Тут Ловкач обрушился с потолка и клубком покатился по полу.
– А вот и я, – сказал он Стефани.
– Действительно, – проговорил Змей, и Ловкач заметил его.
Змей пнул Ловкача в бок. Детектив выругался и попытался подняться на ноги, но Змей ударил его по рукам, схватил за череп и врезал коленом по подбородку. Ловкач растянулся на полу.
Змей посмотрел на Стефани, вернее, на что-то позади нее. Она повернулась и увидела Скипетр. Девочка кинулась к нему, но пурпурные щупальца обхватили ее за пояс, потянули назад, и она всем весом оперлась на сломанную ногу. Боль пронзила ее, и Стефани закричала.
Змей выпустил нить, рывком подбросил Скипетр в воздух и схватил его левой рукой. Кристалл замерцал черным огнем, и молния ударила в Ловкача. Детектив успел увернуться, стена за его спиной превратилась в пыль. Ловкач достал пистолет и выстрелил, пуля попала Змею в грудь.
– Все продолжаешь играть в игрушки, – ухмыляясь, проговорил Змей. Выстрел не причинил ему никакого вреда. – Как трогательно!
Ловкач обошел его сбоку. Змей опустил Скипетр вниз.
– Тебя нужно остановить, – сказал Ловкач. – Мы всегда тебя останавливали.
– На этот раз, мой старый недруг, дело обстоит несколько иначе. Те времена прошли. Кто теперь пойдет против меня? Кто остался? Помнишь время, когда ты был человеком? Настоящим человеком, а не тем посмешищем, которое я вижу перед собой. Помнишь, как это было? На твоей стороне была целая армия, рядом с тобой были люди, которые жаждали сражаться и умирать во имя цели, которую ты им поставил. Мы хотели вернуть Безликих и поклоняться им, как богам. Ты хотел, чтобы они оставались там, где есть, во имя процветания всего человечества. Что ж, оно достаточно жило и благоденствовало, но его время закончилось.
Ловкач нажал на курок. Струя черной крови брызнула из груди Змея, но рана мгновенно затянулась. Змей расхохотался.
– Все эти годы ты доставлял мне столько неприятностей, детектив! Мне даже стыдно, что я вовремя не покончил с тобой.
Ловкач вздернул подбородок.
– Я даже буду по тебе скучать, – сказал Змей. – Чтобы хоть как-то утешить тебя, скажу, тебе следует рассматривать неминуемую смерть как благо. Не думаю, что тебе понравится жить в этом мире, когда в него вернутся мои повелители.
– И как ты собираешься меня убить? – спросил Ловкач, бросив пистолет и подняв руки вверх. – Твоими игрушками? Или с помощью одного из фокусов, которым ты научился?
Змей улыбнулся.
– Я значительно расширил репертуар. Как мило, что ты это заметил.
– Я смотрю, ты снова играешь с некромантией.
– Конечно. Ты имеешь в виду моего верного пса – Рубаку? В каждом доме должен быть сторожевой пес.
– Он крутой парень, – сказал Ловкач. – Что я с ним только ни делал, с него все как с гуся вода.
Змей засмеялся.
– Как говаривал один старый некромант: «Нельзя убить то, что уже мертво».
Скелетжер дернул головой.
– Он зомби?
– О, нет. Я бы не стал заниматься такими пустяками. Он может восстанавливаться, подкреплять свои силы и лечить себя от ран. Это было непросто, но я не из тех, кто сдается.
– Разумеется, – проговорил Скелетжер с какой-то новой интонацией. – То самое медицинское оборудование на складе. Рубака стал подопытным кроликом. Потом ты сделал то же самое и с собой.
– Великий детектив наконец что-то понял.
– Давай оставим лишние восторги, Нефариан, он – зомби. И ты тоже.
Змей покачал головой.
– Эти никчемные оскорбления и есть твое последнее слово? Я ждал от тебя большего. Чего то более утонченного. Стихов, например. – Он поднял Скипетр. – Без тебя мир станет чуточку менее странным. Я хочу, чтобы ты это знал.
