Пандия нисколько не удивилась, что в спальне ее поджидает Иветта. Войдя, она плотно закрыла за собой дверь и едва преодолела искушение запереть ее на ключ.
– Его Лордство вернулся! – сказала она сдавленным голосом.
– Да, m’mselle, это просто incroyable [12] . Он не догадался, что вы не мадам?
– Нет, он ничего не заподозрил, – прошептала Пандия, – но я очень и очень боюсь, Иветта, что он… догадается. Нельзя как-то связаться с миледи и сообщить, что ей надо немедленно вернуться?
– Impossible, m’mselle [13] ! Мадам совершенно уверена, что милорд возвратится только завтра. Ее еще нет в Лондоне!
– Н-нет в Лондоне? – вскричала Пандия. – Вы хотите сказать, что сегодня вечером она не приедет?
– Нет, m’mselle! – подтвердила Иветта, но, увидев, как Пандия побледнела и с каким ужасом глядит на нее, Иветта поспешила ее успокоить:
– Не тревожьтесь, m’mselle. Милорд всегда ночует в собственной спальне, а кроме того, он устал в дороге. Сюда из Парижа путь неблизкий, а мосье уже не молоденький!
Пандия немного успокоилась, хотя страх и не покинул ее окончательно: одно дело – предстать в образе родственницы на похоронах, и совсем другое – исполнять роль жены милорда, который только что вернулся из поездки и наверняка соскучился по общению с любимой супругой.
Она нервно заходила по спальне, и Иветта посоветовала:
– Вы лучше прилягте, m’mselle, а то вы просто не в себе! Отдохните до обеда, вы почувствуете себя лучше!
Пандии ничего не оставалось, кроме как послушаться доброго совета. Она позволила Иветте снять с нее платье, которое с таким трепетом выбирала, чтобы предстать перед лордом Сильвестером во всей красе, облачилась в ночную рубашку и легла в постель. Иветта прибрала в комнате, увернула свет газовых лампочек и, уходя, подбодрила Пандию:
– Не беспокойтесь! Все будет в порядке, а уже завтра утром мадам вернется.
Тон, которым все это было сказано, успокаивал, но оставшись одна, Пандия все еще волновалась. Вспомнив момент, когда граф неожиданно вошел в гостиную, она опять почувствовала ужас. Тогда у нее появилось ощущение, будто она стоит на краю пропасти и вот-вот сорвется вниз. Однако, по счастью, граф не понял, что она – не Селена! Впрочем, Пандия очень похожа на Селену, обмануть графа было не так сложно. Кстати, он даже и не подозревает о существовании сестры у Селены! Главное, чтобы граф не заметил подмену во время беседы. Пока ей удалось отделаться от него незначительными репликами…
Между прочим, Пандия была совершенно уверена, что в ситуации прямо противоположной, то есть будь она сама замужем, ее муж сразу же бы догадался, что перед ним Селена, а не Пандия! Да, граф – герой не ее романа, но сейчас надо как можно правдоподобнее выдавать себя за Селену, пока та проводит время в обществе другого кавалера.
Пандии казалось, что, как бы ни был уважаем граф, каким бы ни был известным деятелем, он тем не менее слишком стар, чтобы быть мужем Селены, но при этом очень горд, вспыльчив и очень ревнив, и, защищая свою честь, может быть невероятно жесток. Пандия, с ее инстинктивным пониманием человеческой натуры, которое ей никогда не изменяло, была убеждена, что граф относится к тому типу мужчин, которые никогда не прощают супружеской измены, столь унизительной для их самолюбия.
«Нет, я должна защитить Селену, что бы со мной ни случилось», – подумала Пандия, но она была очень напугана происходящим и отчаянно молилась небесам, чтобы граф по-прежнему пребывал в заблуждении. У него не должно возникнуть ни малейшего подозрения!
Она долго лежала без сна, размышляя о своем затруднительном положении, но вдруг подумала, что все это – не самое важное. Ужас в том, что скоро, увы, она потеряет лорда Сильвестера навеки! Завтра она простится с ним навсегда, ей придется вернуться в свою тихую деревеньку. Однако она была уверена, что они не смогут никогда позабыть о счастье, которое принесло им это случайное знакомство… Ничто и никогда не сможет уничтожить радость незабываемой встречи… Увы, они так внезапно расстались! Единственное, что может служить ей некоторым утешением, так это книга, которую лорд Сильвестер ей подарил.
Пандия положила книгу рядом, а потом невольно, с дрожью в руках, и, словно опасаясь разочарования, открыла ее и, как надеялась, увидела прощальные строки:
Все обыскал я – небо, море,
И вершины гор. Свет неземной
Мечтал я вновь узреть:
Тот Лунный свет, что
Дарят лишь Богини…
Посвящения не было, но Пандия не сомневалась, что строки эти предназначены для нее, и только для нее, потому что она единственная из всех может понять их тайный смысл. И она, конечно, поняла! Ей показалось, что он снова обнимает и целует ее! Она перевернула страницу, но на глаза сразу навернулись слезы и строки расплылись, читать стало невозможно… Как быстро он вошел в ее жизнь, и как стремительно из нее исчез! Больше она никогда его не увидит! Даже если он попытается, что вряд ли возможно, еще раз с ней встретиться и снова придет, когда графа не будет дома, Селена не оценит этот визит, а она, Пандия, из-за своего отъезда, об этом и вовсе никогда не узнает!
«Надо обязательно предупредить Селену, что мы виделись с лордом Сильвестером на похоронах», – напомнила она себе. По ее лицу текли слезы, ее охватила невыразимая тоска.
Отбросив книгу, Пандия зарылась лицом в подушку.
* * *
– Да, Париж и в самом деле город очень приятный, – возвестил граф за обедом, вкушая изысканные, великолепно приготовленные блюда, которые одно за другим подносили слуги.
– Полагаю, – продолжал он, – что в следующую поездку я возьму и тебя, но посол Франции уже горит желанием дать для нас обед, и некоторые государственные мужи тоже сказали, что хотели бы с тобой познакомиться.
И граф улыбнулся, положив себе еще порцию отварной деликатесной рыбы.
– Принц Уэльский пользовался в Париже большим успехом и не только в высшем обществе, которое ему показалось довольно скучным, но и у представительниц полусвета и у театральных актрис, так что все они наперебой осведомлялись, когда он посетит их снова!
– А тебе удалось побывать в театрах или в Опере? – спросила Пандия, стараясь вспомнить все, что слышала о Париже. Оказалось, что общаться с графом во время обеда легче, чем она думала, и прежде всего по той причине, что он сам любил поговорить, а ей оставалось только слушать.
– Нет, в эту поездку я там побывать не смог, слишком уж коротким оказался визит!
А потом граф пустился в длинные россказни о своих былых парижских поездках, еще до свадьбы, и о тех увеселительных местах, куда его приглашали французские друзья.