– Я выросла в Эндслее. А моя мама всю жизнь служила здесь: сперва горничной, а потом экономкой. Если честно, в молодости я до смерти хотела уехать отсюда куда-нибудь подальше. Между прочим, мы с моим вторым мужем держали на Майорке гостиницу. Но это только звучит красиво: Майорка! А в общем-то, если разобраться, все то же самое, что и здесь. Как говорится, поменяла шило на мыло – тут море, и там море. Когда мы и с этим мужем разбежались, я вернулась сюда, не оставлять же маму одну. Заодно и за Ирэн присматривала. Добрая была женщина. Но со странностями: к новым людям в доме относилась чрезвычайно настороженно. Платила мне вдвойне, лишь бы не нанимать еще одного человека. «Будем жить, как одна семья» – вот что она говорила.
– Дом удивительно красивый.
– Ммм… – Экономка тряхнула сковородкой, и кухня наполнилась острым запахом жареного лука. – Пожалуй, довольно симпатичный… по-своему. Расскажите лучше о себе. Вы живете в Лондоне?
– Да. Вернее… – поправилась Кейт, – и да, и нет… В последнее время жила в Нью-Йорке.
Джо так и просияла:
– О-о, обожаю Штаты! Какие там дружелюбные люди! Была бы возможность, не задумываясь уехала бы туда и даже не оглянулась.
– Да, неплохая страна… по-своему, – не стала спорить Кейт.
– Неплохая?! Да просто замечательная! – Экономка развернула свежую буханку хлеба, лежавшую в корзинке на столе. – Сейчас сделаю вам тосты, – объявила она, доставая доску для резки хлеба и нож. – Знаете, что мне особенно нравится в Америке? У них там нет всей этой классовой белиберды. Никого не волнует, как ты говоришь, никто не пытается засунуть тебя на определенную полку.
Кейт отпила кофе и что-то неопределенно пробормотала в ответ.
Наверняка миссис Уильямс была очарована рассказами туристов-англичан, вернувшихся из двухнедельной поездки во Флориду. А те, в свою очередь, совершенно обалдели от агрессивно-жизнерадостных работников местной сферы обслуживания: персонал гостиниц в США неизменно приветлив и предупредителен, с лица официанта не сползает улыбка; наливая тебе вторую чашку кофе, он обязательно присовокупит: «Позвольте пожелать вам приятного дня».
– Вообще-то, в Нью-Йорке классовым различиям тоже придают большое значение. Просто там они определяются не по произношению.
– Правда? Два года назад я была в Диснейленде, и все там были такие замечательные! Мне очень понравилось! Америка – это великая страна!
– Да, пожалуй, – согласилась Кейт.
Она отрезала краюшку свежего мягкого хлеба, отщипнула кусочек и отправила его в рот.
– Давайте подрумяним немного? – предложила Джо, снимая овощи с огня.
Кейт покачала головой:
– Хлеб и так очень вкусный.
– Моя мама сама печет его. Она готовит просто потрясающе… Стыдно признаться, но мне до нее далеко. Знаете, когда мама попала в этот дом, ей еще и пятнадцати не исполнилось. Сперва была горничной хозяйки. Но когда началась война, почти всех слуг отпустили, и ей пришлось самой учиться готовить. Мама столько рассказывала про это смешных историй, ну просто обхохочешься. Например, однажды она решила подогреть в духовке еду на тарелке из серебряного сервиза: открывает дверцу, а оттуда выкатываются серебряные шарики! Представляете? Расплавила тарелку из лучшего сервиза, можно сказать, семейную реликвию! Боже мой! Конечно, она в то время была еще совсем неопытная.
– А вы сами выросли здесь?
– Да.
– Наверное, хорошо вам тут было?
Джо оперлась на крышку стола:
– Да, такой чудесный старый дом. Правда, мы с братом в детстве в самом особняке бывали нечасто. Вы остановились в спальне Ирэн? Там из окон чудесный вид, правда? Ну конечно, вам такие дома не в диковинку.
– Да нет, в общем-то…
– Библиотека здесь особенно хороша. Об этом доме многие писали. Палладианский стиль. Самое начало карьеры Роберта Адама. Жаль только, что ремонт так и не закончили, война началась.
– Правда? А вот мне очень понравилась золотая комната.
– Золотая комната? – переспросила экономка.
– Ну да. Позолота в ней так сияет на солнце… Просто волшебство какое-то.
– Позолота? – изумилась Джо. – Интересно, и где же вы нашли позолоту в этом доме?
– Простите, я говорю про комнату в дальнем крыле, она еще выходит окнами на розарий.
– В дальнем крыле? – снова переспросила миссис Уильямс, и лицо ее словно окаменело. – Но эта комната заперта. Она всегда была заперта.
Щеки Кейт вспыхнули.
– Мистер Симс дал мне какие-то ключи… Я и открыла…
Она замолчала, понимая, что завралась, и чувствуя себя нашкодившей пятилетней девчонкой.
Джо сложила кухонное полотенце и бросила его на стул.
– Ну-ка, покажите мне. Посмотрим, о чем это вы толкуете.
Кейт неохотно поплелась вслед за Джо. Они вышли из кухни и поднялись по главной лестнице. На верхней площадке они встретились с Джеком, уже одетым и готовым к трудовому дню. Кейт вдруг с ужасом вспомнила, что сама она все еще в халате.
– Привет! – бодро сказал он, переводя взгляд с одной женщины на другую. – Куда это вы направляетесь? Да, кстати, меня зовут Джек, – представился он и протянул руку экономке.
– Джо Уильямс, – ответила та, пожимая ее. – Вот тут ваша… сотрудница говорит, она что-то у нас обнаружила… какую-то комнату.
Джек повернул голову к Кейт:
– Правда?
– Ну да… Вчера вечером, когда вы отдыхали… я решила пройтись по дому, – робко пояснила Кейт.
– Ну что ж, давайте вместе посмотрим, что вы там нашли. – Он старался говорить доброжелательно, но в его голосе чувствовалась нотка раздражения.
Впрочем, Кейт и сама уже начинала злиться. Разве она виновата в том, что эта проклятая комната существует? Дойдя по длинному коридору до самого конца, она остановилась перед последней дверью и резко распахнула ее:
– Вот, пожалуйста.
Утреннее солнце светило гораздо мягче, тем более что окна выходили на запад, но, хотя комната и не сверкала так ослепительно, как вчера вечером, эффект все равно был поразительный.
Выпучив глаза, Джо медленно прошла на середину:
– Черт меня побери!
Кейт больше не испытывала чувства вины, вызванного необходимостью оправдываться.
– Вы только посмотрите! – воскликнула она, открывая стеклянную дверь на террасу. – Разве это не очаровательно? Джо, неужели вы здесь никогда не были? Неужели вы даже ни разу не поинтересовались, что скрывается за вечно запертой дверью?
Джо покачала головой. Во время войны почти все двери в доме были заперты. Жилых оставалась всего пара комнат, приходилось на всем экономить. А после войны Ирэн и полковник – много ли надо двоим! – не стали больше пользоваться всем домом, многие комнаты так и остались закрытыми. С какой стати ей было интересоваться, что там, за запертой дверью?! Когда ты кому-то служишь, то приучаешься не задавать лишних вопросов и на многое не обращать внимания. В конце концов, у каждого свои привычки.