– Успокоился? Теперь говори свои известия. Я сам решу, безумные они или какие там еще.
– Извини, Желтый Дракон. От наших конных разъездов пришли сразу несколько сообщений. Варанская морская пехота – отряды от двух до четырех сотен – высажены в нескольких местах севернее и южнее Багряного Порта. Сейчас они окружают город и, похоже, укрепляются на Пяти Медных Курганах.
Вести действительно были безумными. В Варане что – решили покончить с собственной армией массовым самоубийством?
– Так сколько их всего? – раздраженно спросил Ихша.
– Около полутора тысяч. Среди них доспехами выделяется много офицеров Свода.
С такой горсткой людей взять укрепленный город с суши было совершенно невозможно. Впрочем, и выйти из Багряного Порта становилось невозможным, ибо именно сейчас у Ихши было всего лишь три сотни личной гвардии и с полтысячи береговой стражи в гавани. Вся конница была направлена им на север, в солончаки Сумра, а великолепная пехота – на восток, к Медовому Берегу, вместе с флотом. На мгновение Ихше стало не по себе. Но лишь на мгновение. Ибо что с того, что Багряный Порт будет временно обложен с суши какими-то мерзавцами, когда сейчас все их корабли погибнут среди неистовства воды и огня?
– Ладно, – Ихша злорадно потер руки. – Финик хочешь? Нет? А я съем.
Секретарь, изумленный хладнокровием Желтого Дракона, проводил взглядом полную горсть фиников, которая исчезла в пасти Ихши, словно несколько монеток в бездонном омуте.
– Скажи… трубачам… – Ихша сплевывал косточки одну за другой, – пусть подают сигнал… «подводный гром». Тот… который ввели сорок дней назад.
Когда Секретарь Жезла ушел, Ихша взялся за дальноглядную трубу, чтобы в последний раз посмотреть на хваленый Свод Равновесия во всем его великолепии. А ну-ка, что там за возня?
Четыре галеры, которые подошли к цепи вплотную, совершили престранное дело. При помощи подъемников, которые обычно служат в бою для маневра абордажными мостиками, галеры забросили носовые якоря – на удивление, впрочем, чистенькие и блестящие для обычных якорей – прямо на цепь. «Сегодня варанцы играют некую новомодную пьесу», – подумал Ихша, впервые за день пожалев, что рядом нет Аффисидаха. Лекарь был, конечно, человеком жутковатым, но определенно знал большой толк в уклонении от всяких опасных неожиданностей.
Впрочем, яростная песнь меди уже разносилась над гаванью и Ихша с облегчением подумал, что варанскую пьесу ему не придется смотреть до конца. Потому что сейчас свершится явление главное и последнее – «подводный гром».
Тем временем, с варанских галер, заякоренных за цепь, согласованно полетели в воду все весла, скамьи гребцов (оказавшиеся съемными – невиданное дело), пустые бочонки и ящики.
«Ну же!» – Ихша нервно загреб еще горсть фиников. Взрывы должны загреметь сейчас. Прямо сейчас.
Вслед за деревянной рухлядью за борт выпрыгнули гребцы и матросы. Те, кто полагался на свое умение плавать, быстро погребли к остальным варанским кораблям, в видимом беспорядке сгрудившимся перед цепью. Самые слабые и изможденные из гребцов ухватились за выброшенные с галер бочонки и тоже, как видел Ихша, чувствовали себя неплохо. Многие чему-то улыбались. Одновременно с этим каждая галера спустила на воду по две лодки с офицерами и немногочисленными воинами-надсмотрщиками.
И только теперь Ихша наконец обратил внимание на то, что галеры постепенно погружаются в воду.
«Какая изощренность! Какая бессмысленная изощренность!» – подумал Ихша, перемалывая финики челюстями. Он не сомневался в том, что цепь и ее стопорные механизмы смогут выдержать тяжесть не только четырех, но и десяти галер.
Впрочем, это не столь уж важно. Потому что сейчас варанского флота не станет.
x 2 x
Ихша был прав. Цепь могла выдержать тяжесть даже двадцати обычных деревянных галер. А раз так, то ей была не страшна и тяжесть четырех галер-брандеров, несмотря на то, что эти корабли специально были снабжены внутренней обшивкой из свинцовых пластин и имели дополнительный чугунный балласт в носовой части. Самостоятельно передвигаться галеры-брандеры могли с большим трудом – гребцы полностью выбивались из сил за полдня – и от самого Нового Ордоса их волокли на буксире другие корабли.
Альсим, пар-арценц Опоры Единства, и с ним девять лучших аррумов ото всех Опор, обнажив «облачные» клинки, пристально следили за погружением галер. Их кормовые части уже скрылись под водой и, по всей вероятности, вскоре должны были уткнуться в сравнительно близкое дно, а носы, удерживаемые якорями, все сильнее задирались вверх. Исполинская цепь, натянувшись с натужным скрежетом, провисла почти до самой воды, но не поддалась.
И вот тогда пришло время для Стиха Отягощения. Первую формулу произнес Альсим, вторую подхватили девятеро аррумов, а чеканные слоги третьей были выплюнуты в надменный медный лик Багряного Порта тысячами глоток офицеров, солдат и матросов со всех варанских кораблей.
Да, ты тяжелеешь, Гвиттар, ты тяжелеешь, да.
Нет, не подняться тебе, не подняться вовек, нет.
Да, ты впиваешь свинец, набираешь свинец, да.
Десять «облачных» клинков в руках Альсима и аррумов стали матово-серыми и сами собой уткнулись в доски палубы. Они тяжелели с каждым словом. Стих совершался.
И снова Альсим, который один среди всех офицеров Свода умел правильно растягивать слово-ключ в трех неповторимых тониках, словно бы пропевая его «Гу-и-ит-та-ар»:
Гвиттар, отыми у небес долю тверди и звезд, Гвиттар.
И с ним девять аррумов:
Час сохрани для себя, эту тяжесть храни час.
И вся веселящаяся солдатня, для которой это вроде деревенских игр по весне, и все серьезные офицеры Свода Равновесия, и все офицеры «Голубого Лосося» со скептическими ухмылочками:
Стань, словно камень и ртуть меж собою сошлись – так!
«Облачные» клинки разом вывернулись из рук и упали на палубу. Ни Альсим, ни аррумы были не в силах больше справляться с неимоверно потяжелевшей сталью. «Облачные» клинки вняли Стиху Отягощения и отдали свое понимание тонущим галерам. Магическое слово-ключ «Гвиттар», вырубленное на каждой чугунной болванке в трюмах галер-брандеров, озарилось ровным фиолетовым светом. Этого Альсим и его люди видеть не могли.
Они увидели другое. Бастионы-маяки на пирсах вздрогнули, как быки под ударом бича. Из подземных галерей на поверхность вырвался и раскатился над гаванью треск, глухой перезвон и скрежет искореженных шестерней. А потом двумя змеями из бастионных отворов вырвались концы лопнувшей цепи и она вместе с лязгом беснующихся звеньев полностью исчезла под водой, увлекаемая на дно четырьмя галерами, которые теперь весили как сорок.
От мостика флагманского корабля «Сиятельная Княжна Сайла», на котором стоял Альсим, до террасы Ихши по прямой было всего лишь полторы лиги. И теперь ничто не препятствовало мощи Свода Равновесия в преодолении смехотворного расстояния, разделявшего «облачные» клинки и сердце Желтого Дракона.