– Если охранник не спал, не был пьян или не смотрел по телику футбол!
– Но я уверена! – снова вмешалась Ольга Сергеевна. – Что я, сумасшедшая? Я отлично знаю, что видела, а чего – нет!
– Это все равно нам ничем не помогает, – сказал Рассохов. – Согласитесь, Регина Савельевна, описание внешности предполагаемого убийцы гражданкой Иржиковой полным не назовешь!
– Можно попробовать через отдел кадров…
– А под каким, простите, предлогом? – перебил следователь. – Что леди-бомж что-то где-то видела или думает, что видела? Между прочим, она находилась в гараже незаконно!
– Э, мы так не договаривались! – встревожилась Ольга Сергеевна.
– Спокойно, – сказала Регина, положив руку ей на плечо и заставив сесть на место. – Вам абсолютно ничего не грозит: может, это и незаконно, но не является преступлением!
– Вы даже не представляете себе, сколько крови мне попортило начальство с тех пор, как дало это дело! – пробормотал Рассохов. Он устал бодаться с адвокатессой и мечтал только о том, чтобы она поскорее убралась из его кабинета вместе с этой полоумной старухой. – Думаете, мне позволят лезть в «Пугачефф» и копаться в отделе кадров на основании сомнительного свидетельства человека без определенного места жительства, которого вообще не должно было быть на месте преступления, так как это – охраняемая частная территория? Даже не мечтайте! Вам надо – вы и проверяйте слова своей подопечной, а у меня уже есть подозреваемая – Рафия Галиева. Точка!
– Вот сукин сын! – сказала Ольга Сергеевна, когда женщины вышли на улицу. – Считает, я идиотка, да? Что я, мол, все напутала?
– То, что он сын той, кого вы упомянули, бесспорно, – согласилась Регина. – Но, к сожалению, этот факт нам без надобности… Не волнуйтесь, мы пойдем другим путем – как обычно.
– А как же я? – опасливо поинтересовалась бомжиха. – Вдруг убивец меня найдет?
– Никто не знает о вашем существовании!
С другой стороны, в чем-то Иржикова права: ни в коем случае нельзя терять старуху из виду, ведь так легко раствориться в огромном городе, а она еще может понадобиться в качестве свидетеля…
– На всякий случай, – сказал Регина вслух, – я, пожалуй, сниму вам временное жилье.
– Мне? Жилье?! Настоящее, с ванной?!
– Сейчас мы что-нибудь придумаем!
* * *
– Регина Савельевна, а куда вы дели нашу Ольгу Сергеевну? – поинтересовалась Устинья, едва адвокатесса вошла в офис. Секретарша Валентина подняла глаза от бумаг.
– Пристроили все-таки? – пробормотала она себе под нос. – Слава богу, а то все помещение ее вещами провоняло!
– Да уж, – согласилась Регина, с облегчением подумав о том, что духовитый мешок перекочевал по новому месту жительства вместе с хозяйкой: что ни говори, а адвокатесса слишком заботилась о собственном комфорте, чтобы терпеть подобное соседство. Она все понимала – и тяжелую жизнь, и то, что, как говорится, «от сумы да от тюрьмы…» – и все же Регина не была склонна к благотворительности. Ей всегда казалось, что человек – сам кузнец своего счастья, а потому способен справиться с трудностями, приложив достаточное количество усилий. С другой стороны, она не могла не признавать, что в определенном возрасте, таком, как у Ольги Сергеевны, наступает время, когда можно оставить бесконечную борьбу за существование. Индивид вправе требовать от окружающих, чтобы его оставили в покое в собственном доме, но Ольгу Сергеевну лишили этой привилегии.
– Валя, – обратилась Регина к секретарше, – я сняла с карточки десять тысяч рублей на хостел для нашей гостьи. Будь любезна, внести это в список представительских расходов, хорошо?
Секретарша кивнула, искоса кинув мрачный взгляд на Устинью. Да что с ней, собственно, не так?!
– Чем занята? – поинтересовалась Регина, подходя к Мамочке, погруженной в просмотр каких-то записей на экране своего ноутбука. К ее удивлению, Ольга Шаевна захлопнула крышку, прежде чем ответить.
– Да так, кое-какие идеи появились, – уклончиво сказала она. – Не о чем пока говорить. Но, – добавила она, видя, что Регина немного обижена, – мне думается, скоро я смогу тебя порадовать – если не будешь меня отвлекать!
– Тогда считай, что меня здесь нет, – вздохнула адвокатесса. – Да, еще кое-что! Найди-ка мне телефон Гойды.
– Кого?
– Начальника службы безопасности Кузьмина.
– Домашний, рабочий?
– Да все, какие найдешь.
– А с чего тебя заинтересовала личность этого мужика?
– Хочу поболтать с ним и узнать, как у них с безопасностью в «Пугачеффе» дела обстоят.
– Судя по всему, неважно, – хмыкнула Мамочка. – Сугривина ведь грохнули на территории концерна!
– А я хочу выяснить, кем мог быть человек, которого видела Иржикова. Следователя мои умозаключения не заинтересовали, но мне не дает покоя одна вещь: убийца оказался в гараже именно в тот момент, когда убежала Рафия Галиева, решив, что убила Сугривина. Он профессионально добил его, испортил камеру, а потом ушел в здание.
– Так ты считаешь, что это мог быть кто-то из службы безопасности Кузьмина? То есть Кузьмин сам «заказал» племянника?!
– Я не исключаю такой вариант, хотя, с другой стороны, откуда убийца мог знать, что Рафия долбанет Сугривина ломом? Если бы Кузьмин нанял или попросил своего подчиненного избавить его от племянника, которого не любил и считал помехой в бизнесе, думаю, тот исполнил бы поручение таким образом, чтобы представить все как несчастный случай… Короче, не знаю, но надо копнуть в этом направлении. Рассохов, зараза, отказался обращаться в отдел кадров «Пугачеффа» на предмет «прошерстить» народ по личным делам с фотками, и мне пришлось напрямую позвонить Кузьмину.
– Конечно, он тебе отказал?
– Разумеется.
– Что-то он не кажется заинтересованным в расследовании убийства племяша!
– Когда Устинья была на крючке, Кузьмин из кожи вон лез, чтобы ее обвинили, но, когда мы нашли нескольких подозреваемых, которые действительно могли совершить преступление, он исчез со сцены, предоставив делу течь как придется.
– И это заставляет тебя верить в его причастность?
– Да. Хотя, конечно, убить родную кровь…
– Ох, брось, Регина, ты же не вчера родилась! – отмахнулась Ольга Шаевна. – Дети убивают родителей, а родители – детей, а тут – дядя и племянник, которые терпеть друг друга не могли!
– Кузьмин любил сестру, – покачала головой Регина. – Она потеряла дочь, и он вряд ли пошел бы на то, чтобы лишить ее еще и сына.
– Ты имеешь в виду, до тех пор, пока она была жива?
– Александра недавно умерла.
– От рака.
– Точно! Я буду у себя.
Как только Регина уединилась в своем кабинете, Устинья подскочила к Ольге Шаевне.