Сестра Баркер не слышала, как девушка вышла из комнаты. Вой ветра, яростно трясущий окна, не нарушал крепкого сна сиделки.
Спустя некоторое время она внезапно проснулась и села, потирая глаза. Отдохнувшая и настороженная, она огляделась вокруг в поисках Элен, которая должна была сидеть рядом.
Но девушки и след простыл.
Доктор Пэрри тоже покинул наблюдательный пост в саду. Почти сразу после того, как в окне появилась мужская тень, свет в комнате Элен погас.
Врач терпеливо ждал и изо всех сил пытался обуздать тревогу. Хотя он понимал, что копна волос Элен отбрасывала бы совсем другую тень, за шторой могла стоять мисс Уоррен или сиделка без косынки.
Через несколько минут он развернулся и пошел прочь. Зная, что причина паники кроется в его теплых чувствах к Элен, он поспешил узнать стороннее мнение об этой истории.
Срезав через рощу, доктор Пэрри вскоре добрался до выбеленного дома капитана Бина.
Окна не были зашторены: в гостиной горела лампа, а капитан Бин в одной рубашке сидел за столом, заваленным бумагами. Рядом стоял заварочный чайник. По всей видимости, капитан писал очередную статью о путешествиях и засиделся за работой допоздна.
Когда доктор Пэрри постучал, он мгновенно подошел к двери. У капитана было гладко выбритое лицо с мелкими неопределенными чертами, загоревшее под тропическим солнцем.
– Вы спросите, почему я вас беспокою в столь поздний час, – сказал доктор Пэрри. – Дело в том, что я несколько обеспокоен положением дел в «Вершине».
– Входите, – пригласил его капитан Бин.
Доктор Пэрри был очень удивлен тем, с какой серьезностью капитан выслушал его рассказ.
– И вот еще что, – добавил он, – я очень тревожусь за одну девушку. Она такая отчаянная. И страшно напугана.
– Неудивительно, – сказал капитан. – После того, как я нашел у себя в саду ту бедняжку…
Вообще-то доктор Пэрри рассчитывал, что капитан Бин развеет его сомнения, и теперь с тревогой посмотрел на собеседника. Тот выглядел уставшим и неопрятным, на подбородке пятном сажи чернела щетина.
Однако следующей утешительной репликой капитан расположил врача к себе:
– Никогда мне не нравился этот дом. И эта семья. Пойдемте, вместе все обойдем и осмотрим.
– Бесполезно, – ответил доктор Пэрри. – Это неприступная крепость. В дверь тоже трезвонить нет смысла – никто не подходит.
– Может, обратиться в полицию?
– Я тоже думал. Но станут ли они ломать дверь? Оснований для этого нет, все тихо. И, черт возьми, я сам в этом виноват.
Доктор Пэрри встал с кресла и взволнованно заходил по комнате.
– Да еще эта тень в ее комнате сводит меня с ума, – проговорил он. – Совсем не похоже на женщину.
– Но ведь в доме есть молодые люди, – заметил капитан.
– Нет, они все ушли. Остался только профессор, который предположительно выпил слишком много квадронекса. Конечно, действие снотворного могло пройти…
Капитан Бин, ворча, набил трубку свежим табаком.
– Выкладывайте подробности, – сказал он. – Я объездил весь земной шар и много страшного повидал на своем веку, но тело девушки, которое я сегодня нашел, выбило меня из колеи. Никак не могу забыть – какие только мысли не лезут в голову!
Капитан внимательно выслушал всю историю, не проронив ни слова. Когда доктор Пэрри закончил свой рассказ, он встал и натянул резиновые сапоги.
– Куда вы? – спросил доктор Пэрри.
– В «Бык». Позвоню в полицию.
– Зачем?
– Не все можно объяснить словами. Можно только доказать. Но я всегда подозреваю неладное, когда крысы бегут с корабля.
– Черт возьми, не говорите загадками! Скажите как есть.
Капитан покачал головой:
– Нельзя называть лопату лопатой, пока есть вероятность, что это вилка. Могу сказать только одно: будь у меня дочь, я бы ни за что на свете не оставил ее сегодня в этом доме.
Сначала сестра Баркер не могла поверить в то, что Элен исчезла. Она огляделась в поисках миниатюрной фигурки в голубом халате среди заставленной диванами и креслами гостиной. Но только рыжий кот, потревоженный ее шумными движениями, спрыгнул со старомодной оттоманки и вальяжно вышел из комнаты.
Окончательно проснувшись, сиделка последовала за ним. В холле она крикнула:
– Мисс Кей-пел!
Ответа не последовало, равно как и шуршания фетровых тапочек. Сестра Баркер недовольно сдвинула брови; из глаз ее посыпались злые искры ревности.
Она не боялась, что с Элен случилась беда: «Вершина» была неприступна. Девчонку она запугивала нарочно, во-первых, чтобы та соблюдала крайнюю осторожность, а во-вторых, чтобы наказать ее за нанесенную обиду.
Сестра Баркер решила, что доктору Пэрри все-таки удалось выйти на связь с Элен.
«Она открыла ему дверь, – пронеслось у нее в голове. – Ладно, это не мое дело».
Профессия обязывала ее быть осмотрительной и избегать скандалов. Если в доме, где она работала, кого-то подозревали в непристойном поведении, она ничего об этом не знала.
Когда профессор или мисс Уоррен спросят ее утром, приходил ли доктор Пэрри, она ответит, что не покидала комнату больной – как и положено сиделке.
Она растянула губы в целомудренной улыбке и поднялась наверх. Когда она вошла в Синюю комнату, леди Уоррен зашевелилась в кровати.
– Девочка… – позвала она.
– Разве так разговаривают с медсестрой? – вопросила сестра Баркер.
Леди Уоррен попыталась сесть.
– Уходи, – сказала она. – Позови мою девочку.
– Закрывайте глаза и спите. Ночь на дворе.
Леди Уоррен, бодрая, как сова, уставилась на сиделку.
– Так тихо. А где все?
– Все спят.
– Позови профессора. Можешь пройти через гардеробную.
Ее слова напомнили сиделке об одном неприятном обстоятельстве.
– Вы знаете, что смежная дверь не закрывается на ключ? – спросила она.
– На твоем месте я бы не волновалась, – усмехнулась старуха. – За тобой он не придет. Твое время вышло.
Сестра Баркер пропустила оскорбление мимо ушей. Она не боялась, что сквозь эту дверь в комнату может проникнуть смерть; что чьи-то крепкие пальцы схватят ее за горло и начнут душить, и в ушах заревет море, и наступит тьма.
Сиделка считала, что она в полной безопасности, и хотела только одного – лечь спать. На нее вновь навалилась сонливость. Не желая вдаваться в подробности и рассказывать, как профессор переборщил со снотворным, она решила сходить в его комнату и сделать вид, что попыталась его разбудить.