За отметкой в полдистанции, она вырвалась чуть вперёд Тантоитана и условным жестом предложила дать ей хоть мизерную часть груза. Тот, конечно, ничего не отдал, но морально ему стало значительно легче. Чуть позже они нагнали двух идущих пешком кандидатов. Потом ещё одного. Затем сразу несколько девушек, идущих растерянной кучкой. Все они видимо слишком резво взяли со старта и не выдержали напряжения. По всем расчётам, продолжи они идти пешком, в обозначенный лимит времени, никак бы не уложились. Мало того, как оказалось впоследствии, многих несколько смутил вид бегущего Амбала с товарищем на закорках. Без выделенного для обоих обязательного груза он всё равно мчался, словно бегущий в набедренной повязке легкоатлет. О странной дружбе этих ребят уже знали, поэтому частично начинали догадываться о сути увиденной картинки. Ну а после некоего осмысления, их догоняла и «основная» группа.
Вот здесь и показала себя Клеопатра, как талантливый организатор и вдохновитель. Голосом она не кричала, берегла дыхание. Зато вырвалась на десяток метров вперёд и, начиная обгон шагающих, громко и требовательно хлопала несколько раз в ладоши. А когда на неё оборачивались, резким, гневным жестом указывала на залитого потом Тантоитана. Мол, гляньте, он бежит! А вы?
Как сразу преображались ребята и девушки! Тупая покорность и грустная безысходность сменялась удивлением, потом восторгом замешанным на надежде, и приводило в итоге к попыткам быстрее перебирать ногами. Словно по мановению волшебной палочки у потерявших силы и желание сражаться кандидатов просыпалось второе дыхание. А когда их обгонял явно перегруженный, но в теории их будущий товарищ по оружию, уже никто не мог себе позволить бежать медленнее, чем он.
Вот таким образом на отметке в две трети дистанции и образовалась внушительная группа самых пыхтящих, но не желающих сдаваться парней и девушек. К тому моменту, правда, и сам Тантоитан почувствовал приближение некоего предела собственной выносливости. Стали появляться мысли панического характера:
"Грохнусь прямо на тропе, или помру на финишной черте?.. Хорошо бы всё-таки добежать…"
Но когда увидел широкую спину своего товарища, не смог сдержать короткого, но радостного мычания. Восстанавливающий дыхание Гарольд быстрым шагом преспокойно шёл в попутном направлении. Что говорило о том, что у отдохнувшего Романа Бровера вполне может хватить сил и лично завершить марш бросок и он сейчас где-то ковыляет на полусогнутых впереди. Но самое главное, хоть на короткое время заметно восстановивший собственные силы Ноль-ноль-восьмой облегчит тяжелейшую участь живого «грузовика». Что и произошло: вначале одна разгрузка, а потом и два рюкзака перекочевали на его могучие плечи.
Тантоитан в следующие минуты бежал почти вприпрыжку. Настолько лёгким и свободным показалось собственное тело. Но эйфория временного облегчения не помешала заметить недоумение и недопонимание в глазах старого товарища. Да и жестами он с конкретным удивлением указал на пристроившуюся группу «слабачков». Танти в ответ позволил себе с некоторым гримасничаньем улыбнуться и большим пальцем с восторгом указать на бегущую чуть впереди Клеопатру. Та как раз поравнялась с очередной «шагающей» девушкой и отработанной серией хлопков и жестов вдохновила на открытие «второго» дыхания. А когда девушка перешла на бег, Гарольд одобрительно крякнул, и впервые за всю историю знакомства стал посматривать на свою недавнюю соученицу с явным уважением. Ведь при всей своей силе и желании помощь ближайшим друзьям, ни он, ни Тантоитан не догадались подобным мизерным поощрением вдохновить прочих отстающих.
Радоваться и «отдыхать» получилось недолго. Вскоре показалась спина еле ковыляющего Зайца. Пришлось Амбалу опять хватать того на спину, а все тяжести сваливать на кряхтящего Тантоитана.
