От самой дальней стены отозвался плохо различимый в полутьме мужчина:
— Кажется, здесь я нащупал один зазор. Но все равно кольцо слишком толстое, без лома не разогнешь.
— Это тебя пусть не волнует, — самонадеянно ответил Уракбай, присматриваясь к продолжающему играться куклами Заринату. — Возможно, что лом и не понадобится. Давай-ка продвигайся ближе к свету, посмотрим.
Хождения по трюму, оказались делом довольно проблематичным. Но вскоре все заинтересованные собрались в самом светлом месте: под открытым люком, забранным толстенной решеткой. Все-таки пиратам не было смысла заставлять пленников задыхаться без доступа свежего воздуха, когда на море нет большого шторма. Пока рассматривали первое слабое звено, появилось еще два кандидата на некое послабление, в том числе и женщина. Когда ее спросили, для чего ей освобождаться от цепей, она решительно ответила:
— Меня отец и братья частенько с собой на охоту брали, так что лишь бы в руки схватить нечто увесистое, а там я и медведя завалю. Злости у меня хватит.
Затейщик самой попытки сопротивления, рассмотрел женщину внимательнее и согласно кивнул головой: в предстоящем деле пригодится помощь любого человека. Стали мудрить и рассматривать кольца более тщательно. Конечно, если бы в трюме имелся тяжелый, добротный меч или в идеале — молот с зубилом, то все вопросы были бы вскоре сняты, а так приходилось рассчитывать лишь на нечеловеческую силу одного человека. Для минимальной помощи в трюме не нашлось ни единого предмета кроме глубокого, выдолбленного в цельном стволе дерева корыта для отходов жизнедеятельности. Его и ворочать не стали. Ну и чего хватало с избытком, так это прелой соломы, полусгнивших кусков парусины и некоторого хлама, могущего претендовать на старую, расползающуюся по швам одежду.
Вот именно для удобства приложения усилий Уракбай постарался использовать простые тряпки. Вначале он удобно разместил Зарината в самом выгодном месте трюма. Хотя и пришлось его для этого мягко оторвать от кукол и пообещать новое развлечение. Потом тщательно и очень умело перебинтовал руки товарища обрывками тряпок, оберегая пальцы и те части ладони, на которые придется основная нагрузка при разжиме звеньев. Ну и в завершении Дельфин личным примером стал показывать что и как надо разогнуть:
— Вот, смотри! Надо разогнуть вот так. Понял? У меня не получается, я — слабый. Здесь нужна твоя сила, Зар — сильный! Зар — очень сильный!
Наконец до обезображенного ожогами силача дошло, что от него требует опекун, и он с поразительной скоростью, одним движением разогнул требуемое кольцо. Лиха беда начало: два остальных эвена с дефектами тоже подались довольно быстро. Но ведь один элемент конструкции не решал проблему освобождения человека. Тем более что самое центральное кольцо, на которое сходились цепи с ног и рук, вообще было бесполезно пытаться раскрыть из-за его неимоверной толщины и прочности. Зато теперь у пленником оказалось три куска прочного прута, которые они получили путем длительного и упорного вначале разжима в щелях между балками, а потом и окончательного выпрямления с помощью свитых в жгут останков парусины. Теперь, вкладывая получившиеся штыри во внутренний зазор кольца, можно было приложить большие усилия на его обработанное ковкой соединение. И усилия прилагались. Причем самые максимальные, на которые только способны человеческие руки. А ведь те самые руки тоже имеют свой предел прочности. И они не могут работать вечно. Через какое-то время Заринат выдохся. Вернее пальцы ему перестали повиноваться. И он только с каким-то отчаянием спрашивал:
— Заринат сильный? — пришлось после этого опекуну еще долго и настойчиво успокаивать своего сослуживца.
В конечном итоге из ярма цепей удалось освободиться шестерым пленникам. Четверым мужчинам и двум женщинам. Да общими усилиями, в течении всего следующего дня удалось освободить ноги Зарината. В предстоящем плане побега, уже только это послабление могло сыграть решающую роль. Ну а затем стали разрабатывать окончательный план всего мероприятия.
По воспоминаниям пленников и детей, коих заставляли выносить кувшины, у Дельфина сложилось четко выверено представление как о самом корабле, так и о всей команде. Экипаж пиратского корабля после всех подсчетов не превышал пятидесяти человек. Если учитывать, что в трюме только крепких и готовых сражаться за свою свободу мужчин насчитывалось сто пятьдесят два человека, то шансы имелись довольно неплохие. Следовало только ударить одновременно и с четко обозначенных позиций.
Вся сложность состояла в том, что под открытое небо будущих рабов станут выводить только в порту, когда на пирс будет спущен трап. А следовательно с берега может подоспеть вооруженная помощь и свести на нет все усилия готовящихся к побегу пленников. Следовало рассчитать каждый шаг, последовательность выхода и движение каждого участника. Причем сделать это для нескольких возможных вариантов.
За основу принимали следующий. В первой группе выходят те люди с цепями, которые в своих полусогнутых позициях смогут совершить только два действия: оттолкнуть охрану в сторону и сбросить трап, соединяющий корабль с берегом. Во второй партии идут те, кто освободился от цепей. Во главе с Уракбаем и его «телохранителем». То есть, самые боевые силы, которые и должны завладеть первым оружием и применить его по назначению. А назначения было два: часть употребить для дальнейшего захвата корабля, а часть передать идущим сзади освобожденным от цепей женщинам. Тем ставилась только одна задача: как можно быстрей отыскать удобное место на палубе и начать рубить цепи остальных товарищей по несчастью.
Всем остальным рвущимся на свободу людям вменялось хватать все, что подвернется в руки и простой массой просто изолировать очаги сопротивления, поджидая вооруженного вмешательства. По возможности следовало как можно скорей рубить швартовые, отталкиваться баграми от пирса или от берега (Ведь никто не знал конкретно, куда их доставят), ставить паруса и уходить в открытое море.
План, конечно, изобиловал многими недостатками и явными недоработками, но все-таки подавляющим большинством голосов был принят. Никому из людей не хотелось лишать себя последнего шанса призрачной свободы и умереть на чужбине с презренным ярмом раба на шее.
Продумали довольно ловко и сам момент выхода на палубу под яркое сияние Занваля. Ведь пираты могут сразу заметить раскрытые звенья цепей и поднять тревогу преждевременно. Чтобы этого не случилось, все места неправильных соединений обвязали тряпочками подобного цвета и пропитали тем самым переваренным картофелем, которым их кормили. Те колечки, которые распрямили в штыри, заменили полностью сделанными муляжами из соломы и тряпочек. Получилось очень правдиво и если не щупать руками могло пройти. Наибольшие проблемы оказались с теми кольцами, которые приковывали ноги Зарината. Как его опекун ни старался, так и не удалось обучить неразумного сослуживца по определенной команде вынимать нужные звенья. Выход подсказал один из товарищей по несчастью:
— Раз он у нас основная ударная сила, то давайте я, и мой дружок будем идти с ним рядом. А по должному сигналу сразу падем на колени и быстро освободим ему ноги.