Book.

штурмовиков – 368;

истребителей – 403;

разведчиков – 20;

корректировщиков – 32;

транспортных и связи – 198.

Всего 1094 самолета.

Несмотря на свою многочисленность (тысяча боевых машин), ВВС 1-го Прибалтийского фронта были все же слабее других фронтов и количественно, и, главное, качественно. 3-я воздушная армия не располагала бомбардировщиками Пе-2, а тем более Ту-2 или Ил-4, что снижало ее ударные возможности.

Неудивительно, что в докладе И. В. Сталину от 21 июня 1944 г. А. М. Василевский хлопотал об авиадивизии новейших Ту-2 именно для 3-й воздушной армии:

«Неясен вопрос с авиадивизией Ту-2, по сообщению тов. Новикова [136] , она прибудет лишь 23.6, причем по прибытии поступит в распоряжение Новикова, тогда как я, согласно Вашим указаниям, на первые дни планировал ее у себя и главным образом для помощи Батурину [137] , который не имеет ни одного бомбардировщика».

Ударные возможности для воздушной армии генерал-лейтенанта Н. Ф. Папивина действительно были жизненно необходимы. Однако, забегая вперед, нужно сказать, что бомбардировщики, в том числе туполевские машины, 3-я воздушная армия получила только во второй половине июля 1944 г.

Оценивая план наступления 1-го Прибалтийского фронта, нельзя не отметить того факта, что окружение Витебска было запланировано без использования самостоятельных механизированных соединений. Ни на 1-м Прибалтийском, ни на 3-м Белорусском (см. ниже) наносить удары навстречу друг другу танковыми корпусами не планировали. Переданные в состав фронтов подвижные соединения предполагалось использовать для развития наступления в западном направлении. Объясняется это тем, что расстояние, которое должны были пройти войска навстречу друг другу, было небольшим. 60-му стрелковому корпусу 43-й армии нужно было пройти 18 км, а 5-му гв. стрелковому корпусу 39-й армии – 22 км. Тем не менее в этом заключался определенный риск: в случае подбрасывания противником резервов можно было не успеть сомкнуть «клещи».

В свою очередь удар на запад 6-й гв. армии мог застрять в череде межозерных дефиле. Поэтому беспокойство И. Х. Баграмяна и его начальника штаба минимум объяснимо.

3-й Белорусский фронт. По сути своей 3-й Белорусский фронт являлся наследником и, если можно так выразиться, «правопреемником» Западного фронта. Причем новый командующий фронтом, генерал-полковник Иван Данилович Черняховский, успел ненадолго занять должность командующего Западным фронтом 15 апреля 1944 г., а с 24 апреля 1944 г. официально стал командующим 3-м Белорусским фронтом. Надо сказать, что до этого 38-летний И. Д. Черняховский не имел опыта командования фронтом, войну он начал всего лишь полковником и командиром танковой дивизии. До апреля 1944 г. он длительное время командовал 60-й армией. Теперь ему предстояло руководить крупной массой войск против опытного и сильного противника. Однако следует заметить, что Черняховскому достался крепкий и сильный штаб во главе с генерал-лейтенантом А. П. Покровским, что существенно облегчало молодому генералу его дебют в качестве комфронта. Генерал Покровский, вопреки собственным ожиданиям, не был отстранен по итогам работы комиссии ГКО и сохранил свою должность до самого конца войны. Черняховский опирался на свой штаб и, как отметил А. П. Покровский, «был чужд порочной практики, когда перемещаемое руководящее лицо перетягивает к новому месту службы некоторых своих сослуживцев» [138] .

Это будет уже скоро. А. М. Василевский и командующий 3-м Белорусским фронтом И. Д. Черняховский за допросом немецкого генерала Хиттера

Директива Ставки ВГК в адрес 3-го Белорусского фронта была последней в ряду директив, в которых определялись задачи фронтов в операции «Багратион». Задача фронта в ней формулировалась следующим образом:

«1. Подготовить и провести операцию с целью во взаимодействии с левым крылом 1-го Прибалтийского фронта и 2-м Белорусским фронтом разгромить витебско-оршанскую группировку противника и выйти на р. Березина, для чего прорвать оборону противника, нанося два удара:

а) один удар силами 39-й и 5-й армий из района западнее Лиозно в общем направлении на Богушевское, Сенно; частью сил этой группировки наступать в северо-западном направлении, обходя Витебск с юго-запада, с целью во взаимодействии с левым крылом 1-го Прибалтийского фронта разгромить витебскую группировку противника и овладеть городом Витебск;

б) другой удар силами 11-й гв. и 31-й армий вдоль минской автострады в общем направлении на Борисов; частью сил этой группировки ударом с севера овладеть городом Орша.

2. Ближайшая задача войск фронта – овладеть рубежом Сенно, Орша.

В дальнейшем развивать наступление на Борисов с задачей во взаимодействии со 2-м Белорусским фронтом разгромить борисовскую группировку противника и выйти на западный берег р. Березина в районе Борисова» [139] .

Как мы видим, несмотря на негативный опыт наступлений вдоль минской автострады осенью 1943 г. и в начале 1944 г., советским войскам вновь была поставлена задача наступать на Оршу по оси шоссе и железной дороги. На этот раз было решено попытаться пробиться вдоль автострады силами элитной 11-й гвардейской армии. Она передавалась из 1-го Прибалтийского фронта в составе 8, 16 и 36-го гвардейских стрелковых корпусов. Помимо этого, 3-й Белорусский фронт получил из резерва Ставки 5-ю гвардейскую танковую армию, 3-й гвардейский механизированный корпус, 3-й гвардейский кавалерийский корпус. Вернулся в состав фронта после доукомплектования 2-й гв. танковый корпус А. С. Бурдейного. Поскольку 3-й Белорусский фронт был наследником Западного фронта, правильнее будет сказать именно «вернулся», т. к. корпус Бурдейного уже участвовал в боях на Западном направлении зимой 1943/44 г.

Использование перечисленных подвижных соединений предполагалось после прорыва обороны противника. Кошмара ввода механизированных соединений в бой с допрорывом с большими потерями обороны противника хотели всеми силами избежать. Соответственно конно-механизированную группу (КМГ) в составе 3-го гв. механизированного и 3-го гв. кавалерийского корпусов намечалось ввести в общем направлении Богушевское, Сенно, Лукомль, Моисеевщина, Плещеницы, а 5-ю гв. танковую армию – в полосе минской автострады на Борисов. Вспомогательную задачу по плану получал 2-й гв. танковый корпус. С выходом южной группировки войск фронта (11-я гв. А и 31-я А) в район Орши 2-й гв. танковый корпус предполагалось направить на Староселье для последующих действий в направлении Крутое, Ухвала, Чернявка с целью обеспечения войск фронта, действующих вдоль минской автострады, от удара с юга.