– Она его предупредила?
– Он увидел, что она плачет, и все понял, – ответил он. – Поедешь с нами?
– Нет, – покачала я головой.
Вечером мы вновь собрались у Бергмана. От него я узнала: Куприенков признался в убийстве Лотмана, его сестры и дочери, а также в убийстве Геннадия Сивко. При этом всячески выгораживал Надежду: она ничего не знала о его намерениях и не догадывалась о его причастности к преступлению. Встречались они тайно, потому что Куприенков смог ее убедить: он непременно попадет под подозрение. Лотмана он расстрелял вовсе не из корыстных побуждений, просто хотел, чтобы их любви никто не мешал. Когда ему напомнили о Сивко, он, пожав плечами, ответил: тот не имел никакого права на наследство, но непременно бы его потребовал и стал вредить Наде.
«Дом с чертями» мы покидали вдвоем с Димкой, Вадим уехал чуть раньше, его с нетерпением ждала очередная подружка.
– Теперь ты мне можешь рассказать, что происходит? – спросила я.
– В каком смысле? – удивился Димка.
– Я видела тебя с женщиной. Можешь считать, что я ревную.
– Это совсем другое, – поморщился он.
– Хорошо, – кивнула я. – Когда решишь, что мне можно доверять, заходи.
Я махнула рукой на прощание и направилась к троллейбусной остановке. Димка меня догнал, обнял за плечи и с минуту таращился с таким видом, точно не знал толком, что со мной делать.
– Не уверен, что поступаю правильно, – наконец сказал он.
– Но попробовать стоит, – кивнула я.
Мы побрели по улице, тесно прижавшись друг к другу.
– У меня была девушка, – начал он. – Я любил ее. По крайней мере так мне тогда казалось. Мы были счастливы, а потом она меня бросила. Просто бросила и все, не объясняя причины. Я пытался с ней поговорить, но она скрывалась от меня, затем вообще уехала. Я узнал, что у нее есть парень и у них все хорошо. Узнал от ее сестры, сама она поговорить со мной так и не захотела. А потом она погибла. Выпрыгнула с шестого этажа, потому что парень ее бросил. Сестра об этом парне практически ничего не знала. Они ни разу не встречались. И моя бывшая девушка никогда о нем не рассказывала. Поэтому сестра была уверена: он женат. В общем, его так и не смогли найти. Несколько дней назад у меня появился мужчина, представился частным детективом. Сказал, что расследует обстоятельства гибели Марины по просьбе ее сестры. Они случайно познакомились с Вероникой, так сестру зовут, и он решил ей помочь. А потом появилась Вероника и сказала, что таинственный приятель Марины…
– Бергман, – кивнула я.
– Да, – вздохнул Димка. – Я не хотел в это верить, не хотел верить ни этому сыщику, ни Веронике. С ним мы едва не сцепились.
– Ворот футболки он тебе порвал?
– Он. Орал на меня, что я покрываю убийцу, что у него есть доказательства. Он нашел в квартире Марины спрятанный альбом с фотографиями. И там было фото Бергмана.
– Вдвоем с Мариной?
– Нет. На фотографии он один. С этой фотографии, по словам детектива, и началось его расследование.
– Значит, Бергман увел у тебя девушку, а потом бросил. Я бы не назвала такой поступок дружеским.
– Дело даже не в этом… – покачал головой Димка. – Знаешь, о чем я думаю?
– Буду знать, если скажешь.
– Она хотела уехать в Америку. Это была ее мечта. Мы всерьез обсуждали такую возможность. Он сделал это нарочно. Нарочно закрутил с ней роман, чтобы мы расстались и я никуда не уехал. Ты же знаешь, он считает, мы должны быть вместе. И умеет добиваться своего.
– Значит, женщина, с которой я тебя видела, это ее сестра?
– Да.
– И чего она хочет? Если у нее есть доказательства, что Бергман довел Марину до самоубийства, пусть идет в полицию.
– Я сказал ей то же самое. Все это было два года назад и… меня не касается. Но… я не могу не думать об этом. Если Бергман так поступил со мной…
– Чего вообще от него можно ожидать? – продолжила я. – Не так давно я предлагала тебе уйти от него, но ты сказал «нет».
– Тогда я еще не знал… – начал Димка и замолчал, досадливо отвернувшись.
– Теперь ты знаешь. И что?
– Ничего я не знаю, – разозлился он. – В конце концов, никаких доказательств я не видел.
– По-твоему, она все выдумала? Зачем?
– Не знаю. Ни малейшего желания обсуждать все это. Мы сейчас вдвоем, мне не надо сидеть, уткнувшись в компьютер, а тебе думать о деле. Мы можем просто любить друг друга.
– Мне и раньше ничего не мешало, – усмехнулась я, и мы, остановив такси, поехали ко мне.
В машине мы держались за руки и, едва успев войти в квартиру, начали целоваться и очень скоро оказались в постели. Все, последовавшее за этим, не вызывало сомнений, что мы предназначены друг другу небесами и наша любовь будет вечной.
Но ближе к утру, когда мы изрядно подустали и могли лишь лежать, крепко обнявшись, внезапно явились мысли, мало соответствующие обстановке. И я решила с испугом: что-то со мной не так. Не о том должна думать влюбленная женщина. Слава богу, у меня хватило ума не заговорить об этом с Димкой.
Однако утром, когда мы завтракали, я сказала:
– А если Воин прав? И кто-то нас проверяет на вшивость?
– Настраивает против Бергмана?
– Или хочет разбить вашу дружную компанию. Почему-то мне кажется, досадить вы успели многим. Но есть куда более скверный вариант. Бергман – не просто весьма талантливый тип с манией величия, а самый настоящий псих.
– Убивший свою мать и брата? Ты можешь поверить в такое?
– Но ты ведь готов поверить, что он соблазнил и довел до самоубийства твою девушку.
– Черт… – выругался Димка, не очень понятно, к чему это относилось.
– Давай проверим, так это или нет. Если Бергман невиновен, обещаю, что буду терпеть его выходки совершенно безропотно, став пожизненно четвертым членом команды.
– Но… – нахмурился Димка.
– Есть возражения? – перебила я. – Дело мы закончили, у нас сколько угодно времени.
– И с чего начнем?
– С сестры твоей бывшей подружки. Меня особенно интересует ее приятель – частный детектив, с которым они познакомились случайно. Так ли уж случайно? Возможно, ему известно, кто отправляет мне СМС, предлагая узнать всю подноготную Бергмана. Правда, мой таинственный друг куда-то запропастился, посеяв зерна сомнения, и теперь молчит, как проклятый.
– Я не понял, ты считаешь, Бергмана подставляют? Или нет?
– Я предлагаю разобраться. Телефон Вероники у тебя есть?
– Есть. И что?
– Звони ей. Встретимся, поговорим.
– Не думаю, что это хорошая идея.