Похоже, ее слова не убедили Тео.
– Так объясните нам. Объясните, почему украсть у Энни коттедж оказалось настолько важно, что несколько уважаемых женщин пошли на преступление.
– Потому что им нужна новая школа, – отозвалась Энни.
Тео тихонько выругался.
Джуди зарыдала, уткнувшись в смятый платок, а Барбара отвела глаза. Слово взяла капитанша Наоми:
– У нас нет денег, чтобы построить школу. Но без нее нам не удержать наши семьи на острове. Молодежь уедет. Мы не можем этого допустить.
Барбара попыталась взять себя в руки.
– Молодые женщины не заговаривали об отъезде, пока не сгорела школа. Этот трейлер просто ужасный. Лиза только и думает, как перебраться на материк.
– Она заберет и ваших внучек, – сказала Энни.
Мари поникла, вся ее бравада улетучилась.
– Когда-нибудь и вы узнаете, что это такое.
Глаза Барбары молили о понимании.
– Нам нужен этот коттедж. Лучше места и придумать нельзя.
– Это не минутная прихоть, мы все обдумали, – с жаром заговорила Тилди, надеясь, по-видимому, что Энни разделит ее энтузиазм. – Из коттеджа открывается великолепный вид, тем дом и хорош. Каждое лето мы сможем легко превращать его в жилое помещение.
– Летом на острове трудно снять приличное жилье, а спрос велик, – подхватила Наоми. – Сдавая коттедж в аренду, мы выручим деньги, которые помогут содержать школу в течение года.
Луиза одобрительно кивнула:
– Вдобавок мы сможем оплатить расходы на починку дорог, чтобы легче было добираться до коттеджа.
Энни не могла сдавать домик в аренду, поскольку подписанный Марией договор исключал такую возможность. Неудивительно, что Эллиотт оказался снисходительнее к островитянам, чем к ее матери.
В командирском голосе Наоми послышались виноватые нотки:
– Нам пришлось это сделать. Мы старались ради общего блага.
– Но вас не заботило, что станет с Энни, черт побери, – прорычал Тео. Распахнув полы куртки, он уперся кулаком в бедро. – Имейте в виду, она намерена обратиться в полицию.
Джуди трубно высморкалась.
– Я предупреждала, что так будет. Я всегда говорила: дело кончится тем, что мы попадем за решетку.
– Мы будем все отрицать, – заявила Мари. – У вас нет доказательств.
– Не заявляйте на нас, Энни, – взмолилась Тилди. – Это нас погубит. Я могу потерять магазин.
– Вам надо было раньше об этом думать, – отрезал Тео.
– Если все откроется… – простонала Луиза.
– Когда все откроется, – сурово отчеканил Тео. – Вы попались. Надеюсь, вы все это понимаете.
Мари сидела прямо, как и всегда, но из-под морщинистых век ее струились слезы. Женщины горестно поникли. Прижимая к лицам носовые платки, они испуганно переглядывались, ища друг у друга поддержки. Они знали, что потерпели поражение.
Казалось, Барбара состарилась на добрый десяток лет у Энни на глазах.
– Мы все исправим. Пожалуйста, Энни, никому не говорите. Коттедж останется у вас. Обещайте, что не предадите огласке эту историю.
– Она ничего вам не собирается обещать, – ответил Тео.
Хлопнула дверь, и в гостиную ворвались две рыжеволосые девочки. Они вихрем пронеслись по комнате и повисли на шее у бабушки.
– Бабуля, мистер Миллер заболел, и его стошнило прямо в классе. Это был настоящий ужас!
– Он не смог найти учителя на замену! – выпалила младшая из сестер. – Поэтому нас отпустили домой, но мама уехала в гости к Джейси, вот мы и пришли к тебе.
Барбара обняла внучек. По ее напудренным щекам катились слезы. Энни подавленно отвела глаза. Слезы заметил и Тео. Бросив на Энни хмурый взгляд, он крепко взял ее за локоть:
– Пойдем отсюда.
Автомобиль Тео стоял возле внедорожника, перегораживая проезд.
– Как ты догадалась? – Они спустились по низкой лесенке с крыльца.
– Женская интуиция. Когда ты сказал мне, что коттедж перешел в собственность фонда, я поняла, что это их рук дело.
– Ты ведь понимаешь, что загнала их в угол? Ты можешь вернуть себе коттедж.
Энни тяжело вздохнула.
– Похоже на то, – безрадостно протянула она.
– Не делай этого, Энни.
– Чего не делать?
– Того, о чем ты думаешь.
– Откуда ты знаешь, о чем я думаю?
– Я знаю тебя. Ты думаешь о том, чтобы сдаться.
– Не сдаться. – Она застегнула пальто. – Вернее будет сказать, идти дальше. Этот остров… не для меня. – «И ты не для меня. Ты не готов дать мне то, чего я хочу».
– Перегрин-Айленд прекрасно тебе подходит, – возразил Тео. – Ты не просто провела здесь зиму. Остров изменил тебя.
В каком-то смысле Тео сказал верно. Она вспомнила о своем детском альбоме, «Книге грез». Приехав на остров, слабая и надломленная, Энни увидела в книге символ своего поражения, осязаемое напоминание обо всем, чего она не достигла в жизни. Но шли дни, и ее горизонты расширились незаметно для нее самой. Пусть театральная карьера, о которой она когда-то мечтала, так и не состоялась, но благодаря ей маленькая девочка, скованная немотой, заговорила вновь, а это чего-то да стоило.
– Поехали со мной на ферму, – предложил Тео, – я хочу осмотреть новую крышу.
Энни вспомнила, что случилось, когда они в прошлый раз заезжали на ферму, но если тогда в голове у нее звучали увещевающие голоса кукол – теперь в ней заговорил инстинкт самосохранения.
– Сегодня солнечный день. Давай лучше просто прогуляемся.
Тео не возражал. Они спустились по изрезанной колеями тропе к дороге. Рыболовецкие суда вышли в море на промысел еще на рассвете, и в опустевшей гавани покачивались на воде бакены, словно детские игрушки для купания. Энни заговорила, стараясь выиграть время:
– Как здоровье женщины, к которой тебя вызвали вчера?
– Мы вовремя отвезли ее на материк. Ей предстоит пройти курс реабилитации, но она поправится. – Тео перевел Энни через дорогу, поддерживая под локоть. Гравий хрустел у них под ногами. – Прежде чем уехать, я прослежу, чтобы кое-кто из местных жителей поступил на курсы фельдшеров. Опасно оставаться на острове без медицинской помощи.
– Им давно следовало подумать об этом.
– Никто не хочет брать на себя лишнюю ответственность, но если они пойдут вместе учиться, то смогут поддерживать друг друга. – Тео взял Энни под руку, помогая обойти яму. Она выдернула руку, как только рытвина осталась позади, и притворилась, будто поправляет перчатку. Тео остановился, с тревогой глядя на нее. – Ничего не понимаю. Поверить не могу, что ты собираешься уехать, бросив коттедж.