Руки Марка невольно сжались — так сильно ему захотелось положить ладони на ее грудь и вытереть поблескивающие дождевые капли. Корсет почти не прикрывал дерзко выступающие бусинки сосков; сквозь ставший прозрачным муслин просвечивали темные ареолы.
С таким же успехом она могла бы быть обнаженной. Он мог разглядеть все детали — мелкие ювелирные стежки и изящную вышивку на ее белье… нежно-зеленая виноградная лоза. Он видел каждый шов корсета, облегающего ее стройный стан. А когда его взгляд невольно скользнул ниже — да, да, он был всего лишь мужчиной, — он рассмотрел ее бедра и ноги, которых не скрывали облеплявшие их нижние юбки. Эти бедра были созданы для того, чтобы их ласкали мужские руки.
Мальчишеская фантазия? Нет, это была вполне оформившаяся мечта взрослого мужчины. Восхитительная. Потрясающая. Слишком доступная. Такая, какой нельзя доверять ни в коем случае.
Намеренно медленно Марк поднял глаза и посмотрел ей прямо в лицо. Да, приказал он себе. На лицо. Смотреть только на лицо и ни на что больше.
Уловка не сработала. Одна капелька скатилась на самый кончик ее аристократического носа, и он почувствовал непреодолимое желание протянуть руку и смахнуть ее. Попирая все законы физики, капля практически зависла в воздухе.
Что ж, миссис Фарли не единственная, кто может обмануть природу. Стеклянные кирпичи. Марк мысленно нашел груду стеклянных кирпичей и принялся быстро выстраивать стену. За ней он не будет чувствовать страсти. Вожделения. Обуздает порыв сделать один совсем маленький шаг вперед и слизать капли дождя с ее губ.
— Сэр Марк, — заговорила она. Ее голос был нежным и мягким, словно ласковое прикосновение, — мне крайне неловко нарушать ваше уединение, но, как вы сами видите, обстоятельства вынуждают меня воззвать к вашему гостеприимству. — Она сжала промокшую шляпку.
Он заглянул ей в глаза. Они были такими темными, что ему никак не удавалось разобрать их выражение, особенно в этом тусклом освещении. Миссис Фарли выдала свою ложь без малейшей запинки, даже не моргнув. Даже не потрудившись отвести взгляд.
— Видите ли, — продолжила она, — я отправилась на прогулку, не обратив внимания на время и на погоду…
— Без шали, без плаща и без зонтика, — закончил он. Собственный голос показался Марку бесцветным и каким-то затхлым, словно вода, которая слишком долго простояла в ведре. — С самого утра небо было затянуто тучами, миссис Фарли. Еще до того, как пошел дождь.
— О, разумеется. Мне следовало быть более предусмотрительной и захватить с собой хотя бы платок. — Она беззаботно рассмеялась. — Но мой ум был занят совсем иными вещами.
Ее волосы были влажными. Наверное, у другой женщины они бы растрепались и свисали некрасивыми унылыми прядями, растеряв свой роскошный блеск. Но только не у нее. Несколько упругих завитков выбилось из тугого узла на затылке — как раз таких, чтобы можно было накрутить их на палец во время поцелуя.
С вожделением ему удалось справиться довольно легко. На самом деле Марк был сильно разочарован.
Миссис Фарли намеренно сказала ужасную глупость. Как будто она была совсем безмозглой и не могла одеться в соответствии с погодой. Многие знакомые Марку мужчины, несомненно, поверили бы в эту чушь. В конце концов, они были твердо убеждены в том, что все женщины дурочки.
Но только не Марк. И только не в случае с миссис Фарли. Если бы кто-то спросил его мнение, он бы сказал, что она подбирала каждую деталь своего туалета с той же тщательностью, с какой часовщик подбирает нужную пружину.
Он подавил вздох.
— Миссис Фарли, если бы вы были настолько глупы, вы бы давным-давно погибли от несчастного случая или смертельной простуды. Поскольку вы до сих пор живы и обладаете цветущим здоровьем, боюсь, я должен признать вашу историю выдумкой от начала до конца.
Она недоуменно моргнула — радужные капли сверкнули на невероятно длинных ресницах — и чуть нахмурила лоб.
— Теперь вы видите? Я вовсе не настолько добр и великодушен, как утверждает молва. Иначе я ни за что не осмелился бы назвать вас лгуньей.
Она опустила ресницы и сцепила руки за спиной.
— Прекрасно. Что ж, я признаю — мне было любопытно. Вы заинтересовали меня, а учитывая мою дурную репутацию и вашу безупречную, у нас с вами вряд ли появилась бы возможность побеседовать в общественном месте.
Марк обязательно нашел бы такую возможность. Он уже думал об этом. Его заинтриговали остроумные замечания миссис Джессики Фарли и любопытное противоречие между ее откровенными нарядами и странной манерой поведения. Он не мог забыть ее улыбку — мудрую, грустную и усталую одновременно. Он бы сделал все, чтобы побеседовать с ней. Но теперь, когда она вот так объявилась на пороге его дома, он чувствовал только противный медный привкус разочарования. Разумеется, она думала, что достаточно предстать перед ним во всей своей красе и его разум мгновенно испарится.
— Если бы вам хотелось просто побеседовать, — сухо заметил Марк, — вы бы надели плащ. — Он взглянул на небо. — И не было нужды дожидаться дождя.
Она вскинула на него огромные темные глаза и глубоко вздохнула. Ее грудь соблазнительно приподнялась. Марка не интересовало знакомство с опытной искусительницей. Он хотел узнать ее с другой стороны — с той, которую она не показывала миру. Его занимала женщина, язвительно и умно отвечавшая настоятелю, думая, что ее никто не слышит.
И лично для него это являлось куда большей приманкой, чем пикантные формы и мокрое полупрозрачное платье. Он мечтал, чтобы кто-то увидел его самого — его, а не его репутацию.
— Миссис Фарли, кажется, вы женщина с большим опытом.
Она облизнула губы и чарующе улыбнулась.
На Марка тем не менее чары не подействовали.
— Как по-вашему, в чем разница между мужчиной-девственником и мраморами Элгина [2] ?
Она нахмурилась и бросила на него нарочито озадаченный взгляд.
— О, это очень трудный вопрос. Они представляются мне весьма похожими и довольно… твердыми. Вы согласны? — Ее невинный тон только подчеркивал непристойный смысл ее слов.
Он покачал головой:
— На мужчину-девственника приходит посмотреть гораздо больше людей.
Она странновато посмотрела на него, но ничего не сказала. Ну-ну. Если бы она действительно хотела не «познать» его в библейском смысле, а просто узнать поближе, то по меньшей мере попросила бы пояснить, что он имеет в виду. Вместо этого миссис Фарли снова провела языком по губам.
Марк попробовал зайти с другой стороны.
— А какова разница между мужчиной-девственником и грудой камней?