Стефани вскрикнула, и Ловкач бросился в сторону. Змей засмеялся, Скипетр снова изверг черную молнию, но Ловкач схватил Книгу Имен и заслонился ею, как щитом.
Черная молния ударила в Книгу, и она исчезла, оставив после себя лишь облачко пыли.
– Нет! – закричал Змей. – Нет!
Стефани увидела, как Книга, которую не могли уничтожить даже Старейшины, пылью ссыпается на пол сквозь пальцы Ловкача. Воспользовавшись замешательством, детектив послал в мага огненный шар. Скипетр выпал из рук Змея и откатился в сторону. Пальцы Змея сжались на шее детектива, стремясь сломать ее.
– Ты уничтожил ее! – шипел он. – Ты все уничтожил, жалкая тварь!
Ловкач ткнул Змея кулаком в лицо и рывком отбросил его руки в сторону. Потом нанес сокрушительный удар в голову. Змей выстрелил в Ловкача красным туманом, и детектив рухнул на пол.
Ловкач покатился по полу и встал на колени как раз в тот миг, когда Змей выбросил по направлению к Скипетру свои нити. Маг стал подтягивать Скипетр к себе, но Ловкач прыгнул и перехватил его. Нити порвались.
Ловкач создал огненный шар и швырнул его в Змея. Огненный шар, врезавшись в стену, взорвался, Змей зашипел и отпрыгнул в сторону, но сгустившийся воздух отбросил его назад. Змей ударился о стену, прилип к ней и остался висеть, удерживаемый в воздухе вытянутой рукой Ловкача.
– Я уничтожу тебя, – рявкнул Змей. Зеленые глаза горели ненавистью. – Я уничтожил тебя один раз и сделаю это снова!
Он пытался поднять правую руку, но Ловкач еще больше сдавил воздух. Змей держался из последних сил, пальцы его правой руки поднялись и нацелились на Ловкача.
– Умри, – прошептал он.
Ловкач слегка наклонил голову вправо, но не упал. Лицо Змея исказилось от ярости.
– Умри! – закричал он снова. Ловкач не двинулся с места.
– Похоже, на свете все-таки есть то, что ты не в силах убить.
В проеме двери показалась чья-то фигура. Это был Белый Рубака. Брызжа слюной и сверкая зубами, Змей начал хохотать.
– Ты устоял перед моей силой, но его коса доберется до твоих косточек. От тебя останется кучка обломков. Рубака, атакуй!
Рубака не двинулся. Змей дрогнул.
– Что ты стоишь? Убей его!
Белый Рубака постоял и вышел из Хранилища.
Змей взвыл от злости.
– Ты проиграл, Змей, – сказал Ловкач. – Даже твои прихвостни тебя бросили. Даже они признали твое поражение. Ты арестован за убийство, покушение на убийство, заговор с целью убийства и, не знаю… наверное, за нанесение вреда окружающей среде.
Змей продолжал упорствовать.
– Тебе никогда меня не победить! Я найду способ, чтобы заставить тебя страдать.
Тут зеленые глаза Змея обратились к Стефани.
– Не надо, – сказал Ловкач, но Змей уже направил на нее свою руку.
Стефани застонала, ее скрутила такая боль, какой она в жизни не испытывала. Змей пошевелил пальцами, и боль стала еще сильнее. Стон перерос в крик, потом силы кончились, и началась агония. Стефани извивалась на полу, чувствуя, как начинает коченеть тело, руки и ноги перестали слушаться, сердце билось все медленней и медленней. Боль уходила. Не осталось ничего, только глаза сквозь туман различали фигуры Змея и Ловкача, и слышался далекий голос детектива, зовущий ее по имени. Потом все стихло. Не осталось ни боли, ни звуков. Веки начали опускаться, но Стефани еще видела ухмылку Змея, видела Ловкача, который совершал рукой какие-то движения. Все медленнее и медленнее.