Сестра Баркер, пожав плечами, шагнула к двери.
– Добились-таки своего – вот и расхлебывайте на здоровье! Но помните, что сами напросились.
Когда за сиделкой хлопнула дверь, Элен поняла, что натворила. В самом этом звуке было что-то недоброе и зловещее.
С превеликим сожалением девушка обернулась к кровати. Леди Уоррен сидела, опираясь на подушки, и довольно улыбалась. Элен почувствовала, что попала в западню.
– Лучше прилягте, – ласково проговорила она, стараясь доказать, что она лучше сиделки. – Вам, наверное, нужно прийти в себя после такой встряски?
– Да разве это встряска! Вот ей влетело так влетело.
Не веря своим ушам, Элен уставилась на старуху.
– А ведь я не хотела тратить деньги на эти зубы, – призналась леди Уоррен, вынимая изо рта вставную челюсть. – Оказалось, это очень хорошие зубы. Я прокусила ей большой палец почти до кости.
Элен безрадостно усмехнулась.
– Мне советовали делать на вас ставки. Зря я не послушала его совета. Интересно, кто вы – лев или тигр?
Леди Уоррен посмотрела на нее как на идиотку.
– Сигарету! – приказала она. – От этой сестры во рту неприятный привкус. Живее! У тебя есть сигареты?
– Нет.
– Отвечай: «Нет, миледи». Сходи в библиотеку и возьми портсигар Ньютона.
Элен обрадовалась поводу выйти из комнаты: теперь, осознав, что ее обвели вокруг пальца, она хотела помириться с сестрой Баркер.
Когда девушка подошла к двери, старуха окликнула ее знакомым басом:
– Послушай, я хочу спать. Сиделка заткнула мне нос и влила в рот какую-то гадость. Не буди, если я засну.
Дойдя до лестничной площадки, Элен заметила свет в ванной и по звуку льющейся воды поняла, что сестра Баркер промывает рану.
– Сестра, – обратилась она к сиделке, – извините, пожалуйста.
Ответа не последовало. Элен подождала, прислушиваясь к брызгам воды, и еще раз позвала сиделку. Не дождавшись ответа, она спустилась в библиотеку.
Когда она принесла портсигар, в Синей комнате горела только маленькая лампа. Леди Уоррен выключила ночник и приготовилась спать.
Элен устало села у камина. Огонь горел слабо, а запас угольков в ведре подходил к концу. В окно то и дело стучались ветви кустарников, словно кто-то подавал сигнал костлявым пальцем. Часы тикали, как капающий кран, а в дымоходе выл ветер.
– Со мной всегда так, – отрешенно пробормотала Элен. – Весь вечер я боролась с судьбой – а толку-то.
Одно утешение – время шло. Оутс ехал домой. Эта мысль почему-то нисколько ее не обнадежила. Сестра Баркер его не впустит. Она уже отказала в гостеприимстве доктору Пэрри – или кто бы там ни был за дверью.
Впервые Элен осознала разумность этой меры. Леди Уоррен провела ее, как котенка; у нее было чувство, будто она запуталась в сети проводов и силков.
Тут она бросила взгляд на белый ворох белья – и вновь заподозрила неладное. Леди Уоррен была как-то неестественно спокойна. Неслышно дышала, не шевелилась…
Элен вспомнила, как сильно ее трясла сиделка – а ведь у старухи слабое сердце. Дрожа от ужаса, девушка кинулась к кровати.
«Новая жертва!.. – подумала она. – Сейчас выяснится, что она умерла».
Дурные предчувствия Элен подтвердились, но не совсем так, как она ждала. В постели никого не оказалось – вместо себя леди Уоррен оставила безжизненную гору подушек, накрытую белой пушистой кофтой.
Девушка смотрела на эту конструкцию с удивлением Макбета, увидевшего наступающий на него лес. Итак, миф развеян: леди Уоррен может ходить.
Элен почувствовала сильный запах лекарств. Она перевернула подушки и заметила на простыне мокрые желто-коричневые следы.
«Сиделку она тоже обвела вокруг пальца», – осенило ее.
Девушка представила, как леди Уоррен, держа лекарство во рту, отворачивается в подушки и дает ему стечь через уголок рта. Элен прониклась уважением к изобретательности старухи и быстро обыскала комнату, хотя и понимала, что впустую тратит время. Гардеробная тоже была пуста, поэтому девушка выбежала в коридор.
В ванной комнате до сих пор горел свет, но вода больше не лилась. От испуга Элен заколотила по двери.
– Сестра! – крикнула она. – Леди Уоррен сбежала.
Дверь отворилась, и сестра Баркер злобно посмотрела на Элен.
– А мне какое дело? – спросила она. – Я ухожу.
– Нет, только не это! – выдохнула Элен.
– Я уже собрала чемодан. Утром мисс Уоррен узнает, что служанка уволила сиделку.
– Пожалуйста, не уходите! – в панике закричала Элен. – Я прошу прощения! Я заглажу свою вину!
– Замолчите. С меня довольно ваших обещаний. Я ухожу – и немедленно. Это мое последнее слово.
– Но куда же вы пойдете?
– Вас это не касается. Я найду ночлег. Час не слишком поздний, а темноты и дождя я не боюсь. – Сестра Баркер помолчала и злобно добавила: – За стенами этого дома мне точно ничего не грозит.
Сиделка нашла, как отомстить Элен: снова нагнала на нее страх, о котором та уже забыла. Девушка умоляюще заглянула ей в глаза, но сестра Баркер нанесла прощальный удар:
– Будьте начеку. Старуха явно затеяла недоброе. – Сиделка взглянула на забинтованный палец. – Пока она вам не попалась, ищите револьвер.
Элен прикусила губу. Дверь ванной закрылась у нее перед носом.
«Не может же она и впрямь выйти из дома в такую грозу», – подумала девушка.
Она была не только напугана, но и крайне озадачена; вдобавок ее мучило чувство, что все это случилось из-за нее. Поскольку гадать, что именно заставило леди Уоррен встать с постели, было бессмысленно, попытки найти ее тоже вряд ли увенчались бы успехом. В этом доме играть в прятки можно было бесконечно.
Леди Уоррен могла даже свести счеты с жизнью. И дело не только в ее возрасте, но и в темной стороне жизни – возможно, старуху окончательно замучили угрызения совести.
Элен содрогнулась при мысли о том, что может случайно обнаружить в подвале тело леди Уоррен. Не зная, куда пойти сначала, она вернулась в Синюю комнату.
Взглянув на кровать, она мгновенно заметила, что гора подушек приобрела определенные очертания. Леди Уоррен пристально глядела на нее своими черными глазами-щелочками.
– Ох, где же вы были?! – воскликнула Элен.
– В стране грез, – последовал невинный ответ.
Пристальный взгляд старухи словно бросал Элен вызов: мол, попробуй-ка мне не поверить. Сообразив, что спорить со старухой бессмысленно, Элен села в кресло.
– Сестра ушла? – спросила леди Уоррен.
– Завтра уйдет, – сообщила Элен.