– Ну да, согласна, – рассмеялась Ольга Шаевна. – Честно говоря, не знаю, что тебе и рассказать о нем: они с Региной знакомы сто лет – встретились задолго до того, как я стала с ней работать.
– В самом деле? Трудно представить обстоятельства, которые могли свести вместе двух настолько разных людей! Он, что, тоже юрист?
– Нет, Захар работает в киноиндустрии.
– Он – актер?! – не поверила Устинья.
– Да нет, не актер. Каскадер и постановщик трюков.
– А-а…
– Но одно время, насколько мне известно, Захар служил в военной полиции. Потом он вышел в отставку и занялся другим делом. Так что, кое-какое отношение к юриспруденции Захар все же имеет.
Ну надо же, военная полиция – теперь понятно, откуда у него замашки карателя!
– Еще вопросы будут? – поинтересовалась Мамочка, ставя чашку на стол. – Или пойдем проверять твоих пострадавших?
* * *
Планируя свои посещения, Устинья не предполагала, что кто-то из девушек может наотрез отказаться с ней встречаться. Как вежливый человек, она решила предварительно позвонить и предупредить о визите (благо Мамочка накопала в базе данных телефоны искомых девиц), однако три из пяти, едва узнав о цели предполагаемой встречи, бросили трубку. Оставалась всего две девушки, и одной из них была Елена Турчинова, которая работала в отделе продаж «Пугачеффа» – там, куда первоначально и пришел Сугривин. Было это три года назад, и она проживала уже по другому адресу (снова спасибо Ольге Шаевне, которая это обнаружила). Наученная горьким опытом, Устинья решила не звонить Елене: если и она откажется встречаться, то доказать факт попытки изнасилования окажется практически невозможным – слова Устиньи против покойника, в убийстве которого ее же и обвиняют! Поэтому она отправилась по адресу без предупреждения, намереваясь дождаться Елену Турчинову около дома. Все равно заняться особо нечем, но хотя бы одно дело сделать необходимо, а то ее сочтут бесполезной! Устинья знала, как выглядит Елена, так как приятельница в отделе кадров показывала ей паспортное фото в личном деле. Не слишком хорошее качество, конечно, но узнать можно.
Усевшись на скамейку около парадной, девушка приготовилась к долгому ожиданию. Время перевалило за полдень, и она проголодалась, поэтому купила хычин в близлежащем киоске и слопала его с удовольствием, какого давно не испытывала от еды. Да что говорить, она уж и забыла, каково это – есть не дома или в кафе, а на улице, а ведь было время… Но нет, это – не самые приятные воспоминания, и не стоит их ворошить. Сейчас у нее есть задание, и она должна выполнить его во что бы то ни стало! А сидеть, судя по всему, предстояло долго, ведь в это время суток большинство людей на работе, но, к сожалению, выяснить, где работает Елена, не получилось. Ну, ничего, терпения Устинье не занимать, и она обязательно дождется Турчинову, даже если придется проторчать на этой скамейке до темноты!
Как ни странно, ее опасения не оправдались. Спустя минут сорок Устинья заметила, как из парадной вышла пожилая женщина. Она придержала дверь, и на улицу сначала выкатилась коляска, а потом показалась и та, кто ее катил. Устинья привстала со скамейки – это определенно была Елена Турчинова! Значит, вот почему нет сведений о ее новом месте службы – она в декретном отпуске!
Торопиться не следовало, лучше дождаться, когда Елена пройдет мимо скамейки. Турчинова медленно двигалась по дорожке, катя коляску впереди себя. Когда она поравнялась со скамейкой, Устинья поднялась и обратилась к молодой женщине:
– Елена? Елена Турчинова, верно?
– Что? – удивленно переспросила та. – Мы знакомы?
– Нет, но… – Устинья хорошо отрепетировала, что собирается сказать, так как уже четыре раза говорила это по телефону. Тем не менее ни одна из собеседниц не пожелала продолжить беседу, и это означало, что «ключик» подобран неправильно. Что же делать?
– Кто вы? – подозрительно спросила между тем Елена. – Что вам нужно?
– Меня зовут Устинья Попкова, – быстро заговорила девушка, боясь снова провалиться. – Я работала в «Пугачеффе»…
– Разговор окончен! – оборвала Турчинова, и ее губы сжались в тонкую линию. – Уходите!
– Но мне очень нужно…
– А мне плевать, что вам нужно! У меня теперь новая жизнь, муж и ребенок, и я не хочу ничего слышать об этих людях. Кто бы вас ни подослал, я не стану…
– Меня никто не посылал, – перебила Устинья, загораживая дорогу и не давая Елене пройти. – Я с трудом вас нашла, потому что попала в такую же ситуацию, что и вы, и мне нужна ваша помощь!
– Да откуда вам знать о моей ситуации?!
– Потому что моя – еще хуже! Меня не просто уволили, но еще и обвиняют в убийстве Сугривина, и я…
– Сугривин убит? – вдруг спросила Елена, и ее лицо просветлело. – Вы не шутите?
– Какие уж тут шутки!
– Есть все-таки справедливость на свете! Но это не вы его… того?
– Нет.
– Жаль, а то я сказала бы вам спасибо – эту сволочь давно следовало грохнуть… А почему вас обвиняют?
– Потому что он набросился на меня в кабинете и пытался…
– А вы?
– Врезала ему между ног бронзовой статуэткой.
– Да ну? Вот молодчина!
– Поэтому теперь у меня как бы есть причина, понимаете? Правда, никто не может подтвердить, что попытка изнасилования действительно имела место – меня видел только охранник, и он, похоже, ничего не понял… Короче, теперь выходит, что я сама подбросила следователю «мотив»!
– Вас уволили до или после убийства?
– До. Я попросила перевести меня в другой отдел, и руководство вроде бы пошло навстречу. А через несколько дней меня обвинили в том, чего я не делала, и…
– Ладно, – прервала ее речь Елена, – давайте поговорим! Только не здесь – не хочу, чтобы свекровь видела, а то у нее есть дурацкая привычка из окна пялиться да за мной шпионить! Черт, ну почему она живет в одном доме с нами, а? Вот жила бы на другом конце Питера, а лучше – в другом городе… Давайте до парка дойдем?
Устинья на радостях была готова отправиться куда угодно, хоть на Луну. Пока они шли по дорожке бок о бок, Устинья получила возможность как следует рассмотреть свою визави. Фотография в личном деле ни в малейшей степени не отражала привлекательности молодой матери. Елена была настоящей красавицей – тоненькая, с длинными светлыми волосами, личиком-сердечком и серыми глазами в пол-лица. Немудрено, что Сугривин захотел заполучить такую девушку в «личное пользование»! Вот Устинья внешне ей и в подметки не годится, но мужик все равно на нее набросился.
– Я была новенькой в отделе продаж, он – тоже, – неспешно рассказывала Елена, легонько подталкивая коляску вперед. – Наверное, поэтому я поначалу не почувствовала подвоха, когда Сугривин начал оказывать мне знаки внимания. В сущности, мне это даже нравилось: он мужчина представительный, здорово умел зубы заговаривать… Хотя, если уж начистоту, никакой особой эрудицией он на самом деле не обладал – все, о чем он рассказывал, можно почерпнуть на страницах бульварных журналов. Но я тогда была моложе и глупее!