Она собиралась поговорить с Барбарой о временном жилье, рассчитывая, что заговорщицы сделают все возможное, только бы ее задобрить. Если бы Энни потребовала достать единорога с золотой гривой, они ухитрились бы найти и его, лишь бы заставить ее молчать.
Но случилось так, что Энни не понадобилось обращаться к Барбаре. Джейси хватило одного телефонного звонка, чтобы найти для нее пристанище.
«Талисман удачи», суденышко для ловли омаров, принадлежавшее Лесу Чилдерсу, стояло на приколе возле рыбного рынка в ожидании, пока его владельцу доставят какую-то жизненно важную деталь двигателя. Драгоценная запчасть должна была прибыть через неделю тем же паромом, на котором Энни собиралась отплыть на материк. Лес тщательно следил за своим судном, и все же оно насквозь пропахло приманкой для омаров, канатами и дизельным топливом. Впрочем, Энни это нисколько не заботило. На «Талисмане удачи» имелся маленький камбуз с микроволновкой и даже крошечная душевая кабина. Каюта оказалась сухой, обогреватель давал немного тепла, а главное, здесь не мог неожиданно появиться Тео. Энни оставила ему записку в коттедже, на случай если накануне выразилась недостаточно ясно.
«Дорогой Тео!
Я на несколько дней переехала в город, чтобы, помимо всего прочего, привыкнуть к печальной мысли (ах, увы мне, увы!), что нашим умопомрачительным постельным забавам пришел конец. Не сомневаюсь, при желании ты сможешь меня найти, но мне есть чем заняться до отъезда, и я прошу: оставь меня в покое, черт побери. Будь другом, ладно? Я сама разберусь с «перегрин-айлендскими ведьмами», так что держись от них подальше.
Э.»
Небрежный, шутливый тон записки должен был усыпить подозрения Тео, убедить его, что Энни и не думает проливать слезы. Она отчаянно пыталась скрыть, как тяжело дается ей жизнь без него и как сильна ее любовь. Энни собиралась послать ему последнее «прощай» по электронной почте из Нью-Йорка. Какую-нибудь чушь вроде «Ты не поверишь, я встретила потрясающего парня…» Занавес падает, но никто не собирается кричать бис.
Заснуть удалось не сразу, мешали тревожные мысли, скрип канатов и легкое покачивание судна. Энни пожалела, что оставила кукол у Джейси в Харп-Хаусе. Она чувствовала бы себя куда спокойнее, будь они рядом.
Ночью одеяла соскользнули на пол, и Энни проснулась на рассвете, дрожа от холода. Спустив ноги с койки, она обула кроссовки, потом закуталась в красную шерстяную накидку Марии, поднялась по трапу в рубку и вышла на палубу.
По небу над жемчужно-серым морем тянулись узкими лентами нежно-персиковые и бледно-лиловые полосы. Волны бились о борта «Талисмана удачи», ветер развевал полы накидки, пытаясь превратить их в крылья. Энни заметила на корме необычный предмет, которого точно не было там накануне вечером, – желтую пластмассовую корзину для пикника. Отбросив с лица волосы, она подошла ближе.
В корзине лежала бутыль с апельсиновым соком, два сваренных вкрутую яйца, еще теплый кусок кекса с корицей и старомодный красный термос. Энни сразу догадалась, что это взятка. Старухи пытались купить ее молчание.
Она отвернула крышку термоса, и из горлышка повалил пар. Свежеприготовленный кофе оказался крепким, восхитительным на вкус. Отхлебнув глоток, Энни с грустью вспомнила о Ганнибале. Она успела привыкнуть к коту. Тот всегда устраивался у нее на коленях, стоило ей взять в руки чашку с утренним кофе. А Тео обычно… Хватит!
Она осталась стоять на корме, наблюдая, как рыбаки в желтых и оранжевых куртках готовятся выйти в море на промысел. Длинные водоросли, которыми обросли опоры пристани, колыхались в воде, словно русалочьи волосы. Парочка гаг плыла в сторону гавани. Небо посветлело, окрасилось лазурью, и остров, который когда-то казался Энни настоящим адом, превратился в прекраснейшее место на земле.
«Талисман удачи» был пришвартован возле рыбного рынка, но Тео заметил Энни в дальнем конце грузовой пристани. Она стояла, кутаясь в красную накидку, и смотрела на океан, словно вдова капитана, ожидающая возвращения своего мертвого мужа. Тео оставил ее в покое, как она и просила. Накануне он выдержал целый день и решил, что этого довольно.
Энни могла бы остаться в Харп-Хаусе или, если на то пошло, в коттедже – перегрин-айлендские ведьмы обходили дом за целую милю. Но нет. Вдобавок к бесчисленным достоинствам Энни обладала еще и дьявольским упрямством. Какие бы причины она ни выдумывала, объясняя, зачем перебралась на судно Леса Чилдерса, Тео точно знал: Энни пыталась сбежать от него.
Он зашагал вдоль пристани. Безумец, живущий в нем, упивался гневом. Впервые в жизни он мог обрушить на женщину всю свою злость, зная, что та не забьется в истерике, захлебываясь слезами. Конечно, с уходом Энни Тео испытал облегчение, оттого что их расставание прошло без бурных сцен и мучительных объяснений, но то была лишь инстинктивная реакция, не отражающая его подлинных чувств. Их отношения вовсе не исчерпали себя, не «протухли», как пыталась представить Энни. Подобная близость, однажды возникнув, так просто не исчезает. Энни ясно дала понять, что не видит смысла в связи, которая явно не дотягивает до великой любви. Она хотела обзавестись семьей, и бог ей в помощь, но при чем тут их отношения? Рано или поздно им пришлось бы снова вернуться к прежней жизни, натянуть на себя одежду и застегнуть ее на все пуговицы, но поскольку Энни не собиралась искать отца своих детей здесь, на острове, зачем же отказываться от того, что так много значило для них обоих?
А может, лишь для него одного? Он всегда был сдержанным, замкнутым, но только не с Энни. Тео никогда не знал наверняка, что взбредет ей в голову в следующую минуту, что она скажет или сделает. За ее кажущейся хрупкостью скрывалась твердость. С ней ему не приходилось следить за каждым своим словом или притворяться кем-то другим. Рядом с ней он чувствовал, будто… обрел наконец себя.
Энни стояла с непокрытой головой. Ее растрепанные кудрявые волосы, как обычно, торчали во все стороны. Тео налетел на нее, словно драчливый петух:
– Наслаждаешься своим новым домом? – Энни не слышала его приближения и подскочила от неожиданности. «Отлично», – мрачно проворчал Тео про себя. Она нахмурилась, будто вовсе не хотела его видеть. Это так больно его задело, что ему захотелось причинить ей боль в ответ. – Как тебе жизнь на рыболовецком судне? – поинтересовался он, старательно изображая презрительную усмешку. – Наверняка чертовски уютно.
– Хороший вид с палубы.
Нет, он не собирался позволить Энни уложить его на обе лопатки.
– Весь остров знает, что ты поселилась у Леса на судне. Похоже, ты за здорово живешь, раз отдала коттедж нашим милым старушкам. Готов поспорить, они радостно потирают руки, поздравляя друг друга.
Энни высокомерно задрала маленький нос.
– Если ты пришел кричать на меня, то уходи. А собственно говоря, даже если ты пришел не для того, чтобы кричать на меня, все равно проваливай. Я же сказала тебе, что у меня полно дел. Не собираюсь отвлекаться на твое дурацкое великолепие. – Она досадливо отмахнулась от Тео. – И почему ты вечно выглядишь так, словно сошел с обложки дешевого романа?