– Ну, они-то не бывшие, но помогут. Мы на севере, а наша родильня на востоке, едем туда, пока Кот будет собирать команду. Жалко, что моя снайперка в самолёте, а то с собой взяли бы.
Добежали до чёрной машины Бугаева, стоявшей вместе с остальными машинами обслуживающего персонала базы на стоянке, проехали КПП. Петя вдавил педаль газа в пол, и Дохлый почувствовал, что такое самолётное ускорение в применении к наземному транспорту.
До Грибанова, где располагалась родильня – база спецназа ФСБ, доехали всего за тридцать семь минут. Если машину и видели гаишники, отреагировать на её «телепортацию» они не успевали, и только Петя знал, что его аппарат по крайней мере раз пять засекли камеры теленаблюдения за дорогами столицы.
Во время езды Дохлый несколько раз пытался связаться с Афанасием, но безуспешно. Тот, наверно, тоже гнал машину по дорогам Костромской губернии, стремясь как можно быстрее попасть в Судиславль, и не слышал вызовов.
Ещё до прибытия в Грибаново Кот – капитан Котов – отзвонился Марину и сообщил, что «вертушка» – новенький Ка‑60М «Касатка» заправляется и что вместе с ними полетят Голубь (лейтенант Друян), Сизый (капитан Рома Сизов) и Зуб.
– Отлично! – обрадовался Дохлый. – В случае чего, Зуб нас и прикроет.
– Кто это? – поинтересовался Бугаев.
– Полковник Максим Зубков, бывший военком Центрального административного округа Москвы, большой человек. Президенту георгиевскую ленточку на грудь вешал, лично.
– Вы что же, так запросто можете собраться, взять «вертушку», полететь куда-то? На охоту, к примеру?
– На охоту – нет, по оперативной надобности – да. Кот теперь командует группой вместо Афанасия Георгиевича, нормально всё.
Оставили машину у КПП родильни, Дохлого с напарником пропустили на территорию базы, почти ничем не отличавшейся от базы ВГОР под Королёвом, и ровно через десять минут вертолёт, стоявший у края ВПП с работающими винтами, взлетел в хмурое вечернее небо.
Леонсия выслушала его внешне спокойно.
– Вы ему звонили?
– Пахомову? – Семёнов нехотя кивнул. – Не отвечает.
– Почему он не позвонил вам?
Твёрдые губы полковника сжались в узкую полоску.
– Он знает, как бы я отреагировал.
– Как?
– Изобретатель перешёл на баланс Министерства обороны…
– Но это его родной дед.
– Вот потому он и не позвонил. Сержант Марин прав, Пахомов наверняка разворачивает самостоятельные действия. Ваше мнение?
– Мережковский на последнем допросе, ещё перед этапированием его в контору, оговорился, что американцы могут послать сюда группу командос.
Семёнов, так и не севший за стол в кабинете Зорич, покатал желваки на скулах.
– В наши времена послать группу командос в любую страну – проблема, а уж тем более к нам.
– Её не нужно посылать, её можно собрать.
Семёнов пошевелил бровями в сомнении.
– «Спящая» агентура?
Леонсия кивнула.
– В таком случае у нас и в самом деле «три нуля»!
– Если телохран у Пахомова-старшего опытный…
– Что он сделает один против ОДГ?
– Я имею в виду, не торопимся ли мы? Телохран должен был доложить не только Пахомову-младшему, но и своим, по инстанции.
– Вы не представляете инерционности Минобороны. Даже если главные чины споро подключат оба эшелона СПРН, во что я не верю, объяснять нюансы происшедшего, не выкладывая гостайны, не получится.
Леонсия кивнула. Система предупреждения о ракетном нападении России состояла из двух эшелонов: наземных РЛС и СКПП – системы контроля космического пространства. Но для того, чтобы эти эшелоны включились для поиска столь немасштабной цели, как частный самолёт, нужно было принять решение чуть ли не на самом верху российской власти.
– Не служи полковник у нас… – Семёнов резко повернулся к двери. – Я в контроль. Может, сами что увидим.
– Я с вами. – Леонсия коснулась пальцем сенсора включения компьютера, и они спустились в ситуационный зал Центра.
Если оперативным подразделениям Министерства обороны нужно было какое-то время для включения всей системы контроля для решения порученной задачи, то Центр ВГОР был включён на мониторинг поверхности континента круглосуточно и контролировал ситуацию над всей территорией России. Подсоединить спутниковые сети наблюдения ему было делом нескольких секунд.
– Северо-восток Костромской губернии, – приказал Семёнов дежурному смены майору Голенищеву. – Судиславль, южный район. Чёрт, не помню улицу…
– Достоевского, – подсказала Леонсия.
– Улица Достоевского, максимальное разрешение.
Общая карта России на стене исчезла, её место заняла территория Костромской губернии, накрытой обширным облачным полем.
– Область низкого давления, – виноватым тоном сказал начальник смены. – Семьсот тридцать восемь, кое-где идёт дождь.
– Сделайте синтез.
Голенищев занялся настройкой следящих систем, хотя от него мало что зависело. Даже военные спутники, работающие в инфракрасных диапазонах, мало что увидели бы под слоем облаков.
– Всё равно не понимаю, – процедил сквозь зубы Семёнов. – Ну, допустим, захватят они старика Пахомова, его же надо перевезти через границу? А отсюда до ближайшей – в Казахстане – три тысячи км!
– Самолёт.
– Военный?
– Почему военный? Частный суперджет. – Леонсия подумала. – Да и военный борт подойдёт, особенно если он принадлежит какой-нибудь наёмной армии, которых у нас теперь пруд пруди. Надо обшарить все ближайшие к Судиславлю аэродромы.
Облачная равнина на главном экране Центра поредела, но не растаяла полностью. Разглядеть что-либо в этой серо-голубоватой клочковатой пелене было невозможно.
– Надо лететь, – сказала Леонсия.
– Куда? – мрачно осведомился полковник.
– В Судиславль. Пахомов в Зарайске, ему ехать до города не меньше полутора часов.
Семёнов бросил взгляд на часы:
– Минут двадцать, если не больше, он уже едет.
– Всё равно надо лететь. Берите моих оперов и посылайте немедленно, вне зависимости от реакции оборонщиков. Может, успеют. От Королёва до Костромы всего двести километров.
– Всё? – посмотрел на Голенищева начальник оперативной бригады.
Тот сокрушённо развёл руками:
– Всё.
Семёнов включил айком. Афанасий Пахомов не ответил. Тогда Сергей Данилович вызвал Марина:
– Сержант, бегом ко мне!
– Не могу, товарищ полковник, – бодро отозвался Дохлый.