Проехал грузовик с подпрыгивающими пустыми бочками. Борис стыдливо спрятал автомат за спину. Вадим не стал — вряд ли водила остановится и начнет особо интересоваться. Выкарабкалась Жанна — ругаясь и причитая. Снисходительно посмотрела на всех присутствующих и, держась за бок, побрела занимать лучшее место.
— Рожи ваши не понравились, — объяснил Вадим. — Вы чего к ребенку пристали? Не хочет она с вами ехать, понятно? А с нами хочет. Так что извиняйте, мужики, давайте без концертной деятельности. Спускаетесь в канаву и сидите. Уезжаем — вы выходите. Элементарно, как мычание.
— Это моя машина… — вякнул маслянистый.
— Убью, — пообещал Борька, вскидывая автомат. — В канаву, падлы, кому сказано!
Язык силы эти падкие на малолеток господа понимали в совершенстве. Состроив обиженные морды, они друг за дружкой попадали в канаву и стали оттуда злобно зыркать.
— И ни звука, — предупредил Вадим, — а то сварганим опыт на чьей-то шкуре — существует ли жизнь после сорока. Да не трусьте вы, граждане, — смилостивился он на прощание, — заберете свою тачку в восемь вечера с привокзальной площади города Славянска. Да никакой милиции, а не то мы еще поглядим, стоит ли вам раздавать такие щедрые подарки.
— Клевая тачка! — воскликнул Борька на втором километре от точки экспроприации транспортного средства. — Блеск! Трансмиссия отлажена, разгон, маневренность! Для совковой машины просто невероятно… Знаешь, Вадим, мне кажется, это не тольяттинский движок… — Борька навострил ухо. — Погоди-ка, сейчас прислушаемся…
— Слушай, Кольцов, — встрепенулась Валюша, с удобством сложившая лапки на колени Жанны (брюнетка по непонятной причине не возражала), — а вот эта фраза — про Славянку, привокзальную площадь и восемь вечера — это из какого-то фильма, или ты сам выдумал? Она что-то значит?
— Да как тебе сказать, — пожал плечами Вадим, — как в песне, Валюша: заиграла в жилах кровь коня троянского… Поживем — увидим.
Насладиться покоем и беспечной ездой им так и не удалось. Борька, у которого за четыре дня истосковались руки по «штурвалу», решил оторваться за каждый напрасно прожитый день. С улюлюканьем обогнал тихо ползущий, набитый старушками автобус и, испытывая несравненный кайф, пролетел в сантиметрах от гудящего, груженного ржавыми трубами автопоезда. Вынесся на правую обочину, ухитрившись сделать вираж на одних левых колесах (правые при этом зависли над водостоком), и, не снижая скорости, помчался на середину дороги.
— Борька, прекрати! — восторженно визжала Жанна. Валюша зажала зачем-то уши и верещала горластой сиреной.
— Обожаю я это дело, — вдохновенно объяснял Борька, — душа гуляет. Но разве это скорость?
Он включил последнюю передачу. Промелькнуло что-то невнятное, ползущее навстречу. Антураж менялся с частотой непрерывного вращения калейдоскопа. То сосенки, то околки…
— Борька, не дрова же везешь, — взмолилась вконец отбившая бока Жанна. — А вдруг перевернемся?
