Вскоре шум битвы затих повсюду, – армия князя одержала полную победу над врагом.
* * *
Вечером неистовые крики, дикий хохот и непристойная брань оглашали военный лагерь победителей, – солдаты отмечали свой успех в сегодняшней битве.
Такэно с огромным трудом пробрался к шатру князя, куда был вызван посланником повелителя. Князь еще не сел за пиршественный стол, принимая поздравления от своих вассалов и сам поздравляя их с удачным окончанием сражения. Такэно пал ниц перед повелителем.
– А, Такэно! Один из наших героев, – сказал князь. – Поднимись. Ты победил очень, очень достойного соперника; твое имя теперь будет известно. Как я и предсказывал, ты покроешь славой свое оружие, сегодня ты уже сделал первый шаг к этому. Ты доволен?
– Да, господин, – ответил Такэно, но в его голосе было что-то, заставившее князя вглядеться в лицо юноши.
– Оставьте нас, – приказал князь тем людям, что окружали его, и дождавшись, когда они отойдут, спросил:
– Что тревожит тебя, Такэно?
– Я не ощущаю радости, господин, – виновато проговорил юноша.
К его удивлению, князь вдруг оглушительно расхохотался.
– Значит, в нашем лагере есть хотя бы один человек, которому не радостно? Великие боги, глядя на то веселье, которое идет у нас, я готов был поклясться, что такого человека нет! Ты насмешил меня, Такэно. Не ощущаешь радости, говоришь? Но разве тебя не радует то, что ты остался жив? Разве ты потерял вкус к жизни?
– Но, господин…
– Молчи! Молчи и слушай меня, глупый мальчишка. Я тебе объясню, почему воины всегда веселятся после выигранной битвы, и почему поединщик радуется, победив противника. Ты думаешь, конечно, что дело в победе над врагом? Нет, – не только в ней, и не столько в ней! Слушай же, моими устами будет говорить древний мудрец.
Миг, когда ты пережил других, – это миг власти. Ужас перед лицом смерти переходит в удовлетворение от того, что сам ты не мертвец. Мертвец лежит, переживший его стоит. Прошла битва и ты сам победил тех, кто мертв.
Все мечты человека о бессмертии содержат в себе что-то от желания пережить других. А самая низшая форма выживания – это умерщвление. Как умерщвляют животное, чтобы употребить его в пищу, когда оно беззащитно лежит перед тобой и можно разрезать его на куски, разделить, как добычу, которую проглотишь ты и твои близкие, – так хочется убить и человека, который оказался у тебя на пути. Он станет трупом, и теперь можно делать с ним что угодно, а он тебе совсем ничего не сделает. Он лежит, он навсегда останется лежать, он никогда уже не поднимется. Можно забрать у него оружие; можно вырезать части его тела и сохранить навсегда, как трофей. Нет другого мгновения, которое так хотелось бы повторить…
Переживший других знает о многих мертвецах. Если он участвовал в битве, он видел, как падали вокруг него другие. Он отправлялся на битву специально, чтобы утвердить себя, увидев поверженных врагов. Он заранее поставил себе целью убить их как можно больше, и победить он может, лишь если это ему удастся. Победа и выживание для него совпадают.
Но и победители должны платить свою цену. Среди мертвых много и их людей. На поле битвы вперемешку лежат друг и враг в общей груде мертвецов.
Оставшийся в живых противостоит этой груде павших как счастливчик. Беспомощно лежат мертвецы, среди них стоишь ты, живой, и впечатление такое, будто битва происходила именно для того, чтобы ты их пережил. Смерть обошла тебя стороной и настигла других.
Не то чтобы ты избегал опасности. Ты, как и твои друзья, готов был встретить смерть. Но они пали, а ты стоишь и торжествуешь.
Это чувство превосходства над мертвыми знакомо каждому, кто участвовал в войнах. Оно может быть скрыто скорбью о товарищах; но товарищей немного, мертвых же всегда много. Чувство силы от того, что ты стоишь перед ними живой, сильнее всякой скорби, это чувство избранности среди многих, кого так сравняла судьба.
Ты чувствуешь себя лучшим потому, что ты еще тут. Ты утвердил себя, поскольку ты жив. Ты утвердил себя среди многих, поскольку все, кто лежат, уже не живут. Кому пережить таким образом других удается часто, тот герой. Он сильнее. В нем больше жизни. Великие боги благосклонны к нему. Так говорил мудрец. Понял ли ты, Такэно?
– Мне кажется, что да, господин.
– Но радости ты все еще не чувствуешь? Это оттого что ты побывал только в первом своем сражении. Твой путь – путь героя. Но чего хочет герой? Он хочет играть со смертью. Смертельная опасность отвечает его гордости. Он кого-то сделал своим врагом и вызвал его на бой. Возможно, это уже и прежде был его враг, возможно, он только сейчас его объявил врагом. Как бы там ни было, он сознательно выбирал путь высшей опасности и не старался оттягивать решение.
Враг покушался на его жизнь, как он на жизнь врага. С этой ясной и твердой целью они выступили друг против друга. Враг повержен. С героем же во время борьбы ничего не случилось. Переполненный необычайным чувством этого превосходства, он бросается в следующую битву.
Ему было все нипочем, ему будет все нипочем! От победы к победе, от одного мертвого врага к другому он чувствует себя все уверенней: возрастает его неуязвимость.
Чувство такой неуязвимости нельзя добыть иначе. Кто отогнал опасность, кто от нее укрылся, тот просто отодвинул решение. Но кто принял решение, кто действительно пережил других, кто вновь утвердился, кто множит эпизоды своего превосходства над убитыми, тот может достичь чувства неуязвимости. Теперь он готов на все, ему нечего бояться.
Это тоже слова мудреца. Ты, Такэно, сегодня подверг себя большой опасности, встретившись с сильнейшим противником. Но ты победил его, а значит, твоя неуязвимость возросла многократно. Ты должен ощущать это, Такэно! Ты ощущаешь это?
– Да, господин, – отвечал Такэно, а взгляд его становился тверже.
– Хорошо, – князь довольно улыбнулся. – А теперь я предскажу тебе, что ты будешь искать в следующих битвах, к чему стремиться. Слушай притчу об одном великом повелителе. Один из давних и верных друзей спросил как-то его: «Ты повелитель, и тебя называют героем. Какими знаками завоевания и победы отмечена твоя рука?»
Повелитель ответил ему: «Перед тем, как взойти на царство, я скакал однажды по дороге и натолкнулся на шестерых, которые поджидали меня в засаде у моста, чтобы лишить меня жизни.
Приблизившись, я вынул свой меч и напал на них. Они осыпали меня градом стрел, но все стрелы пролетели мимо, ни одна меня не тронула. Я перебил всех нападавших своим мечом и, невредимый, поскакал дальше.
На обратном пути я вновь скакал мимо места, где убил этих шестерых. Шесть их лошадей бродили без хозяев. Я привел всех лошадей к себе домой».
Когда ты, Такэно, приведешь шесть лошадей, оставшихся после убитых тобою врагов, это будет верным знаком твоих побед, твоего превосходства, твоей неуязвимости и твоего героизма. Тогда ты будешь чувствовать такую радость, которую не дано испытывать простым смертным; тогда ты станешь великим воином.