезд «2В» пока ещё за нами, поторапливайся…
— Следую максимально быстро, — произнес Клаус, сжав руль, — конец связи…
* * *
Рамина, скованная наручниками, молча, сидела на стальной скамейке внутри конвойного транспорта. Впереди неё сидел Николас Вайс, а ещё дальше — Уэйн Орокин. Николас смотрел перед собой, в то время как Орокин изредка пытался повернуть голову назад. Немного покачиваясь в такт езды «Носорога», Рамина безвольно смотрела себе под ноги. Её спутанные волосы, которые она так любила укладывать в косу, налипли на её заплаканное лицо.
Но Рамина уже не плакала. Её лихорадило при мысли о том, что сейчас какие — то люди совершат над ней казнь в угоду улюлюкающей толпе. После приговора суда до Рамины ещё не до конца дошло, что через короткий промежуток времени её, без всяких апелляций, попросту вздернут на дыбы. Только теперь приходило понимание того, как для неё закончится этот день.
«Но как? Алан ведь обещал?..» — пронеслось в голове у Рамины. Когда её и Орокина, который, по мнению Рамины, «потащил её неизвестно куда и зачем», схватили на подземном мусороперерабатывающем заводе, она даже облегченно вздохнула, считая, что, наконец, освободилась из лап этого безумного полковника, который всю дорогу нес какую — то чушь.
Когда Рамину привели на первый допрос к следователю, там появился сам Алан Филипс…
— Дэвид, — обратился он тогда к следователю строгим тоном, — почему эта женщина сидит в наручниках?
Удивленный Дэвид промямлил что-то про то, что женщина является подозреваемой. Не дослушав, Алан приказал следователю принести чай и, сев на его место, положил руки на стол, растопырив пальцы. Сняв с женщины наручники, Дэвид вышел из своего кабинета.
— Доктор Джоши, — произнес Филипс, глядя на женщину сквозь круглые очки, — вы весьма и весьма недальновидны… Я вам как — то рассказывал о полковнике и его окружении, а вы… Вы, душенька, не соизволили прислушаться к скромному совету вашего покорного слуги, поэтому попали в столь неприятную ситуацию. Я бы даже сказал неприятную ситуацию государственного масштаба…
— Послушайте, мистер Филипс, я… — вклинилась в монолог Рамина, пытающаяся сказать, что случайно оказалась в истории с полковником.
— Не перебивайте меня, душенька, я этого не люблю, — Алан нахмурил брови. — Люди, которые меня поначалу не слушают, потом ещё и не дают говорить…
Рамина не решилась продолжать. Вместо этого она опустила голову и посмотрела на следы от наручников на своих руках. Увидев признаки покорности, Филипс продолжил:
— Доктор Джоши, вы оказались в очень щекотливой ситуации, — глава Спектрата откинулся на спинку стула. — Я могу лишь помочь вам, чтобы вы помогли сами себе. Всё, что от вас требуется, это публичный отказ от всех связей с полковником. Тогда я обещаю, что смогу вам помочь. Вы пойдете по делу как свидетель разыгравшейся в гранд — опере драмы…