— Ну, это вряд ли, — Борька обернулся и подмигнул (удивительно, но машина как-то самостоятельно вписалась в пологий поворот). — А вот в березу — легко… Да не дрейфь, боевая подруга, Борька Уралов — лучший водила в столице всея Сибири. Без ложной скромности говорю. На ногах хожу неуверенно, а вот за рулем — как в собственной семейной постели. Меня и жена-то видит, если только в машину заберется… Теща тут на прошлой неделе погостить из Соликамска прибыла — так меня на пару вечеров и хватило: ведь ее, как ни корми, в лес, что характерно, не убежит. Вот и забурился я на всю неделю в мастерскую — сутками напролет машины обкатывал, просто из сил выбивался, пока жена не позвонила: дескать, надо бы маму дорогую на вокзал отвезти. Тут я, конечно, не подкачал, показал ей класс безопасной езды по городу… Теперь не знаю, приедет ли еще. Тошнило ее что-то перед поездом. Изумительная женщина. И руки мои настолько сроднились с баранкой, а теперь вот представьте, четыре дня по тайге, пешком, в полной безнадеге…
Он мог болтать до бесконечности, пока бензин не кончится, совершенно не понимая, о чем говорит, но тут внезапно оборвался лес, и открылось огромное травянистое поле. На краю горизонта виднелись окраинные домишки крупного поселения — длинные фермы, промышленные трубы… Едва ли в данной местности помимо Славянки имелся крупный населенный пункт. Отчасти это предположение подтверждали игрушечные вагончики товарняка, мелькающие в полутора верстах за лесополосой. А впереди, у околка из трех березок, виднелась унылая бензоколонка. Коммерческий киоск, у которого кто-то отоваривался. Пара легковушек.
— Тормози! — в унисон ахнули оголодавшие Жанна и Валя.
— А ну-ка, Борька, сделай остановку, — поддержал Вадим. — Затаримся — и в путь.
— Увы, коллеги, не могу, — пробормотал внезапно бросивший балагурить Борька. Он пристально смотрел на дорогу. — Поправьте меня, если я в чем-то неправ, но, боюсь, за деревьями пост…
Серый «уазик»-буханка мирно стоял у дороги. Из-за куста показался человек, и автомобиль на краю обочины сразу перестал казаться мирным. Человек изобразил знак — вполне добродушно. Пока он не стрелял, но автомат многообещающе висел на груди, а правая ладонь поглаживала затворную раму. Не мог он против солнца разглядеть, кто сидит в машине.
— Недолго музыка играла, — расстроился Вадим, взводя затвор.
— О, нет… — одновременно простонали Жанна с Валюшей. У них неплохо получалось на пару — не сроднились бы.
— Чепуха, — зловеще оскалился Борька, подаваясь вперед. — Объявляется акция: «Быстрая реакция». Пристегните ремни безопасности. Держитесь, бабоньки…
Он вроде бы замедлил ход, выезжая на обочину. Субъект с автоматом расслабился. Стала хорошо различима квадратная голова, кепка на затылке. Кулак, постукивающий по открытому рту, — не высыпаемся, боец? Внезапно Борька резко переключился на третью скорость, утопил в пол педаль газа. Вадим почувствовал, как его вжимает в спинку кресла. Субъект растерялся. Вскинул автомат — Борька вывернул руль, направляя капот в лобовую, — субъект совершил блестящий прыжок, уходя за обочину, а «четверка» в следующую же секунду выровняла курс. Трясло безбожно. Было видно, как постовой, яростно жестикулируя, выбегает на дорогу, «уазик» разворачивался, постовой прыгнул в кабину, стартовала погоня…
— Я правильно сделал? — покосился Борька. — Или будем рассчитывать на успехи дипломатии?
— Ты умница, Борька, — похвалил Вадим. — Теперь давай отрываться от погони и теряться в Славянке.
— Без проблем, — хохотнул Борис. — Представь себе, что мы уже затерялись… Эй, синьоры-синьорины! — он откинул голову, чтобы поняли, к кому обращается. — Сползите-ка на пол, хорошенько закройте головы и без лишней ругани. Чует мое сердце, будут по нам стрелять.
— О, блин, никакой перспективы! — патетично воскликнула Жанна. — Посмотрите, на кого я с вами стала похожа!
Вадим посмотрел. У Жанны лихорадочно блестели глаза. А в целом в стрессовой ситуации женщина смотрелась выигрышно. Кольцов почувствовал легкое жжение под ребрами. Стыдно стало.