– И как тебе князь? Даже не припомню более достойного и приятного в обхождении собеседника.
– Ну, как тебе сказать? С ним можно и нужно иметь дело. Но вот его моральный облик немного настораживает…
– Что тебе не понравилось?
Семен скривился, подбирая слова:
– Да как-то он слишком… некорректно себя ведет. Некрасиво быть таким назойливым и льстивым.
Демонесса невинно округлила свои глазищи.
– С каких это пор ты считаешь приятные для дамы слова – лестью?
– Ну, может, мне и показалось, но тебе ведь такая прилипчивость не понравилась…
– Мне? Это почему же? Или ты меня воспринимаешь только как экипированного воина, которому чужды прекрасные порывы?
– Да нет, ты меня не так поняла…
– А как мне прикажешь тебя понимать? От тебя, например, комплиментов не услышишь, о таких мелочах жизни, как ласка и доброе слово, ты, похоже, вообще не слыхивал. Ну а уж о твоих никогда не исполняемых обещаниях можно рассказывать длинные и слезные легенды.
– Так уж и длинные…
– Естественно! Сколько раз ты обманул доверчивую демонессу? Помнишь?
Семен покраснел и попытался выкрутиться из неловкого положения:
– Да какая разница. Ведь все равно пока нет на это ни времени, ни возможности.
– Зато я помню: целых восемь раз ты мне уже должен зацеловать ножки!
– М-м-м? – Теперь уже округлил глаза Семен. – Мне помнится, только шесть!
Люссия притворно громко вздохнула:
– Радуйся! Два раза – это набежавшие проценты…
В следующий момент рельефы параллельных миров резко разошлись, и Загребному удалось перевести дух и собраться с мыслями.
Когда они вернулись к прерванной беседе, он решительно сказал:
– В моем случае, наоборот, выгодно потянуть время. Зато потом расплата будет весомее и внушительнее.
– Ладно, придется поверить еще раз, – и демонесса скорбно поджала губки.
На Варнавском кладбище их уже ждали. Секундантами графа Фаурсе были его помощник Алексей и посол Сапфирного королевства собственной персоной. Ну и, естественно, не всем в данный момент видимая демонесса.
Маркиз Дани Бой деловито прохаживался вдоль шеренги своих троих секундантов и доктора и рассказывал им что-то веселое. Похоже, что волнения предстоящего поединка его или не коснулись, или он умел скрывать свои чувства. Хотя предполагать следовало все-таки первое – вряд ли такой мастер будет взволнован пусть даже не рядовым поединком.
Граф Фаурсе не имел в Мраке никакой славы фехтовальщика на мечах, и в этом было его внушительное преимущество перед маркизом. Теперь ему оставалось только с самого начала не показывать все свое мастерство, рассмотреть и понять метод ведения боя соперника и потом быстро и победоносно завершить глупую дуэль. Тратить свое драгоценное время на долгие разведывательные действия Загребной не собирался.
Похоже, что и Дани Бой тоже очень куда-то спешил. Потому что даже не стал здороваться со своим противником, просто вытянул меч и быстро встал на обозначенную для него белым крестиком позицию.
Граф Фаурсе, наоборот, попытался себя сдержать и хоть этим вывести противника из равновесия. Он чинно и благородно поклонился секундантам, как своим, так и противника. Потом аккуратно достал свой великолепный меч и полюбовался отблесками стали на солнце. Как раз это и вызвало первое к нему обращение:
– Отличный меч! Даже для такого богатенького… Но скоро он станет моим и займет должное место в коллекции.
– Не стоит говорить «гоп», пока не перепрыгнул! – ответил Семен старой народной мудростью с Земли и отбросил ножны в сторону.
Но когда ему оставалось сделать только один шаг к своей позиции, со стороны входа на кладбище показался скачущий на коне во всю прыть всадник. При этом он еще пытался привлечь к себе внимание выкриками:
– Господин граф! Стойте! Срочное сообщение!!!
Загребной вежливо спросил соперника:
– Вы разрешите?
Тот откровенно и с наглостью рассмеялся:
– Ну, это уже слишком! Что только не придумают, лишь бы оттянуть момент собственной смерти!
Такое пренебрежение очень не понравилось графу, и он, нахмурившись, шагнул к уже бегущему к нему посыльному.
Еще издали он узнал денщика Лютио Санчеса и был очень заинтригован такой поспешностью. Лучший сыщик не стал бы так спешить и останавливать поединок, если бы сообщение действительно не было архиважным.
Так и оказалось. Денщик приблизился к графу Фаурсе и скороговоркой стал рассказывать. Выслушав его, Загребной шагнул в белый круг со вздохом сожаления. Его противник тут же это подметил и спросил с иронией:
– Ничего не удалось придумать для отмены поединка?
Семен поднял взгляд и уставился на Дани Боя даже с некоторой симпатией.
– Да нет, подобные поединки не отменяются. Но мне теперь очень жаль, что мы стоим друг против друга. Потому что мы, по сути, – союзники.
– Как же! Сейчас! И на все времена! – выкрикнул маркиз и сделал шаг вперед. – Мертвые – мне не союзники!
И в следующий момент над полем поединков Варнавского кладбища послышался звон клинков.
После первых же выпадов соперника Загребной вынужден был применить все свое умение фехтовальщика и до максимума взвинтить темп. Только это его и спасло от страшных ранений на первой же минуте боя. Потому что маркиз оказался самым сильным и великолепным мастером боя на мечах из всех, встречавшихся Семену до этого. Даже великий Савазин, личный телохранитель и боевой наставник молодого короля Салламбаюра, сильно уступал в искусстве владения мечом этому моложавому маркизу. Сильнее его, наверное, не было на всем континенте. Разве что сам Загребной.
Но это пришлось доказывать потом и кровью. И делать это надо было, не растягивая поединок до бесконечности. С одной стороны. А вот с другой – следовало как можно больше измотать соперника, чтобы потом нанести ему не смертельный удар, а такой, который бы оставил маркиза в живых. Потому что новые сведения, доставленные сыщиком, давали неплохой шанс в самом ближайшем будущем попытаться сделать из явного врага нового союзника. Теперь перед Семеном стояло сразу несколько задач: не дать убить себя, не убить соперника и, ко всему прочему, найти возможность перекинуться во время сложнейшего передвижения хотя бы несколькими предложениями.
До второй минуты боя соперникам удалось остаться без единой царапины. Да и то благодаря лишь тому факту, что они изначально очень сильно недооценили оборону друг друга. При этом будучи совершенно уверенными в собственном превосходстве. Поэтому на второй и третьей минуте они больше внимания уделяли защите. Это нисколько не означало, что они отдыхали или набирались сил. Наоборот, они быстро взмокли от растрачиваемой энергии, потому что двигались очень много и очень быстро. И постепенно перемещались на дальний край поля для дуэлянтов.