– Может, ее уже взорвали? – спросил Карелин.
– Вряд ли, – покачал головой дед в овчинной безрукавке. – Вода бы в речке упала. Стоит эта дамба.
– Проводишь?
– Чего ж не проводить. Прокачусь на старости лет на танке.
– Это не танк, а самоходно-артиллерийская установка.
– Пусть установка, – согласился старик. – Только вы имейте в виду. Кроме двух германских танков возле брода дамбу тоже охраняют. Две пушки стоят и пулеметы.
– Значит, примем бой.
Посовещались с Зацепиным и Гладковым – поставить в известность командира полка или пока не надо. Саня Зацепин отрицательно покачал головой:
– О чем сообщить? Надо самим вначале глянуть. И обойти стороной оба танка возле брода, чтобы лишний шум не поднимать.
На том и порешили. Пришлось делать крюк километров шесть. Алесь Хижняк рассуждал:
– Вот тебе и пятнадцать верст до Березины. С такими обходами до ночи добираться будем.
Вперед выслали на мотоцикле командира отделения разведки Николая Шендакова. Через полчаса тот вернулся и доложил:
– По дамбе самоходки пройдут. Но как бы ее не взорвали при нашем появлении. Впрочем, торопиться вряд ли будут. Тут у фрицев один из путей отхода. Грузовики, подводы, остатки пехотных частей к Березине спешат.
– Охрана сильная?
– Военная полиция с пулеметами. Зенитная автоматическая пушка. Ну и проходящие группы. Некоторые машины орудия на прицепе тащат. Суета, пыль. Можно рискнуть. Кстати, возле брода два «хетцера» в засаде стоят.
Наверное, с год назад Паша Карелин рискнул бы. Подогнал бы под шумок пару самоходок с меткими наводчиками, а остальные машины повел бы в атаку после первых точных выстрелов.
Но за прошедший год старший лейтенант Карелин прошел много дорог и много чего повидал. Велик соблазн ударить внезапно, пользуясь суетой немецкого отступления. Но фрицы народ расчетливый. Знают цену этой никудышной илистой речушке. Очередная преграда, и так просто ее не отдадут.
Среди неразберихи и бредущих к Березине остатков частей сидит в своем блиндаже опытный сапер, а помощники ведут наблюдение. Под дамбу заложена взрывчатка, и в случае русского прорыва взлетит эта единственная на многие километры переправа в воздух.
Останется лишь огромная воронка и бурлящая мутная вода, которая хлынет из запруды. И выхода не видно. Разве что переодеться в немецкую форму, проникнуть в блиндаж и, перестреляв саперов, обезвредить взрывное устройство.
Нереально. Хороший сюжет для кинофильма об отважных диверсантах. А в реальной обстановке шансов на успех мало. Но поджимает время и решать что-то надо. Молодой комбат Василий Гладков, свернув самокрутку, выжидающе смотрел на Карелина.
Командир разведчиков старшина Николай Шендаков тоже молча курил. Саня Зацепин, заместитель Карелина, глянул на часы и обронил, ни к кому не обращаясь:
– Второй час уже раскатываем, – и после паузы добавил: – Паша, свяжись с Тюльковым, дальше тянуть нечего.
Командир полка, выслушав Карелина, приказал ему подождать ответа и ничего не предпринимать. Посоветовался с саперами, выслушал бывалого комбата Клычко.
Майор сразу заявил:
– Дамбу фрицы взорвут. Тут и думать нечего, – затем спросил старшего лейтенанта-сапера: – После взрыва уровень воды в речушке, наверное, упадет?
Лейтенант прикинул ширину речки и глубину.
– На пару часов упадет, а затем снова начнет подниматься.
– Мост твоя бригада не скоро возведет, а если вода уйдет хотя бы наполовину, можно что-нибудь придумать?
Вмешался Борис Прокофьевич Тюльков, бывший зампотех полка, в строительстве тоже разбиравшийся:
– Вон понтоны дырявые валяются. Бревен достаточно заготовили. Надо попытаться ударить по дамбе. Если фрицы взорвут ее, наведем через обмелевшую речку переправу. А ждать тринадцать или пятнадцать часов мы не можем.
Самоходки Павла Карелина и Тимофея Шмарева в сопровождении мотоцикла разведки двигались по проселку к дамбе. Шли на среднем ходу сильно не торопясь.
Над проселочной дорогой, перепаханной гусеницами, клубилась пыль. Впереди катили два немецких грузовика «мерседес» под брезентовым тентом. Позади тянулись несколько конных повозок с ящиками и мешками.
Будь русских самоходок побольше, на них сразу бы обратили внимание. Накрытые брезентом «сушки» выделялись лишь массивными кожухами стволов. У немцев таких не было. Но мало ли какая техника катит к Березине, уходя от наступающих советских частей.
Больше смотрели на небо, откуда в любой момент могли спикировать русские штурмовики или истребители. Карелин знал, что в запасе у него очень немного времени. В любую минуту на самоходки мог обратить внимание какой-нибудь дотошный офицер.
Павел рисковал. И приказ расчетливого командира полка Тюлькова выполнил лишь частично. Решил потихоньку затесаться среди отступающих немцев и выйти к дамбе. Смелым часто везет, а другого выхода он не видел.
На утоптанной площадке был оборудован шлагбаум. Пост из нескольких солдат военной полиции во главе с офицером, а немного поодаль автоматическая 50-миллиметровая зенитка. Серьезное оружие не только против самолетов, но и против танков. За двести метров прошибает броню «тридцатьчетверок».
Офицер наблюдал за тяжелым трехосным грузовиком «крупп», который тянул на прицепе гаубицу с лафетом. Для земляной дамбы этот автопоезд был тяжеловат. «Крупп» осторожно тащил вдоль продавленной колеи многотонный груз, из-под колес расползалась галька, смешанная с землей.
Фельдфебель с полукруглой алюминиевой бляхой на груди показывал шоферу направление, одновременно делая знаки, чтобы он двигался осторожнее. Когда «крупп» выполз на другой берег, фельдфебель бросил взгляд на мотоцикл старшины Шендакова, затем на необычную самоходку.
Николай Шендаков, в наброшенной на плечи немецкой плащ-палатке (единственная маскировка), помахал фельдфебелю как старому знакомому. Карелин в этот момент разглядел блиндаж.
Цели были распределены заранее. Самоходка Карелина выстрелила в блиндаж. Новый заряжающий Федор Слобода мгновенно загнал в казенник следующий фугас. Еще один выстрел разметал остатки земляной подушки и вывернул несколько бревен.
Двигатель «круппа» ревел в полную силу уводя грузовик и гаубицу подальше от дамбы. Самоходка Тимофея Шмарева, опытного артиллериста, выстрелила в зенитку.
Однако тренированный зенитный расчет успел ответить. Бронебойный снаряд, вылетевший из удлиненного ствола со скоростью 850 метров в секунду пробил щиток орудия. Затем, изменив траекторию, прошил верхнюю часть рубки, пройдя над головой наводчика.
Струя спрессованного воздуха отбросила сержанта от прицела. Замолотил пулемет возле шлагбаума. Перекошенная взрывом массивная трехтонная зенитка была еще способна вести огонь. Наполовину выбитый расчет разворачивал ствол, догоняя самоходку.