Раздался звон, вскрик: противник порезался собственным оружием, отскочил, однако снова наткнулся на корыто, поехал по полу, и второй чугунок Афанасия, опущенный боевику на темечко, заставил того отступить.
Только теперь полковник разглядел, что засадники экипированы ноктовизорами – приборами ночного видения: чёрная полоса, прикрывавшая глаза чужака, являлась именно таким гаджетом. Но кроме прямых достоинств ноктовизоры имели и недостатки. Позволяя видеть в ночной темноте, они сужали кругозор на пятнадцать-двадцать процентов, и что делается слева и справа в зоне за ушами, их владельцы не видели.
Афанасий, тренированный специально и отлично видевший периферическим зрением, охватывающим зону боя чуть ли не до затылка, сделал маневр, который противником не читался. И хотя тот был мощным, сильным, прекрасно владеющим ножевым боем, – при каждом взмахе он не хакал как лесоруб, не тыкал остриём ножа вперёд, не резал воздух перед собой, – он понятия не имел, как использовать себе во благо посторонние предметы.
От третьего чугунка он увернулся, а от скалки для раскатывания теста и от мешка с сушёной малиной – нет. Скалка сбила с него ноктовизор. Малина, давно превратившаяся в зернистую труху, рассыпалась по лицу, проникла в нос, в горло, заставив верзилу кашлять, и Афанасий безжалостным ударом в горбинку носа боевика вогнал в мозг носовую перегородку.
Бой с оперативниками засады длился не дольше тридцати секунд. И лишь много позже, анализируя схватку, Афанасий понял, что никакая засада на самом деле его не ждала. Команда захвата не рассчитывала на контакт с русским профи боя и не готовилась к его появлению. Просто он застал её в момент выполнения задания: двое уже выбрались во двор, ища телохранителя деда, двое шли за ними после осмотра дома. Если бы они действительно сидели в засаде, шансов остаться в живых у Афанасия, несмотря на его опыт спецопераций, оставалось бы совсем мало.
Не теряя ни мгновения, он подхватил выпавший балисонг, метнулся во двор, разгорячённый боем и прокачанной по позвоночнику энергией, краем слуха поймав звук приближающихся к дому машин.
Во дворе было чуть светлее, чем в сенях дома: свет дальнего фонаря в середине улицы (ближние почему-то не горели), за домами соседей, достигал и сюда. И здесь Пахомова уже ждали – после произведённого в сенях шума – по полной программе.
Разумеется, он не выскочил с душой нараспашку – во весь рост, открыв корпус. Он снова нырнул вниз, на землю, прокатившись мячиком, вскакивая уже у двери в сарай… и тут-то его и встретили!
Два удара потрясли тело. Били ножами – в живот и в спину, били умело, профессионально, с поворотом, такие удары легко перебивали позвоночник и вспарывали живот доверху. Но! Профессионалы ножевого боя не знали, с кем имеют дело, – раз, и не ожидали, что на нём будет бронежилет, – два.
«Собака» – комплект СЭБАК – не раз спасала ему жизнь: с виду обыкновенный гражданский костюм, курточка, джинсы, кроссовки, – спасла и на сей раз. Ножи наношёлк костюма не пробили. И всё же потрясли, били не пацаны с улицы и даже не отечественные бандиты, били мощные мужики, способные ударом кулака раздробить кирпич.
Тем не менее сознания Афанасий не потерял, хотя вспышка боли от удара в позвоночник на мгновение выключила зрение, и продолжил движение, скрутив себя на девяносто градусов немыслимым образом, попадая ногой в колено одному из нападавших и рукой с балисонгом в руку, державшую нож. Раздались два вскрика: противник напоролся на атаку человека, получившего смертельные ножевые ранения в живот и в спину, ответные удары вообще выстрелили как бы ниоткуда и попали куда надо, выбив одному супермену коленную чашечку, а второму глубоко разрезав тыльную сторону ладони.
Афанасий завершил «спираль», сбивая ногой того, кому он повредил колено, упруго вскочил, подставляя плечо под размашистый удар рукой второго боевика, с мокрым хлюпом вогнал ему балисонг в шею. Добил напарника, потерявшего подвижность, ударом ноги в голову. Рванул на себя дверь сарая.
– Степан!
Дверь сарая слетела с петель.
Афанасий шагнул в темноту… и всё поплыло у него перед глазами. Он успел разглядеть только лежащее тело (Степан… телохранитель… дед где?), почувствовать странный запах и охватывающий сердце холод, услышать рёв моторов нескольких машин… после чего тьма сомкнулась над головой плотным саваном.
После того как источник напился вдрызг, сбой в программе становился всё очевиднее, и Джонс без колебаний изменил порядок действий команды и время исполнения последней фазы.
– Вариант три, – скомандовал он по рации. – К четвёрке Линча присоединяется Лиз и Дон с НК. – НК означало нанокоммандер. – Марк обеспечивает связь с дроном, Рич и Дик – отход. Время фазы три – восемнадцать двадцать.
Ответом были звуковые «точки»: бойцы щёлкали ногтем по микрофонам раций.
К шести часам движение в районе объекта практически завершилось. Начало темнеть, местные жители попрятались по своим неказистым коттеджам, не желая мокнуть под мелким дождиком. Последним покинул объект один из соседей цели, который долго обсуждал с ним мировые проблемы. Цель – старик Пахомов – ещё какое-то время возилась возле сарая, потом возле дома со стороны сада и, наконец, скрылась в сарае окончательно.
Его телохранитель не показывался, и до сих пор было неизвестно, один он или бодигардов всё-таки двое.
Ровно в двадцать минут седьмого началась фаза-три операции.
К дому старика подъехал панелевоз, остановился на короткое время. В дом десантировалась четвёрка Линча, получившая инструкции «взять в ножи» всех, кроме цели, кто окажется внутри.
Дождавшись появления «Форда», выстрелившего двойкой Дона, панелевоз медленно пополз дальше, пока не заглох поперёк улицы.
Следующим этапом должен был стать выход Бланка, который готовился «пореветь мотором» «Порше», чтобы отвлечь внимание случайных прохожих, Чак должен был развернуть панелевоз и ещё раз проехать мимо объекта, однако все поминутные и даже посекундные расчёты фазы-три развеяло в дым появление мчавшегося с большой скоростью «Ниссана Скарабея», поднявшего волну грязи и мокрого песка по всей улице Достоевского.
«Ниссан» затормозил почти напротив объекта, высадил женщину и тут же лихо въехал на территорию объекта, пробив лёгкие воротца.
Джонс успел лишь дать в эфир «две двойки», что означало: работаем по форс-мажору! И только потом он сообразил, что это вернулся родственник цели, два с лишним часа назад попрощавшийся с ним. Что случилось, почему он вернулся, Джонс знать не мог, но у него зародились смутные подозрения, и он скомандовал вдогон:
– Чак, немедленно выдерните источник, в каком бы состоянии он ни находился!
– Ок, – отозвался оперативник.
«Нива Некст» сорвалась с места и помчалась на дальний конец улицы, где жили родственники источника, у которых он остановился.