– Учитель становится учеником, – улыбнулся Генри. – Такое бывает с каждым из нас.

– Мы закончили? Потому что нам пора, – внезапно произнес Джеймс. С этими словами он встал и, соскочив с борта лодки на причал, поманил за собой Тимоти.

– Пока, дед! – попрощался Тимоти, следуя за товарищем.

– Вот ты и услышал историю, – произнес Генри, когда они остались вдвоем.

– Пожалуй, – согласился Рид. Теперь в качестве доказательства у него имелись фото, сделанные юношами, их рассказ о случившемся и пресловутая видеозапись. Если только ангелы не появятся в понедельник, он может сварганить свою статью и забыть о ней. – Звучит, правда, не слишком убедительно. Ты им веришь?

– Тимоти – славный парень. Да и Джеймс тоже. Они что-то видели, тут я готов спорить на что угодно. Что касается твоего вопроса о том, почему сейчас, то… Думаю, в этом городе что-то случилось, что-то изменилось. Тебе остается выяснить, что именно. Что новенького тут у нас? Что не так?

– Откуда мне знать? Я же не здешний. Может быть, ты сам и ответишь на свои вопросы.

Генри задумчиво поскреб подбородок.

– Я много думал об этом. В эти выходные будут праздновать юбилей основания города. Скорее всего, причина в этом. Или в чем-то другом.

– Это я люблю больше всего – определенное мнение.

Генри осклабился.

– Знаю, что ты любишь факты, но иногда приходится полагаться на нюх.

– Я так и делал и угодил в неприятности.

– Так это был твой нюх или твое тщеславие?

– Слушай, Генри, ты часом не психоаналитик? – кисло улыбнулся Рид. – Каждый раз, когда я с тобой встречаюсь, у меня такое чувство, будто начинается сеанс психотерапии. Тебе стоило бы поставить в лодке кушетку.

– Мой дед, бывало, говаривал, что лучшее зеркало, в котором можно увидеть свое отражение, – чьи-то глаза. Оно – самое правдивое.

Рид посмотрел на старика, но увидел в его глазах лишь одобрение. Неужели это то, что он должен был в них увидеть? Неужели кто-то верит в него, даже когда он сам не верит в себя?

– Ты все выяснишь, – уверенно заявил Генри. – Ты парень умный.

Он гулко закашлялся, и казалось, будто этот надсадный кашель рвется откуда-то из глубины его души.

– Принести тебе воды? – предложил Рид, обеспокоенный внезапной бледностью старика.

– Нет… со мной… все в порядке, – ответил Генри, откашлявшись. – Когда-то я был заядлым курильщиком. Даже этот жуткий кашель не мешает мне мечтать о табаке. Жена заставила меня бросить. Она умирала, и я совершил ошибку, пообещав, что сделаю все, лишь бы ее порадовать. Эта женщина всегда умела наставить меня на путь истинный.

Рид пристально смотрел на старика, чувствуя, что на языке у него вертится вопрос, который, наверно, не следует задавать, потому что он смехотворный и бессмысленный. Но вопрос вырвался у него помимо воли.

– Ты когда-нибудь видел свою жену… после того как она умерла?

Генри вытаращил глаза.

– Не ожидал, что ты спросишь об этом. – Он тяжело вздохнул. – Нет, никогда. А хотел. Мы с Мэри прожили вместе много лет. Мы знали, что нас ждет, и успели попрощаться. У нас не осталось незаконченных дел. Почему ты спросил?

– Просто так.

– Ты что-то увидел, когда мы были в лодке. Я тоже заметил… женскую фигуру. Я не узнал ее, но готов спорить на что угодно, что ты – узнал, – произнес Генри.

– Это была тень, на миг заслонившая солнце.

– У вас кто-то умер, мистер Таннер?

Рид растерялся. Он не хотел отвечать, но, черт побери, старик от него не отстанет.

– Один человек, с которым мы были очень близки, – медленно проговорил он. – Женщина. Ее звали Эллисон. Я пытался забыть то, что случилось с ней почти год назад. И я уже почти забыл, но потом приехал сюда. Теперь она мне всюду мерещится.

– Только мерещится?

– Мне показалось, будто я увидел похожую на нее женщину в баре Мюррея, но она исчезла прежде, чем я прошел через зал. Я ввязался в драку.

– Да, я слышал, как ты сцепился с братьями Харлан, – кивнул Генри. – Я так и решил, что из-за женщины.

– Женщина была не настоящая. Просто иллюзия, обман зрения, из-за того, что я просто перебрал текилы.

– Ты винишь себя в ее смерти?

– Но я действительно виноват. Я стал причиной ее смерти. Если Эллисон вернулась, то тогда она призрак, а не ангел. Она неотвязно преследует меня. Только вот теперь какая, к черту, разница?!

– Некоторые считают, что из-за незаконченных дел духи и привидения заперты в ловушке между этим миром и следующим. Другие верят в то, что умершие возносятся на небеса и становятся ангелами. Иногда они возвращаются, потому что те, кого они любят, нуждаются в них и ждут от них посланий, наставлений, подсказок, – сказал Генри и пожал плечами. – Откуда нам знать, так это или не так?

– Это все чепуха, – возразил Рид, понимая, что пытается убедить скорее себя, чем своего собеседника.

– Если бы ты так думал, ты бы сейчас не разговаривал со мной.

– Ладно, закругляюсь, – сказал Рид, вставая. – Спасибо, что дал поговорить с твоим внуком.

– Не за что. Кстати, мистер Таннер, а вдруг история, которую ты должен рассказать, совсем не то, за чем ты охотишься.

Рид уже и сам об этом подумал. Возможно, он видел Эллисон потому, что должен спасти другую женщину, даже если в свое время он не спас ее. Может, это то, чего хочет он сам.

15

Дженна вместе с Лекси вышла на городскую площадь. Ощущение собственной связи с Розой Литлтон заставило ее по-иному взглянуть на город. Если ее подозрения верны и ее мать действительно дочь Розы, то Бухта Ангелов – это место, где выросла и жила ее бабушка. Именно здесь жила бы и ее мать, если бы ее не отдали в приемную семью.

Ей по-прежнему не давал покоя вопрос, знала ли мать тайну своего рождения. Впрочем, ответ на этот вопрос может подождать. Главное для нее – обезопасить себя от Брэда. Потом у нее наверняка появится возможность поговорить с отцом и другими родственниками, которые смогут дополнить картину. А пока…

Она обвела глазами площадь. Работа над лоскутными одеялами шла полным ходом. Здесь были установлены пять больших рам. Вокруг каждой сидела группа женщин, трудясь над своим одеялом. Одна из подружек подозвала Лекси к детскому столу. Дженна заметила Кару Линч. Та приветственно помахала ей рукой, приглашая присоединиться к их группе.

Не успела она подойти и поздороваться, как ей тотчас уступили место, чтобы она могла сесть рядом с Карой.

– Наверно, я зря занимаю чужое место, – быстро произнесла Дженна. – Я ни разу не шила лоскутных одеял.

– Значит, научишься, ведь это просто, – сказала Кара и протянула ей иголку с ниткой. – Давай начнем с самого простого. Видишь иголочное ушко? В него нужно вдеть нитку.