Граф с кряканьем подвигал своими широкими плечами:
— Преспокойно, говоришь? Ладно, ставьте коня в стойло и за мной. Сам посмотрю, что к чему.
Развернулся и пошел к сараю. Тогда как Уракбай быстро помог бывшему десятнику поставить гнедого скакуна на место и за руку потянул вслед за хозяином. Но все это время и по пути к месту заточения Кремон Невменяемый пытался лихорадочно определиться, где он находится, как сюда попал и что происходит с его колдовской сущностью. Хотя, пожалуй, последний вопрос его беспокоил больше всего:
«Что за напасть со мной произошла?! Почему во мне ни капельки сил Эль-Митолана нет? Пока я тут чисткой коня занимался и джигитовку показывал, наверняка должны были хоть крохи какие-то накопиться. Мне ведь надо немедленно восстанавливаться! И почему у меня такие обожженные руки? — он пощупал уже в который раз обезображенную кожу лица, — И голова у меня словно в костре побывала… Не иначе меня действительно в каком-то страшном месте приложило не то магией, не то шариком Флора. Только и помню, как из Топей вышел, да каким-то оторванным ломтем в воспоминаниях висит асдижон Лазан и герцог Каррангаррский в совместной пьянке. А ведь они точно не подданные нашего королевства Энормия. Но тогда получается, что я с ними знаком? Но где тогда мы пьянствовали? Ведь в Спегото я никогда не был…, кажется…, - чрезмерное напряжение при конкретизации деталей смутно расплывающегося вечера, привело к резкой головной боли и чуть ли, не потере сознания. — Стоп! Пока не стоит так напрягаться! Чуть с ног не рухнул, хорошо хоть этот Уракбай поддержал. Надо будет у него все выспросить. Уже он наверняка мне все напомнит и про пиратов и про удар мечом при странном побеге, о котором в моей головешке даже сквозняка не осталось. Если он в курсе — где мы, то и причины нашего попадания сюда наверняка пояснит. Потому как в Кремниевой Орде мы быть не можем, слишком вокруг нас лица не те. Хотя вот эта туша местного хозяина мне кого-то до странности напоминает… Где я мог видеть этого графа…?»
Тем временем вся толпа придворных, идущая за графской парой, прошла через хозяйственный двор, протиснулась через калитку и теперь огромным полукругом обступила дверь в сарай. Как оказалось из подслушанных разговоров здесь постоянно содержали под арестом провинившихся людей, как со стороны улицы, так и из внутреннего круга. И пока еще ни разу не было, ни единого побега.
Сам граф, лишний раз подтверждая свои умения Эль-Митолана, проверил створ дверей, недоуменно пожал плечами и о чем-то тихонечко посоветовался со своей очаровательной супругой. Что они собирались сделать, так и осталось неизвестно, потому как в события вмешалась не кто иная, как герцогиня Вилейма. От ее властного окрика все слуги и охранники поспешно раздались в стороны, освобождая дорогу. С недовольным, перекошенным лицом местная владычица прошла к графской паре и под завесой полога звука выслушала пояснения от более низкого по росту Стерия Бинокко. Затем презрительно скривилась и решительно шагнула к двери сарая. Магией открыла дверь нараспашку, подняла левую руку вверх и скомандовала Уракбаю:
— Ты! Пошел первым!
Так как она стояла в уже знакомом жесте прикрытия, то бывший вор и аферист даже не подумал промолвить и слова возражения. Быстро юркнул в дверь, и только за порогом облегченно выдохнул.
