Тяжелые мысли перебил резкий запах, шибанувший в нос великому герцогу. Ветер подул со стороны леса. Развалины почтовой станции и ближайшую опушку гарнизон превратил в отхожее место. Зловоние тут стояло жуткое. Всюду жужжали и роились орды огромных мух, разнося заразу на многие километры. Но вскоре всадники вступили в лес, и смрад унесло ветром. Лес… Невольно на Алексея нахлынули волнующие воспоминания. Сколько эмоций, впечатлений и находок он привез из леса! Тут чувствовалось что-то родное, знакомое. Копарь вздохнул полной грудью. Влажный воздух, смешанный с запахами прелой листвы, влажной земли и деревьев наполнил легкие, отозвался в теле приятным легким возбуждением.
Алексей с любопытством крутил головой. Все искал по старой привычке блиндажи, окопы да стрелковые ячейки. Отрезвление пришло быстро. Нет здесь ни блиндажей, ни окопов, ни стрелковых ячеек, а есть мечи, луки и стрелы, маги-чернокнижники, безумные магистры, бароны и короли да полудикие немытые крестьяне. И таинственные д'айдрэ, высшая раса, опьяненная гордыней.
Легкий полумрак окружил людей. Густые кроны высоких деревьев закрыли небо. Кругом царили покой и умиротворение. Лишь жужжание насекомых и да щебетанье птиц нарушали тишину. Точнее сказать, те звуки стали ее частью. Они смешались с шуршанием крови, бегущей по жилам, шепотом тайны, дыханием вечности. То был особый мир, красивый и привлекательный снаружи, полный загадок и опасностей внутри.
Старый тракт следопыт увидел сразу. Шириной около четырех метров дорога напоминала неглубокую траншею, словно кто прошелся тут бульдозером. Конечно, никаким бульдозером здесь не пахло. За множество десятилетий колеса повозок и копыта лошадей выбили приличную колею. Такие картины в лесу приходилось видеть не раз. Тракт уже пятнадцать лет как заброшен и зарос кустарниками да мелкими деревцами, но среди столетних деревьев прослеживался четко.
От наметанного глаза следопыта не ускользнуло и то, что тракт местными не забыт. Там и сям виднелись следы лошадиных копыт. Да и зверье пробегало здесь частенько. Впрочем, животных великий герцог не опасался. Даже свирепого хорса не воспринимал всерьез. Куда больше он боялся людей. Звери предсказуемы, они не способны на подлость. А от двуногих тварей часто не знаешь какой пакости ожидать. И потому они во стократ опаснее самого кровожадного хищника.
Свист стрел над головой, конское ржание и крики вырвали копаря из объятий фантазий и вернули в реальный мир. Алексей и сообразить толком ничего не успел. Увидел, как охрана открыла ответную стрельбу, а несколько всадников кинулось в лес, ломая сухостой. Топоту копыт вторили тяжелые удары сердца. Адреналин ударил в голову. Рядом кто-то взвыл от боли. Стрела пробила кожаный доспех и застряла в плече солдата. Из чащи послышался предсмертный вопль, полный отчаяния и тоски. Что-то тяжелое глухо ударилось о землю. Вновь душераздирающие крики. Потом все враз стихло.
Спустя минуту на дорогу выехала пара всадников. Перед собою они гнали раненого в ногу мужичка в форме коралтарского солдата. Глаза его дико вращались от страха. Следом за всадниками плелся один из конвойных. В руках он держал окровавленный меч и два лука.
— Ну, сука! — распалялся служивый. — Лошадь мою убил! Чтоб твою душу хорс разорвал!
— Кто такой? — обратился командир отряда к пленному.
— Трое их там сидело, — ответил один из всадников. — Одного зарубили, другой сбежал, а этого подстрелили
— Чего молчишь, гнида? Как звать? — повтори старший.
— Харгар. Харгар я, из Теримона…
— А в лесу чего делал? Дезертир?
— В войско забрали. Говорят, война скоро начнется. А кто за меня урожай собирать станет? А жену да детишек кому кормить?
— Сволочь! О детишках вспомнил! Зачем тогда в своих стрелял?
— Это не я! Клянусь восьмеркой и духами молний! Это все он, Таф! Говорит, давай нападем, еды раздобудем. Он только лошадь хотел убить. Думал, ее тут и бросят. Ну, малехо не рассчитал и попал в вашего…
— Жрать, говоришь, хотелось? На кой тогда бежали из крепости? Там еды вдоволь. Ладно, все ясно. Эй, Стур! И ты, Алд! — крикнул командир раненому всаднику и тому, что остался без лошади. — До Могильной заставы доберетесь?
Воины утвердительно кивнули.
— Тогда вяжите негодяя и двигайте к крепости. А мы пойдем дальше.
— Не надо, братцы! Не надо в крепость! — пленный упал на колени и принялся в отчаянии биться головой о землю. — Я все скажу, только не в крепость!
— Чего ты нам наплетешь?
— Все, все скажу! — бывший крестьянин подполз на коленях к командиру. — Надысь видели мы туточки с десяток конников. Все оружием обвешаны с головы до пят. Шли вдоль тракта. И за старшего у них лысый бугай. Рожа вся размалевана и борода лопатой. Двинули они к старому трактиру. Вот!
— Лысый, говоришь? — вставил Норгард. — Бугай?
— Точно, точно тебе говорю! И хлебальник бандитский, и борода лопатой. Здоровый такой детина. Ростом почти с этого, — пленник указал пальцем на Алексея. — Но шире в плечах будет. Братцы, не надо в крепость! — мужичонка повалился наземь, заплакал и забился в истерике.
— Стур, Алд! — окрикнул командир подчиненных. — Приказ ясен?
— Да, Иабор.
— Тогда забирайте боягуза. Сдадите господину Ингтунду. А мы пойдем дальше. Если к полудню не вернемся, высылайте подмогу. И о лысом не забудьте рассказать. Все! — Иабор пришпорил коня, вырвался вперед и возглавил колонну.
— Братцы! Не надо в крепость! Братцы… , - еще долго в ушах Алексея слышался плач дезертира.
Великого герцога после нападения лесных братьев охватило легкое возбуждение. Захотелось без устали куда-то скакать. Душа и тело требовали действий. Он поравнялся с Норгардом и принялся расспрашивать рыцаря.
— Ты про лысого говорил. Знаешь такого?
— Знаю, — зло буркнул себе под нос доверенный Эоборуса.
— Ну!
— Сердигон! — сквозь зубы процедил Норгард.
— Выходит, опередил, гад…
— Чего выходит? Не за ним ли господин верховный маг послал нас к старому трактиру?
— Не за ним. Но ты близок к истине, — Алексей загадочно подмигнул собеседнику.
— Чего моргаешь, дурья башка? Сам покумекай. У Сердигона под командованием десять человек. Он одиннадцатый. И каждый стоит трех новобранцев. А у нас чего? Иабор, семь желторотых юнцов, я и Солдвер. Перебьют как щенят!
— А я? — напомнил о себе Алексей.
— Ты? — Искренне удивился Норгард. — Извини, рыцарь, но по виду вояка из тебя никудышный.
— Чего шушукаетесь? — включился в разговор Солдвер. — Сердигона помянули?
— Видели его вчера в лесу. Со всей своей бандой околачивается поблизости.
— А нам какое дело? — не унимался Солдвер. — Разве он враг?
— Враг не враг, но и не друг, — урезонил Норгард напарника. — Так чего делать будем, Аль Эксей?