Так и двигались: не снижая необходимого темпа, меняясь «балластом» и "притягивая себе на хвост" всё увеличивающуюся группу подотставших кандидатов. Ну а когда в пределах видимости показался финишный рубеж и висящие над ним в пространстве виртуальные часы, Гарольд даже умудрился промычать несколько первых тактов из гимна космодесантников. Мычание услышали все и настолько взбодрились, что на последних метрах даже Роман нацепил на себя свою разгрузку и с восторженным хрипом пересёк финишную черту. За ним пробежали и все остальные. Причём сделали это не на последней минуте, а на перед предпоследней, что давало хороший шанс заработать в итоге не просто один, а сразу два, а то и три балла. Количество зависело от окончательной разницы во времени между первым кандидатом, закончившим марш бросок, и последним.
Но и это было отлично! На глазах у независимых наблюдателей министерства обороны, нескольких офицеров училища, виднеющегося за их спинами и парочки непонятных гражданских лиц, пришедшая последней к финишу группа радовалась больше всего: хлопали друг друга по плечам, пытались шутить, знакомиться и даже смеяться. На их фоне нахмуренные, измученные и рассевшиеся прямо на земле кандидаты, прибывшие раньше, смотрелись словно проигравшие.
Когда всех построили в колонну, довольно необычную новость перед отправкой сообщил и один из старших офицеров:
— Удивительно! Но впервые за последние одиннадцать лет, все вышедшие на дистанцию марш-броска кандидаты достигли финишного рубежа. Честно говоря, подобная воля к победе нас радует, а вы все по праву заслужили праздничный, усиленный дополнительным десертом, ужин. Шагом, марш!
Именно с этого дня на первом курсе появилась общепризнанная и всеми уважаемая четвёрка лидеров. Да и в ней самой, командная роль Тантоитана больше никем не оспаривалась. Даже строптивой и своенравной Клеопатрой.
Остальные экзамены и испытание удалось преодолеть без особого труда и потерь, а так как такие понятия как летние каникулы для первокурсников училища отсутствовали начисто, то уже с двадцатого июня начались интенсивные занятия, строевая подготовка, физическое усовершенствование, внеурочные подъёмы, тревоги и… Муштра, муштра и ещё раз муштра! Беспросветная, постылая, отупляющая и надоедливая. Но иначе в таком знаменитом, богатым славными боевыми традициями училище и быть не могло. Да и молва гласила: первые шесть месяцев — самые трудные и невыносимые. А потом…, курсанты привыкают, проходят первую боевую практику и становятся…космодесантниками.
3588 год, 20-ое декабря, Оилтон, училище
Нельзя сказать, что для четверых друзей не было за этих полгода ни единого светлого пятна в их жизни. Скорей наоборот, даже в экстренных и тяжелейших ситуациях они умудрялись не только друг друга подбадривать, но и остальных товарищей по оружию не забывать. Большинство курсантов по этой причине непроизвольно тянулись к дружной компании, а частенько и сознательно старались держаться поблизости ради ценной подсказки или своевременного совета. Не меньшее значение имело и умение пошутить каждого из четвёрки друзей. Причём каждый из них умудрялся хохмить только в присущей ему манере.
Роман Бровер, под четыреста первым номером делал это в виде стенаний, проклятий на свою несчастную долю и высмеивания собственных недостатков. Но получались у него стенания уморительно оптимистическими. Например: "Сегодня опять при отжиманиях наелся песка, потому что грудь от земли оторвать так и не смог…" Или: "Из страха опоздать в столовую, пришлось все задачки решить быстрей всех…" А вот умение подмечать все мельчайшие детали в одежде и выражениях лиц, превращало его реплики про нелюбимых командиров в едкую сатиру: "Смотрите, у нашего капрала не застёгнута одна пуговка! Видимо после утреннего нагоняя у майора ему ещё и пинком вслед наподдали…"