— А теперь ты! — указательный палец правой руки указывал в грудь Невменяемого. Тот как раз с каким-то паническим ужасом пытался сконцентрировать поплывшее вдруг зрение на лице герцогини, ощущая новый приступ сильной головной боли. Ни капельки энергии Эль-Митолана у него так к тому времени и не появилось, зато интуиция уловила жесткое дуновение угрозы от неизвестной женщины, которая распоряжалась здесь, словно в собственной вотчине. Здравый смысл подсказал не сопротивляться приказу и изуродованный, плохо соображающий герой попытался пройти в сарай. Но как только он оказался в створе двери, подлая герцогиня быстро убрала левую руку со структурой защиты и с защитного контура сорвалась внушительная молния. Но вопреки всем ожиданиям она совершенно беззвучно вонзилась в голову нового раба и словно растворилась в его теле. А сам раб спокойно продолжил свое движение. Вот только сознание Кремона вновь при этом кануло в омут безвременья, а в сарай вошел глупо улыбающийся бывший десятник Заринат.
Но это преображение заметил только Уракбай. Тогда как стоящая снаружи Вилейма весело рассмеялась:
— Ну вот и всех делов! Сразу с этим типом все ясно без всяких длительных экспериментов. Он просто является уникальным проводником магической энергии. Теперь установи, Стерий, дополнительный заслон против его тела и он уже не «заблудится». А нам с Ортензией срочно надо прогуляться по делам.
После этих слов герцогиня подхватила подругу под локоток и переговариваясь о чем-то на ходу, поспешила к стоящей в створе ворот карете. Граф Бинокко посмотрел вслед парочки каким-то слишком уж странным взглядом, сдержал готовый вырваться из мощной груди вздох, и повернулся к толпе слуг:
— Все свободны! Или давно зрелищ с дикими зверьми не было? Так я вам сейчас устрою! — когда возле него остался лишь начальник его охраны, поманил кивком головы к себе и дал должные инструкции: — Сейчас я установлю еще один дополнительный контур защиты, так что теперь уникального коневода может вывести из сарая только человек, имеющий вот этот медальон. Не вздумай его потерять, он у меня единственный.
— Ваше сиятельство, как можно!
— Вот, смотри, как я устанавливаю контур на тело и как пользоваться медальоном.
Потом дверь захлопнулась, и парочка рабов осталась в гордом одиночестве. Но теперь Уракбай был совершенно уверен, что его товарищ иногда на короткие мгновения пытается себя осознавать, похоже память к нему начинает возвращаться небольшими кусочками. Вон как сегодня, например, грамотно говорил и распинался перед графом. Хотя опять-таки, сильно смущало: откуда у простого пехотного десятника такие огромные познания в коневодстве? Ведь в Кремниевой Орде все испокон веков только на похасах и ездили. Только в последнее время в столице, да среди наивысшей знати появилась мода на породистых и прекрасных скакунов. А тут складывается такое впечатление, что Заринат как минимум несколько лет служил конюхом в самой знаменитой конюшне Фаррати. Что-то тут явно не сходилось…
Вопросы возникали все новые и новые, а вот ответов на них не было. Благо еще что в корзине находилась огромная куча съестных припасов. Заринат сразу отправился к ней с отсутствующим взглядом и принялся методично поглощать все, что попадалось в руки. Его молодому товарищу ничего не оставалось делать, как присоединиться. Но теперь он с гораздо большим вниманием следил за выражением лица своего старшего сослуживца и старался не упустить тот момент умственного преображения, которое он в обратном порядке подсмотрел совсем недавно.
Средний брат купеческой семьи Пиюсов успел в порт Брекдон к оговоренному сроку с большим трудом. Сопровождающие его отряд Эль-Митоланы заметили после прохождения Игольчатых гор очень странную засаду в долине Теней, которую так и не удалось досконально, должным образом классифицировать. Поэтому, чтобы избежать ненужного риска пришлось дать большой крюк, отойти далеко к реке Шела. Уже на ее русле выкупить у рыбаков десяток утлых лодчонок и на них под покровом ночи добираться в город Гонгат, как раз на середине этой бурной и изменчивой реки. Мало того, и в самом плавании на них из закрытой для наблюдения отделенным сознанием зоны произвели серьезную попытку нападения. Скорей всего разбойники, сидящие в береговой засаде сами не ожидали, что путешественники рискнут сплавляться ночью, когда пасмурное небо окунуло все наземное пространство в непроглядную мглу. И только поэтому большинству лодок удалось проскочить.