— Сидератор — это астроинженерное устройство, действие которого основано на трансформациях неквантуемого вещества. Сидераторы способны создавать кратковременный эффект присутствия в сравнительно небольшом объеме виртуальной массы порядка Юпитера или даже Солнца.
— Проще говоря, — Матвей наморщил свой высокий лоб, — точка включения сидератора становится источником мощной гравитации?
— Да. Очень мощной. Это еще не черная дыра, но что-то наподобие… И сейчас мы планируем использовать два сидератора. Один с борта беспилотного корабля «Икар» инициируется непосредственно над фотосферой Солнца и провоцирует там вспышку, которая приведет к выбросу аномально мощного протуберанца. Одновременно будет включен второй сидератор, размещенный на борту терраформирующего судна «Шива». При его включении возникнет направленная виртуальная масса, равная массе планеты Юпитер. Под воздействием этого мощного гравитационного поля протуберанец оторвется от Солнца и направится прямиком к Венере.
— Так здесь же все сгорит!
— Ну что за варварские представления, сын? «Все», «сгорит»… Это же не струя огня! Скорее что-то вроде очень сильного порыва ветра… Который попросту сдует атмосферу Венеры прочь, в космос!.. Но не всю атмосферу, а ровно столько, чтобы давление у поверхности планеты сравнялось с земным. Так рассчитано.
— Масштабно, — промолвил впечатленный Матвей.
Но все-таки не уничтожение излишков венерианской атмосферы волновало его в ту минуту. А возможная связь работы отца (и его коллег) с исчезновением «Речникова».
— Но, насколько я понимаю, вы только часть этих НКВгравитронов приняли, верно? Остальные отправились дальше, на Луну?
— Да. Там сейчас монтируют третий сидератор, для других целей… Но, если ты не найдешь «Речников», вводить тот сидератор в строй будут еще долго. НКВ-гравитроны — это такая вещь, которую даже дефицитом нельзя назвать, они уникальны…
В продолжение всего разговора Матвей с отцом степенно вышагивали по станции «Амур».
К тому моменту, когда речь зашла о гравитронах для лунного завода, они успели спуститься на две палубы.
Миновав небольшой зимний сад, где, повсюду развалясь, нежились лиловые облака цветущих глициний, они достигли внушительного зала, в котором десятки работников корпорации «Кольцо» вперяли горящие взоры в огромные экраны и пульты управления.
Пока отец говорил, Матвей рассеянно посматривал на экраны…
И вдруг на одном из них мелькнуло лицо, которое он совершенно не ожидал увидеть!
До такой степени не ожидал, что Матвей замер как громом пораженный.
То и дело показываясь из-за спин каких-то бодрых незнакомцев, через экран проплыла узкая крысиная физиономия Прусакова.
Геннадий Прусаков…
Его бывший однокурсник. Его недруг.
Не далее как в феврале они вместе получали офицерские патенты.
И после этого, насколько знал Матвей, Прусаков отправился служить куда-то в район Юпитера. В том же качестве, что и он, Матвей, — пилотом корвета.
И все бы хорошо, но…
Прусаков не был одет в форму «Беллоны». На нем вообще не было военной формы!
Вместо этого Прусаков носил синий комбинезон сотрудника корпорации «Кольцо». И не просто сотрудника, а, насколько Матвей разбирался в корпоративных нашивках — инженера третьего ранга!
— Извини, пожалуйста, — прервал он уютное научное воркование отца, — а это кто такой?
С этими словами Матвей указал на экран с физиономией Прусакова.
— Кто это?.. — изумленно задрал брови отец. — Какой-то наш сотрудник… Их тысячи, я в лицо всех знать не могу…
— А где он?
— Он… Это «Шива». Тот самый корабль, со вторым сидератором.
— Мы можем получить досье этого человека?
— Естественно. Сейчас свяжусь с менеджером по персоналу.
Вскоре Матвей держал в руках распечатку.
Если верить ей, на борту терраформирующего судна «Шива» находился Леонид Андреевич Дементьев, инженер третьего ранга, 2445 года рождения. Прибывший сюда, в распоряжение штаб-квартиры корпорации «Кольцо», на борту планетолета «Юрий Речников» прямиком со станции «Уют-5».
— Мне нужно обратно, на корвет, — тихо сказал Матвей.
— Даже не выпьешь чаю? — брови отца изумленно взметнулись.
Но Матвей уже сорвался на бег.
Август 2468 г.
Корвет «Скорпион» б/н 2012
Район Венеры
Матвею никогда не доводилось летать так быстро. Вместе с ним в одном строю шли еще четыре корвета с борта «Бородина». Этой четверкой командовал тот самый капитан Сверчевский, который давеча инструктировал Матвея насчет полетного режима в районе Венеры.
Они неслись к «Шиве».
Это был след. След! Зацепка! Зацепище! Он чувствовал это!
Прусаков прибыл сюда на «Речникове» — корабле, перевозившем НКВ-гравитроны.
Прусаков имел документы на имя другого человека.
Он выдавал себя за молодого астроинженера, подписавшего контракт с корпорацией «Кольцо».
И вот теперь он находился на борту корабля, где при помощи привезенных с Марса НКВ-гравитронов был смонтирован сидератор — самая мощная в истории человечества машина!
Можно ли поверить, что все это не имеет отношения к исчезновению «Речникова»?
Можно ли себе представить, что Прусаков никак не связан с пиратами? Не замешан в грязных играх с промышленным шпионажем?
Нет, нет и нет.
Вдогонку Матвею неслись данные личного дела, распотрошенного Исинкой через Боевую Сеть.
«Прусаков Геннадий Васильевич, 2446 года рождения… Средняя школа… Академия Космического Флота имени В. Чкалова… Окончил с отличием… Распределялся по собственному желанию… Пилот корвета типа «Шершень»… Восемнадцать походов… Три огневых контакта с экстремистами… Отмечен в приказе… Погиб 11.06.2468…»
Ага, вот оно! Одиннадцатого июня корвет Прусакова разрушился в верхних слоях атмосферы Юпитера. Причина не установлена, версия комиссии — усталостное разрушение конструкции. Обломки корвета и тело пилота не обнаружены, затонули в плотных слоях атмосферы.
«Ну ясное дело! — Матвей криво ухмыльнулся. — Что ты там, на Юпитере, обнаружишь?! Бездонный, непросвечиваемый и непрозваниваемый газовый пузырь! Идеальное место для бесследных исчезновений!»
Разумеется, Матвей договорился с отцом, что никаких тревожных радиограмм на «Шиву» передано не будет. Прусаков почти наверняка действует не один. Сейчас главное — не спугнуть мерзавца, а равно и его вероятных сообщников.